Господи! Он бы сейчас на любую сделку согласился, чтоб хоть примерно понять, что за мысли в ее голове бродят?! И что заставило Дарью так реагировать? Любопытство… Или ощущение его самого рядом?..
— Ой! Он такой… замечательный! — вдруг радостно рассмеялась Дарья, вытащив… Гнома.
Новый год скоро, все магазины в этом декабре такими вот персонажами в виде мягких игрушек завалены оказались, всевозможных размеров и форм. И ему там, в ТРЦ, показалось, что это будет оригинальней конфет.
— Я сама почему-то никак собраться не могла купить. Выбрать было сложно, их сейчас столько! Спасибо, Олег Георгиевич! Он такой милый!!! — Дарья чуть пританцовывать не начала от радости.
А он… прифигел. Бородатый, седой, с огромным носом, на котором колпак и сидел так, что глаз не видно, выпирающим животом и несуразными ногами… Милый?!
Что ж… У нее точно нестандартный вкус. Хотя на ощупь этот гном приятный, конечно.
С другой стороны… Может, и ему тогда подвезет? Кто еще сейчас его милым посчитать сумеет?..
Однако Гутник был слишком откровенным и честным, чтобы начинать себя обманывать, даже когда так хотелось!
А еще… какой-то тоской отозвалось, сжало за ребрами. Ну девчонка же…
Там в пакете коробка духов за триста долларов, он не на цену смотрел, выбирая, аромат пытался подобрать такой, чтоб ее волосы ему напомнил… Не то чтобы сразу придумал, просто не знал, что, вообще, девушкам дарить нормально? Духи показались приличным вариантом еще в больнице, да и дорогой парфюмерный магазин был сразу при входе в ТРЦ… Хорошая стратегия менеджмента. К тому же, стоило консультанту уточнить, какой направленности Гутник аромат ищет — эта смесь цитрусовых и сладости сразу всплыла в голове, до сих пор от бумаг ему чудился. Вот и купил, ни на что не глядя…
А она игрушке копеечной рада так, что другого и не заметила ничего.
И вроде в кайф, что угодил. Приятно, тепло за грудиной. И насмотреться на нее не может. А нутро в узел… Нет, не имеет он никакого права и порываться лезть к этой девушке… как ни ломало бы, насколько ни тянуло бы. Ей моложе и целее вариант нужен, без загонов в голове и куче тех, кто готов в спину выстрелить.
— Я рад, что не прогадал, — выдавил из себя, как из самого живота. Попытался улыбнуться, чтоб не поняла…
А сам же, блин, и не заметил, что еще ближе встал. Когда? Как? В голове одно, а у мышц свои будто доводы имеются. Тело по иному разумению действует! И преград никаких. Нужно ее впритык почувствовать. И по х*ру на здравый смысл!
Шагнул… Почти лицом в волосы ее уткнулся. Она сегодня, как добить его собравшись, те распустила просто локонами… И как же Олегу зарыться в них хочется! Пальцами, лицом, на своей коже, пусть и искореженной, ощутить!
— Там еще подарок есть, — кивнул на пакет, задев плечом ее спину.
Дарья замерла. Вся притихла будто бы. Нет, испуга от нее не ощутил, но… словно и сама прислушивалась к тому, что с ним творится.
А между ними точно что-то закручиваться начало! Тягучее, жаркое, тяжелое, пробивающее током…
Она же прижала этого гнома, словно не до конца понимая, что делает, а потом чуть обернулась к нему и голову подняла, как собираясь сказать что-то…
И ни хр*на детского в ее взгляде не было! Да и как-то ясно в голове стукнуло, что ей двадцать… Да, молодая, но уже точно не ребёнок.
Дети так не смотрят… С чисто женским интересом.
— А что там? — зачем-то спросила Даша, вообще в пакет не глядя уже. Еще выше голову запрокинула.
И от последнего движения ее щека ему на грудь легла, пряди волос по мундиру рассыпались, путаясь в пуговицах. И между их лицами сантиметра три всего вдруг!
Глава 11
Олегу кровь в голову ударила с такой силой, что застучало что-то в висках, как отсчитывая мгновения. В грудь ухнуло тяжелым, жарким комом, распирая ребра… Неистовая нужда ее со всей дури к себе прижать, распластать, притиснуть так, чтоб ни миллиметра!..
И при этом дикое опасение, чтоб не спугнуть, не оттолкнуть… Потому что в запрокинутом взгляде Дарьи ни отвращения, ни негодования не увидел.
