Женщина посмотрела на Олега затравленным взглядом:

– Не выжил он. Она так сказала – еле слышно произнесла Гусева – Но я расскажу, расскажу… – быстро сказала она, переведя взгляд на Андрея. Тот хоть и старался изо всех сил сохранять спокойствие и не показывать, как сильно бесит его эта недалекая спившаяся баба, но глаза его все равно метали молнии, а выражение лица могло бы напугать любого. Олег, зная друга с детства, видел его в таком бешенстве, от силы пару раз за всю жизнь. Обычно Андрей в любой ситуации старался сохранять спокойствие и хладнокровие. Олегу тоже хотелось от души встряхнуть эту бабу и вытрясти из нее все, что она скрывает. В ушах у обоих звучали ее последние слова: «не выжил, не выжил, не выжил…»

– Мы вас очень внимательно слушаем. – сказал Олег, стараясь чтобы его голос звучал как можно более спокойно и Гусева начала свой рассказ:

– В тот день Ваня приехал во второй половине дня. Мы с Митей его ждали для разговора. У нас с Иваном уже была договоренность, что мы разводимся и он все знал о Мите и двух младших детях от него. Я же хотела с ним развестись и поехала к нему на свидание и рассказала ему обо всем. Он даже сказал, что прекрасно меня понимает и я достойна лучшего, чем он. Сказал, что приедет сразу как выйдет и мы обо всем поговорим и подадим на развод. Я была абсолютно спокойна и даже не подозревала, что он задумал.

– Вы серьезно сейчас? Вы действительно были уверены, что ваш муж, выйдя из заключения пожмет руку вашему сожителю и поблагодарит его за то, что тот увел у него жену? – не сдержался Андрей, слушая весь этот бред. У него было ощущение, что она над ними издевается. Ну просто потому, что, по его мнению, невозможно на самом деле быть настолько идиоткой. Гусева подняла на него испуганные глаза и кивнула, а Олег многозначительно кашлянул и попросил ее продолжить рассказ.

– Когда Ваня приехал, то он велел старшим девочкам забрать младших детей и идти в комнату. Сказал им не выходить оттуда, иначе так отделает, что неделю вылеживаться будут. Ну они мелких подхватили и бегом, а мы с Митей и Ваня остались втроем на кухне. Ваня посмотрел на Митю, улыбнулся своей жуткой улыбкой и спросил понравилось ли ему дрючить его жену. Тогда я все поняла, я стала умолять мужа решить все миром, но он схватил меня за волосы и с размаху шарахнул лицом об стол. Я сразу почувствовала вкус крови во рту и адскую боль в переносице. Из носа тоже хлынула кровь.

Митя стал оттаскивать от меня разъяренного Ивана, который по- прежнему держал меня за волосы и наматывал их на кулак, поднимая мое лицо вверх, чтобы показать Мите. Потом муж резко меня отпустил, развернулся и со всей силы ударил Митю так, что тот отлетел к стене и сполз по ней. Я метнулась к нему, он обнял меня и закрыл собой, повернувшись к Ивану спиной, а тот взял кухонный молоток, для отбивки мяса, и ударил Митю сзади по голове.

Митя упал на пол и не шевелился, а я уползла в угол, понимая, что сейчас муж будет убивать меня. Но я ошиблась. Он вложил мне в руку молоток и сказал, что это сделала я. А его вообще тут не было. Но тут Митя очнулся и застонал. Я поняла, что он еще жив и стала умолять мужа вызвать скорую и сказать, что это был несчастный случай, но он ухмыльнулся и велел мне добить своего трахаря. Я отказалась, и тогда он сказал, что сделает то же самое с моими младшими детьми, если я этого не сделаю. – женщина зарыдала в голос, заново переживая весь этот ужас, и Олег встал и налил ей стакан воды.

– Вот возьмите – он протянул ей стакан – Успокойтесь пожалуйста и расскажите, что было дальше – сказал Олег и посмотрел на Андрея. Лицо друга было белым как мел, и Олег уже сто раз пожалел, что позвал его участвовать в допросе. Женщина выпила воду залпом, чуть помолчала и продолжила жуткий рассказ:

– В этот момент заскрипела дверь, Иван обернулся и пошел к дверям, и я услышала испуганный визг убегающих дочерей. Я стояла на коленях спиной к дверям около Мити, и пока Иван не видел, я провела рукой по своему окровавленному лицу и измазала своей кровью лицо любимого. В этот момент он открыл глаза, увидел, как я замахнулась молотком, и вновь закрыл их, видимо снова потеряв сознание, а я с размаху ударила по полу, рядом с ним. Подошедший Иван увидел, что он весь в крови и решил, что я сделала то, что он велел. Потом он вытащил Митю из дома и бросил на землю за сарай, сказал, что пусть пока поваляется, а ночью зароем.

