— Нет, Боря, не надо. У нас и так головы кружатся от счастья, — отказался Гутник до того, как Даша успела бы и рот открыть, или тетя Нюра что-то сказать смогла, как раз подошедшая их поздравить.

— Точно, ты глянь на них, и так счастливые, да и нам еще на работу возвращаться, — поддержал Михаил.

И ей почему-то приятно стало, что Олег помнил о ее нежелании употреблять алкоголь, что сам это учел и не настаивал под предлогом, что «так принято же и традиция»… Потянулась к нему, крепко обняв, прижалась к груди мужа. А он сильнее ее обхватил своими руками, хоть и некуда уже, казалось.

— Да и нам еще кольца выбирать. Тоже надо бы по трезвому, чтоб потом всю жизнь не жалеть, — все с тем же весельем в голосе, как подхватил у друга мяч Гутник. — Так что подаем документы на оформление и едем дальше, — уже привычным командным тоном распорядился, хоть и продолжая улыбаться.

Глава 30

Кольцо смотрелось потрясающе: с виду скромное, без камней, но при этом какое-то основательное что ли. Как сам Олег. Словно бы колоском переплетенные множество тонких золотых нитей — оно надежно обвивало ее палец. Они не сразу на нем остановились, но все же сошлись по итогу, что это больше иных нравится обоим.

Себе Олег выбрал классическое обручальное.

— Тебе точно нравится? — Гутник не пропустил ее внимательного изучения украшения.

Вот физически пристальный взгляд ощутила, то, как он в ее мысли проникнуть пытается, просчитать реакции.

Они уже вернулись домой. Он помог ей снять пальто и как раз прятал то в гардероб вместе со своим.… Ну да, то самое «красивое», переданное тетей с остальными вещами, которое и сегодня утром вызвало у Олега только недовольную гримасу и поджатые губы… Но не напяливать же серый, старый пуховик, когда замуж собралась?!

Да и он не спорил, пешком ее особо гулять не собирался заставлять. Договорились. Но все равно постоянно обнимал в течении дня, будто согреть дополнительно пытался. Или просто официальную причину нашел для того, чтоб и на людях Дашу из рук не выпускать.

Вот сейчас, наверное, в зеркале прихожей и обратил внимание на то, что Даша вновь повернула руку так, чтоб свое кольцо увидеть.

— Точно нравится, любимый! — расплылась она в улыбке, услышав напряжение в его голосе.

Обернулась, закинула ладони Гутнику на плечи, чтоб на носочки привстать и быстрым поцелуем губ мужа коснуться. Только никто ее уже не отпустил! Да и длительность объятий Олег сам предпочитал регулировать.

Муж тут же ее талию обхватил руками, притиснув Дашу к себе, не позволил отступить. Сорвал еще один поцелуй, куда более долгий… Такой, что у Даши голова кругом пошла! Засверкали звезды под веками и букет из рук выпал, кажется…

Дорвался! Она же в момент связь с реальностью утратила! Ничего и не нужно более — только его касаться, чувствовать…

Наконец, спустя какое-то время, Олег чуть отстранился. Оба дышали тяжело, будто с усилием проталкивая воздух в грудь, хватая тот обветренными, пекущими губами. Любимый прижался в коротком касании к виску Дарьи.

— А у тебя нет ощущения, что оно… Не уверен… Иным должно быть? — вдруг, с несвойственным себе сомнением, как-то осторожно подбирая слова, Олег обхватил ее пальцы своей ладонью и чуть поднял кисть.

Так, что оба теперь смотрели на ее кольцо… хотя сосредоточиться было сложно очень. И все же, казалось, Даша понимала, на что муж намекает.

— Это пустое, любимый. Шум… накладывается прошлое, думаю, — выдохнула, пытаясь контроль над эмоциями вернуть. Но это было сложно, ведь Олег продолжал ее прижимать к своему горячему и твердому телу так, что и через одежду жгло! Кровь бурлива в венах. — Но нам ведь жить в настоящем, мы уже дальше прошли… — голос сел.

Потому что Олег в этот момент ей в глаза глянул. Да так, что все мысли выдуло из головы! В его взоре такое пламя бушует! Боже, как он то в рамках держит?! У Даши горло спазмом перекрыло в момент, во рту пересохло… И во всем теле жар этот струиться начинает, как от его пламени искры поймав, разгорается сильнее, сердце колотится, бухая в грудной клетке. И щеки уже горят…

А она смотрит ему в глаза, не может разорвать этот призрачный же, а такой крепкий контакт!

