Наверное, потому, что так сильно на всем этом была сосредоточена, обычный звук пришедшего сообщения на телефон, заставил дернуться в испуге!

В голове будто спазмом сжало, застучало призрачным метрономом, ничего хорошего не предвещая…

**

— Олег Георгиевич! Это… — Евгений смотрел на него с настоящим укором. И даже будто бы злясь.

Забавный у него помощник… Все помощники, да.

Ведь если объективно оценить: Женька взрослый мужик. Много чего повидал, и хорошего, и наоборот совсем. Сталкивался со всеми сторонами жизни, иногда по макушку в дерьмо проваливался. А настолько наивно продолжает верить только в лучшее в каждом, что диву даешься порой. Однако, потому же и взял его своим замом. Хороший человек.

Только… Не всегда может охватить всю картину целиком.

— Что? — глянул на него сурово и тяжело исподлобья.

Самому грудь давило. Что ж так х*рово?! Знает же, что точно все правильно сделал… А до чего ж тошно!

— Это подло!

— Серьезно? — криво хмыкнул, хотя ничего же веселого нет, да и ему скорее в стену кулак впечатать хочется, чем шутки шутить. Только Евгений это не понимает, видимо.

— Что «подло»? — поинтересовался, спрятав телефон в карман брюк.

Теперь там был ее номер, да только, что толку? Он точно больше не напишет и не позвонит.

Взял термокружку с капота. Новую. От прежней один разорванный блин остался.

Жаль, та ему нравилась, да и привык.

Даша же Гутнику не просто нравилась…

Если бы мог, он ее просто из Управления выставил бы. Подальше и от себя, и от всего, что ей угрожать могло в принципе.

Только не в его компетенции. А начнет продавливать, тоже ведь интерес у окружающих появится, с чего вдруг решил избавиться от помощницы?

И потом… не смог бы просто переломить через колено, и ради безопасности, кажется. Если девчонка в двадцать лет, на втором курсе, сумела добиться пусть и практики в Управлении, хоть и с какой-никакой протекцией… Это о многом говорит. И ведь не плывет по течению, не сторонится заданий. Изо всех сил старается, работает, выкладывается. Ломать ее выбор и мечту — последняя подлость, если есть шанс как-то иначе отгородить от прямой угрозы, которое его присутствие рядом несет.

— То, что вы сейчас сделали! — кажется, до Женьки так и не дошло.

Хорошо, он готов был объяснить. Потому что отчетливо понимал, что просто не выдержит, если тот будет ему ездить по нервам. Сам на диком взводе. И пока что-то с каждой секундой только паршивей становится.

— И что я сделал, по-твоему? — достал сигарету, кивнув в благодарность одному из охранников, который тут же зажигалку поднес, видя, что у Гутника рук не хватит.

Евгений осмотрелся и… притих. Замолчал. Только Олег, глянув на зама, что тот так ничего и не понял.

— Ну, давай, рассказывай. Терпеть осуждающий взгляды и укоры я не собираюсь. Я тебе сразу говорил, что уважаю и ценю только честность, — двинулся вперёд, чуть отрываясь от сопровождения и вынуждая помощника за собой идти.

Да, они в шесть утра в субботу уже выдвигались на работу. Но эти пять минут хотел спокойно покурить на улице, да и кофе свой выпить. Красиво, черт возьми! Снег всю мерзость и грязь прячет. Только и от этой красоты ему что-то рвет за грудиной.

— Честность? А разве честно вы сейчас с Дарьей поступили? Объяснили что-то? Ее спросили? Что она подумает, ведь вчера одно, а сегодня!.. — с каждым словом помощник словно сам себя распалял.

И хоть голос не повышал, а ощущалось его негодование. А вот Олега, наоборот, каким-то глухим опустошением накрыло внезапно. Как выморозило.

— Ты так психуешь, будто я ее с позором из Управления выгнал, еще и с «волчьим билетом», — хмыкнул Олег, выдохнув дым. Хотя ни х*ра ему весело не было!

Блин, а ведь и над таким вариантом думал!Лишь бы защитить… Так принципиально внезапно. Самому противно и паршиво, до греб*ного жжения в горле. В груди пропекает так, что и дым не перебивал.

— Вы ее в архив сейчас отправили, назад! — тихо, но все еще с упреком, заметил Евгений. Будто Олег не знал. — У Дарьи был такой шанс продвинуться, зарекомендовать себя, а вы…

— А что я? — сквозь зубы поинтересовался, вновь сделав глубокую затяжку.

