– Да какое там… Во-первых, он совсем не был похож на того улыбчивого мужчину с фотографии. Он был худым, с ввалившимися щеками и темными кругами под глазами. Цвет лица у него был какой-то серый и не было двух передних зубов. Когда он при встрече нам улыбнулся, то мне стало совсем жутко, так как эта улыбка больше походила на оскал, и доброты в ней точно не было. Мне он тогда показался стариком, а ведь ему на тот момент было всего 32 года.
Мать с визгами повисла у него на шее, и он, мимоходом заметив, что мы с Нинкой стали «совсем взрослыми красотульками», потрепал нас с сестрой по головам проходя мимо и ушел с матерью в дом, где они надолго закрылись в спальне. Мы стояли во дворе на улице и смотрели им вслед, когда они шли к дому, а потом я заплакала, а Нинка дала мне подзатыльник и велела не реветь. Сказала, что если что, то мы с ней уйдем к дяде Мите жить. Ей тогда было 11 а мне 10 лет.
– Ваш отец узнал о том, что у вашей матери есть близкий друг, который поддерживал ее и помогал ей все то время, пока он сидел в тюрьме? И если можно, то поподробнее о том, как он к этому отнесся.
– Конечно узнал, причем уже на следующее утро. Он на кухню с утра вышел и бутылку с холодильника достал, плеснул в стакан и залпом выпил. Потом мать подтянулась и вместо того, чтобы нас с Нинкой завтраком накормить, стала ему закусон нарезать. А на нас шикнула, чтобы не мешали отцу отдыхать и попозже приходили.
Нинка возмутилась и заявила, что голодная и тоже хочет хлеба с колбасой, которые она отцу нарезала. Отец тогда повернулся и как рявкнул на нас: «А ну пошли отсюда быстро!» Вот тогда-то Нинка и заорала, что дядя Митя намного лучший отец чем этот, и мы его больше любим и пойдем к нему жить. После этих ее слов у нас в доме начался ад, который продолжался около года, до тех пор, пока отца снова не посадили.
– Что было после этого? Ваш отец выяснил кто такой этот дядя Митя? И каковы были его дальнейшие действия?
– Нет, он начал систематически избивать мать, а она выла и божилась, что любит только его и ничего у нее ни с кем не было. Я тоже ей поддакивала и твердила что Нинка все придумала, и что нет у мамки никого и не было. А отец так сильно пил, что и из дома то не ходил никуда. Мать за водкой бегала в магазинчик или к соседке за самогоном, если поздно вечером или ночью посылал ее. Папенька пару раз собирался: «начистить морду соседу, для профилактики и чтоб не повадно было», но мать каждый раз висла у него на шее и всю «профилактику» сполна получала сама.
– А сам «дядя Митя» не пытался как-то помочь вашей матери или защитить ее?– спросил Андрей, с удивлением подмечая, что пока все рассказанное старшей Гусевой и ее дочерью сходится даже в деталях.
– Мать нам в первый же день, еще до приезда отца сказала, что поговорила с ним и он больше не придет, потому что папе это может не понравится. Сказала, что теперь папа в доме хозяин и чужая помощь ему не нужна. А потом я с мамой пошла в магазин, и мы там встретили дядю Митю.
Он посмотрел на мамино лицо в синяках и сказал, что он «прямо сейчас пойдет поговорит с этим козлом», но мама схватила его за руку, вытащила из магазина на улицу и там громко орала на него. Кричала что это не его дело, и чтобы не вмешивался. Что она любит своего мужа и ее все устраивает. А его все это вообще не касается… Ну и все в таком духе. Я вышла и видела, как он уходил, опустив голову, а она все вопила ему вслед что-то обидное.
– То есть вы утверждаете, что ваш отец и «дядя Митя» никогда не встречались и не были знакомы?
– Да, утверждаю. – тихо сказала Светлана, опустив голову.
– Хорошо, допустим, что тогда они действительно не были знакомы, а после? Что произошло, когда Ваш отец снова вышел из тюрьмы и узнал, что у вашей матери есть другой мужчина и двое детей от него? – спросил Андрей, который сразу почувствовал фальшь в словах Гусевой.
– На тот момент дядя Митя уже уехал из деревни и бросил мать. Больше ничего о нем не знаю и рассказывать мне нечего.