— Посмотри…те, — пришлось усилием воли напомнить себе о том, что стоит хоть видимость дистанции держать. Не рухнуть окончательно в бездну. — Зачем угадывать?
Хотя реально же понимает, что на самом краю завис, раскачивается… вот-вот рухнет. И руки уже в ее волосах, пусть и не сгреб, как хотелось бы, только легко-легко пальцами путается в кончиках прядей, тупо надеясь, что она не поймет. Потому как до одурения хочется вперед податься и впиться в эти, закушенные от любопытства губы. До которых все меньше и меньше расстояния.
Блии…ин! Он что, наклоняется? С каких пор тело своим умом живет?! И где этот хр*нов телесный разум?! В паху или за грудиной все-таки?! Потому как алчным огнем и нуждой каждая клетка горит…
— Да… — а она стоит и смотрит на него, не отрываясь.
И не говорит ничего насчет того, что Гутник явно же все границы переступил, в ее личное пространство вломившись, считай.
И кивнула, вновь по его плечу, груди проехавшись головой, а к пакету так и не вернулась.
У него уже почти кончилось то чертово самообладание, на котором продержался все эти дни. Руки сильнее сжались, так, что суставы хрустнули, волосы ее будто сами на его пальца кольцами намотались… А Дарья так и молчит, даже не вздрогнула, хотя слышно же все шикарно.
А Олег за мгновение всего от того, чтобы впиться в ее охр*нительный рот и!..
И вот тут Дарья все-таки отвела глаза… Щеки вспыхнули, будто она ему в голову заглянула и все жадные, пошлые порывы прочла. Протянула руку, достав-таки упаковку духов. Но чувство такое, что стоит и пялится на те глазами, которые не видят ни фига.
И дышит… так же часто и с трудом, как у него воздух сквозь стиснутые зубы со свистом прорывается.
Состояние странное такое, словно вновь миорелаксант тот ему вколола. Только у обоих, кажется. Воздух вокруг внезапно стал вязким, жарким, дурманящим… Его ведет от ее близости. Никогда такого не случалось с Гутником. Ни разу в жизни. Но и будто что-то до внутренней дрожи знакомое ! Родное. Свое!..
Надо… Знает, что надо… А не может отойти, хоть убейте его! Даже эти проклятые, шелково-гладкие волосы отпустить не в состоянии… Они сами к его коже цепляются словно. Будто репейник…
Нет, врет. Он вцепился и разжать пригоршни не может.
— Это?.. — она точно не понимает, что держит в своих руках. По интонациям стало понятно.
— Духи, — выдавил из себя сипло, стараясь севшим голосом не испугать.
— Не стоило, правда, — будто смутилась все-таки.
— Я за свое поведение задолжал точно больше, чем конфеты и цветы, — хмыкнул, уже вообще не справляясь. — За то, что такой день вам испортил… Надеюсь, хоть с ароматом не прогадал очень.
— Сейчас попробуем, — Дарья улыбнулась, кажется. Он в затылок пялился, она больше не поворачивался лицом.
Но какие-то нотки в голосе позволяли Олегу словно внутри ее эмоций читать. Опыт по жизни? Странно… только не в состоянии сейчас анализировать. Наваждение, елки-палки! Как пьяный. Только не от алкоголя, а от ее тепла, от того, что так и стоит рядом…
Дарья тем временем аккуратно распаковала коробку… Забавно так, даже слюду будто старалась не повредить, отогнула уголки, как нечто бесконечно ценное. Так же осторожно вытащила бутылочку. Щелкнула крышкой…
А он стоит, все еще пальцами в волосах ее запутавшись, и смотрит, как околдованный. И ощущение какое-то сюрреалистичное внутри, необъяснимое, тревожное: будто точно знает каждый ее жест, малейшее движение, тонкие черточки, пролегающие сейчас на лице от увлеченности, с которым занята процессом. Тысячу раз будто бы наблюдал, все запомнил… А все равно ни за какие деньги в мире пропустить не хочет! И смотрел бы снова и снова.
Что это за нелепое чувству дежа вю? Последствия сотрясения и операции на черепе? Сбои в работе психики? Тот самый ПТСР, которым пугали?
По х*ру! Сейчас важнее не было ничего, чем смотреть, как она его подарок изучает. Вперед подался, все же вглядываясь в ее лицо со стороны.