— А вы ее лишили этого шанса по какой-то причине! Вот за что вы на нее взъелись?! — не выдержал-таки Женя.

Олег же выдохнул дым в небо и устало растер лицо. Поспать сегодня почти не вышло… Какая-то долба*ая муть снилась. И Дарья… Жаль, что секса в этот раз в этих снах и близко не было. Видно, не заслужил. Зато уймова туча как-то странной мглы и разрывающей ребра боли. А еще плач… Ее рыдания, которые ему всю душу вывернули наизнанку!

Хотя… может, это и не сон, просто рубец болел, вот и снилось муть всякая.

Только… А ее рыдания откуда привиделись тогда?

— А теперь отставь в сторону сопли и слезы, Евгений, и включи, наконец, голову, за которую я тебя и взял к себе в отдел! — рубанул Олег, вдруг психанув.

Черт знает с чего, но вдруг задело! И капитально. Возможно, потому, что у самого за грудиной так и ныло, как начавшееся воспаление.

— Ты помнишь, где мы работаем? Кто у нас главные фигуранты любого дела? — глянул исподлобья. — Я ей велел сидеть в архиве и не появляться у нас. Ее никто не переводил официально, никакого рапорта об отстранении или прошения я не подавал, и руководству ничего не сообщал. Она получит свою благодарственную характеристику и зарплату. Но при этом любой скажет, что ее у нас не было, если кто-то полезет узнавать. Это раз. А два… — Гутник повернулся и тяжело глянул на подчиненного. — Оглядись, — приказал буквально.

Евгений, похоже, растерялся. Но послушно выполнил приказ. Осмотрелся внимательно, цепким взглядом охватив двор и все, что рядом находилось.

— Что видишь? — поинтересовался Гутник.

— Ребят охраны, водителя, вас, — отчитался зам, хоть и казалось, что чувствует себя при этом глупо.

— Вот именно, Евгений. Мы все — мужики, взрослые, понимающие и четко знающие, на что подписались. Каждое утро, выходя за двери, мы знаем, что можем не вернуться. Если забыл вдруг почему, еще раз внимательно на меня погляди. И при этом у нас есть полномочия, охрана сопровождения, у каждого — табельное оружие… А теперь перечисли-ка мне, что из этого у Дарьи имеется? — со злым сарказмом поинтересовался. Будто Женька виноват. Хотя и парень же ни при чем, по факту. — Кто-то из тех, кто ее сюда всунул, об этом подумал, когда ей доступ к нашим делам давал, вот ты мне объясни?! Или ты ей охрану выделишь, раз так за продвижение девчонки по карьерной лестнице ратуешь? Или думаешь, что со мной «фатальное совпадение неблагоприятных факторов» приключилось? Ведь и дураку понятно, что тот, кто смог до моего авто добраться и все еще остаться неузнанным, сидит где-то близко. Думаешь, много времени им понадобится, чтобы на Дарью выйти? — Олег бросил окурок в урну, пытаясь удержать в себе то, что клекотало внутри всю эту грею*ную ночь.

Потому что и сам ведь почти совершил непоправимую ошибку вчера. Оставил-таки на совещании. Слишком сильно хотелось восхищение и свет в ее глазах увидеть, восторженный взгляд, направленный на него.

Оставалось надеяться, что никто пока не просек, что через эту девочку можно до Гутника самым коротким путем добраться.

— Ты видел ее дом вчера? Подъезд, двери? С кем она живет? Кто ее там спасать будет? Анна Тимофеевна, которой до пенсии два года осталось? Или еще парочка таких же соседок? А, Женя? Расскажи, нужна ей такая «карьера», как у нас с тобой? — опять прошил зама взглядом.

Тот стоял, явно потухнув. И ни слова возражения, ты глянь. А сам не додумался? Или по х*ру было на безопасность, просто симпатичная и добрая девчонка, приятно глазу, что есть рядом такая, и вроде доброе дело делает, пытаясь ее продвинуть, а на самом деле, вообще не заботила судьба Дарьи?

Возможно, все это сейчас полыхало в глазах Гутника, потому как Евгений, стрельнув взглядом снизу вверх, опять уткнулся в пол.

— Я этого не учел. Не посчитал вероятным, что кто-то может попытаться ее использовать… Так вот почему вы ее вечно из кабинета гнали… — глянул так, будто внезапно застыдился. Но хоть честно признал.