– Светлана Ивановна, а вы знаете, что есть статья за дачу ложных показаний? – вкрадчиво спросил Олег. – Мы же все равно рано или поздно докопаемся до правды и узнаем все, что вы сейчас пытаетесь от нас скрыть. И вот тогда я приложу все усилия, чтобы вы получили по максимуму по этой статье. – Последнюю фразу он произнес настолько ледяным тоном, что Светлана даже поежилась на стуле.
– Ну хорошо, – вздохнула женщина и после минутного раздумья продолжила – Мать тогда сказала, что отец в курсе про дядю Митю и Ленку с Денисом. Сказала, что поговорила с ним обо всем, когда ездила на свидание с ним последний раз. Говорила, что он не против развода. Только она очень ошибалась тогда. Отец приехал к вечеру и нам с Нинкой велели идти в комнату и дать им троим поговорить.
А вскоре мы услышали сильный грохот на кухне и побежали туда. Мать сидела в углу кухни на полу и рыдала, закрыв лицо руками, а дядя Митя лежал на полу и не двигался. Отец увидел нас с Нинкой и сквозь зубы сказал убираться вон оттуда. Было страшно, и мы сначала убежали, но потом вернулись и стали подслушивать. – Светлана замолчала и задумалась, вспоминая страшные события тех далеких дней.
– И что? Что было дальше? – с нетерпением спросил Андрей, все еще надеясь на чудо. Он бы многое сейчас отдал за то, чтобы Гусева сказала, что его брат был просто без сознания, а потом встал и уехал в неизвестном направлении, но умом он прекрасно понимал, что это невозможно и что следует ожидать самого худшего окончания этого жуткого рассказа.
– Дальше было еще страшнее. Видимо отец снова взялся за мать, потому что она снова завыла в голос и тогда он ей сказал:
– Давай, теперь ты. Бей я сказал. Иначе щенков твоих тоже вместе с ним прикопаю, да и тебя заодно.
Потом послышался мужской стон и срывающийся от слез голос матери:
– Ванечка, он же жив еще, давай скорую вызовем? Ну скажем, что сам упал, головой ударился. Скажем, что случайно все вышло, что несчастный случай был. Я от тебя никуда не уйду и всегда с тобой буду, только давай вызовем скорую. Не губи ты его, не бери грех на душу. – умоляла его мать сквозь слезы, но он стоял на своем:
– Или ты его добьешь, или я сейчас этих ваших с ним двух мелких ублюдков сюда приволоку, и ты будешь смотреть на то, что я с ними сделаю. – прорычал наш папочка и мать опять завыла.
– Ванечка, а если я это сделаю ты не тронешь детей? – сквозь слезы спросила мать, и я чтобы лучше слышать, что она говорит, подошла поближе к двери и приложила к ней ухо. Дверь была не плотно закрыта и заскрипела открываясь шире. Отец увидел меня и с перекошенным злобой лицом пошел в мою сторону. Я завизжала от ужаса и побежала в дальнюю комнату, и Нинка рванула за мной. Там мы долго тряслись от страха, но он так и не зашел к нам.
На следующий день мать сказала нам, что дядя Митя уехал и бросил нас, а отец нас всех очень любит и что он простил ее за ошибку, которую она совершила, но просил больше никогда не вспоминать этого человека. Точнее запретил всем его вспоминать.
– Значит они его убили? – севшим голосом скорее констатировал, чем спросил, Андрей.
– Этого я не видела и не знаю, так что утверждать не могу. Я тоже так подумала тогда, а потом в тот же день вечером услышала нервный голос отца, который что-то выговаривал матери. Я подошла ближе и услышала фразу, после которой я подумала, что может он все-таки жив. А может мне просто тогда очень сильно хотелось в это верить.
– Что вы услышали? – спросил Андрей, который почувствовал, что где-то внутри снова начинает разгораться маленький огонек надежды на чудо.
Он спрашивал мать: «Куда он делся? Сам встал и ушел? Надеюсь, что его собаки сожрали пока он там валялся»
Все, больше у нас в семье никто и никогда про него не вспоминал. Один раз папенька застал Дениса, когда тот расспрашивал мать о своем отце и так их отделал, что они оба потом неделю выхаживались после этого. Дом этот на даче они вскоре продали за бесценок, и мы все переехали в город. Мать с тех пор начала пить, старшая сестра вскоре к ним присоединилась, а я как можно быстрее выскочила замуж, чтобы сбежать из этого ада.