– То есть на тот момент Дмитрий был жив? – ледяным, пробирающим до мурашек, голосом спросил Андрей и Гусева кивнула в ответ.

– Да. Чуть позже, когда Иван напился и уснул, я побежала к Мите и послушала его сердце, он был еще жив, но без сознания. Тогда я побежала к местной знахарке, в деревне не любили ее и ведьмой звали, но она просто травницей обычной была. Жила она с внучкой в доме на окраине, и я понеслась к ней. Люди-то ее не любили, и она платила им взаимностью, тоже терпеть всех не могла, но я была уверена, что уж кому-кому, а Митьке она поможет обязательно.

Потому как из всей деревни, только дед Митрич, а после Митька, ей и помогали. Только с ними она и внучка ее были в хороших отношениях всегда. Митька ее бабулей звал и не понимал почему люди ее так не любят, говорил, что хорошая она и добрая, и внучка ее Татьяна, такая же. Я-то прекрасно понимала, что Танька глаз на Митьку моего положила, а он ничего не замечал, только меня видел.

Прибежала я к ним, рассказала беду свою и обе они сразу без вопросов со мной пошли. Потом бабка велела мне домой идти и изверга своего стеречь, а уж они тут сами справятся. Уж не знаю, как они его утащили вдвоем, но когда Иван пошел искать тело Мити, то его там уже не было и следа от него не было, как по воздуху унесли, все замели за собой.

После этого Иван начал страшно пить, а мне велел найти покупателя и дом продать в темпе. Сказал, что валить оттуда надо и в итоге дом быстро и за бесценок продали. Иван сказал, что теперь мы крепко с ним повязаны и что детей он оставит так и быть, поскольку ему давно плевать и на меня, и на щенков моих, но своих дочерей и сына он мне не отдаст и поэтому быть нам теперь вместе до конца. Потому как судиться и разводиться он не намерен и лишать своих детей матери он тоже не хочет.

– Так вы точно не знаете, что потом стало с Сергеем? Ну то есть с Дмитрием – добавил Олег, видя непонимающий взгляд Гусевой.

– Знаю. Я перед отъездом в город, как Иван напился, побежала к ним, хоть и знала, что погонят меня, но узнать хотела как там Митенька и записку ему написала с адресом городским. Хотела попросить, чтобы передали ему. Надеялась, что как оклемается он, так приедет ко мне и убежим мы с ним от этого изверга. Вышла Танька и сказала, что умер он в тот же день, а мне сказала бежать бегом без оглядки, пока она не передумала и в милицию не пошла, и грехи свои замаливать всю оставшуюся жизнь за смерть того, кто любил меня без памяти столько долгих лет.

Наступила гробовая тишина, в которой слышались лишь всхлипывания женщины. Андрей посмотрел на Олега и кивнул. Тот взял трубку и сказал, что подозреваемую можно увести. Потом повернулся к Гусевой:

– Вас сейчас сопроводят в камеру предварительного заключения на время следствия по этому делу.

Они дождались, пока Гусеву уведут и Андрей, глядя на друга спросил:

– Поехали?

Лена, проснулась раньше обычного. Она вообще очень плохо спала этой ночью и несколько раз просыпалась, но каждый раз взглянув на часы, понимала, что надо попытаться поспать еще немного, потому что нет смысла вставать в три или четыре утра. Полночи она пролежала, вспоминая события вечера. Это же надо, Андрей им родной дядя! Брат отца… она была просто счастлива в тот момент, когда узнала об этом! А еще он сказал, что занимается поисками их с Денисом отца и Лена почему-то сразу и безоговорочно поверила в то, что отец жив.

А потом как ушат ледяной воды вся эта ситуация с фотографией и Денисом. Лена подозревала, что он занимается чем-то незаконным, но не знала чем, а вчера, глядя как Андрей нахмурившись разглядывает фотку с Натальей, она поняла что они похоже во что-то дружно влипли. Не зря же Денис почти сразу унесся, напоследок шепнув ей «молчи», когда она вышла его проводить. А потом весь вечер она так и не смогла до него дозвониться.