И ведь в коридоре стоят, проходили бы дальше! Но их как заколдовали, остановили в этом моменте пространства, воздух уже вокруг тел накаляется!

Гутник отпустил ее ладонь и обхватил лицо Даши своей рукой, второй подхватил под спину, будто гарантируя больше поддержки.

— Обожаю!.. — прошептал вдруг сипло, низко, как с неким стоном смирения перед своей по ней жадности, вновь на рот Дарьи накинулся алчно!

Надавил, выгнув, заставил к нему припасть так, что она потрясающе совпала с ним, каждой выпуклостью-впадинкой прильнула к напряженным, крепким мышцам. Сама не поняла, как уже ее пальцы жадно сжались, скользя по его плечам, рукам, груди, сминая, дергая мундир. Опять на носочки привстала, чтобы целовать в ответ, вдавила пальцы в затылок, стараясь шрам не задеть.

И неудобно же, и дальше бы пройти! А они не могут! Одна мысль, одно воспоминание о прошлом — и их накрыло, погребло, перемололо здравый смысл в чем-то жуткой, до костей изгладывающей потребностью… Здесь, сейчас, немедленно! Добраться до его кожи, ощутить тепло, прочувствовать жар тела Олега!..

И его накрыло точно так же, если не с большой силой, ощущала каждой клеткой! Алчностью жесткой какой-то, до тремора, до судорожных, хриплых вдохов всей грудью, до того, что ходуном все тело ходит!

Прижал ее к стене, навалился, видно, ища для них еще точки опоры. Сам накрыл собой со всех сторон. И терзать губы продолжает с такой страстью, будто от этого их жизни сейчас зависят. А вот Даша вновь, как с обрыва в этого мужчину, в своего мужа рухнула! Вновь теряла ощущение реальности с первым же прикосновением губ Олега.

— Прости… — он будто попытался вернуть себе подобие контроля. — Не лучшее место выбрал. Пошли…

Вроде бы вспомнил о здравом смысле. Даже отстранился на секунду, опалив ее взглядом, в котором весь его голод по ней просто звенел. А Даша и слышит, а понять смысла не может, пекущими, натертыми губами старается побольше воздуха ухватить.

И тут Олег словно на момент завис, на эти губы уставившись! А потом его накрыло по-новой… Их обоих! Напрочь смело здравый смысл!

Опять накинулся, смял голодным поцелуем ее рот. Даша застонала от того, как ей самой он сейчас нужен! Невыносимо. Только тревожила по краю сознания одна мысль…

— Я в этом завтра собиралась на работу ехать, — едва сумела внятно прошептать, так же ища его губы, потому как руки Олега уж очень резко дернули пуговицы.

Не то чтобы против… но не хотелось в наряде с его плеча в Управлении щеголять. Не то место.

— Б**! — почти неразборчиво пробормотал он сквозь зубы, с тяжким стоном закусив ее нижнюю губу.

Но учел.

— Помогай тогда, сам никакого уже терпения не имею, — вроде бы и хохотнул, а она-то ощущает, как его от жажды по ней трясет! И на ту одежду уже плюнуть хочется!

Но Даша все-таки ухватила здравый смысл на секунду, расстегнула пуговицы, которые Олегу точно лишь мешали и усложняли все. Его мундир потянула с плеч, рубашку распахнула, горя в немедленной необходимости ощутить кожей жар его груди, плеч, всего тела! Он отклонился немного, помогая. И не было ей дела до шрамов… Не пугали, притягивали к нему сильнее только, каждого коснуться пыталась, кончиками пальцев эти линии проследить!

Олег запрокинул голову, словно она его каленым железом жгла, ей-богу! А сам с таким напряжением и потребностью за ней сквозь полуопущенные веки следит, что Дашу всю крупная дрожь сотрясать начала!

И его терпение, видимо, кончилось на этот моменте. Сжал ее плечи, начав жадными губами шею целовать. Чуть рвано потянул, дернул, подтолкнув Дашу повернуться, упереться в стену коридора ладонями, грудью. Тяжелое, массивное тело Олега накрыло сверху вновь, от всего остального мира отрезав. Горячая кожа жжет, словно оставляя реальные метки. Не хватает… всего! Этих прикосновений, воздуха, его напора — еще больше хочется, скорее, чтоб без оглядки!