– А зачем обычно люди знакомятся, как вы думаете? – теперь я молчу, а он продолжает: – Для общения, а с красивой женщиной общаться приятнее вдвойне, – слегка улыбается и смотрит мне в глаза.

– Да? Я думала вести беседу приятнее с умными людьми, а не с красивыми, – ехидно замечаю я.

Продолжаем двигаться под медленный джаз.

– Это смотря на какие темы беседовать, – говорит он, и я ловлю себя на мысли, что у него приятный бархатный голос. – А вы считаете, что женщина не может быть и умной, и красивой одновременно?

Я даже теряюсь: "Ведь наоборот, так мужчины многие считают. Что-то я запуталась в предыдущих фразах, что, блин, я там наговорила?"

– Значит одно из двух, – продолжает блондин, – либо вы считаете себя умной, но некрасивой, либо красивой, но неумной.

Поднимаю на него глаза, он смотрит прямо в мои, а потом, скользя по лицу, губам, шее, опускает взгляд вниз, на декольте и моё терпение лопается.

– Думаю, что для того общения, которое вы подразумеваете, я не подойду, – выдергиваю руку из его ладони. – Найдите для этого красивую и неумную, – отчеканиваю и возвращаюсь за свой столик.

– Что случилось, подруга? – недоумевает Иринка, глядя как кавалер, улыбаясь, возвращается за свой столик.

– Не бери в голову, – ответила я, пригубив вино.

– Полинка, он такой импозантный. От него так и прёт мужской харизмой и сексом, – улыбается она.

– Знаем мы эту «харизму». Вот именно сексом от него и прёт. Развлечься решил, в декольте пялился, – бубню я, отпивая красное из бокала. – Знаем мы эту «харизму». Вот именно сексом от него и прёт. Развлечься решил, в декольте пялился, – говорю, отпивая красное из бокала.

– Ой, ладно тебе! Даже если и так? Он у тебя когда был, секс-то? – тихо шепчет и, откинувшись на спинку стула, улыбается. – Мы же одеваемся красиво именно для того, чтобы мужики пялились.

– Ну знаешь? – не нашлась я чем парировать.

Ведь права была подруга. Если бы мы не хотели, чтобы мужчины обращали внимания, то ходили бы как «зачухи». Хотя, принцип конкуренции тоже никто не отменял. Особенно, когда идёт какая-нибудь с мужчиной, а ты одна, то так и подмывает продемонстрировать, что ты лучше, и ножки стройнее, и платье красивее.

– Ладно, проехали, – говорю я, допивая вино. – Допейте с Серёней шампанское, когда он освободиться, а я домой поеду. Хочу выспаться. Всю неделю недосыпала, проект завершала.

– Серёня же поздно заканчивает. Я думала, мы ещё посидим, – расстроено говорит Иринка.

Я оставляю деньги за ужин, и встаю.

– Прости, пожалуйста, я очень хочу спать, – грустно улыбаюсь и целую её в щёку. – Пока!

– Пока!

Машу пальчиками Серёне, разворачиваюсь и взгляд падает на несостоявшегося «кавалера». С ними за столиком уже сидели какие-то девицы. Молодые, лет около двадцати, с лицами, явно не отягощёнными интеллектом. Что и требовалось доказать. «Харизма, блин», – усмехаюсь я и твёрдым шагом направляюсь в вестибюль. Накидываю свой короткий чёрный тренч и выхожу на улицу. Заранее такси не заказала и к лучшему. Пройдусь пешком, вечерок тёплый, апрельский, у нас на юге уже во всю цветут деревья. Я глубоко втягиваю воздух, пропитанный ароматом цветущих абрикос и алычи, и медленно иду по улочке старого центра. Задумываюсь о новом перспективном для нашего предприятия проекте. Известная сеть заинтересована заказать у нас оборудование сразу для пяти своих ресторанов, но потянет ли наше производство такой объём? Вот в чём вопрос. Александр Викторович давно ругается, что станков не хватает, и многие из них уже старенькие, ещё с советских времён пашут на износ, а мы даже остановить их на капремонт не можем. И так не всегда успеваем укладываться в сроки, а придёт один очень крупный заказ и всё, завалимся. «Вот голова дырявая!», – так увлеклась сегодня проектированием, что совсем забыла отправить брокеру документы по импорту.

– Что умная и красивая одна скучает?

Я от неожиданности, чуть не спотыкаюсь. Останавливаюсь и поворачиваю голову в сторону уже знакомого голоса. «Харизма» медленно едет в машине и в открытое окно обращается ко мне, улыбаясь.

– А я смотрю, что вам одной красоты недостаточно, раз вы сбежали из компании красивых? На интеллектуальные беседы потянуло? – ёрничаю я.

Смеётся, держа руку на руле тёмно-серого дорогого седана. Я продолжаю идти, он медленно едет вдоль тротуара по встречке. Улочка пустая, машин нет, но мне всё равно не по себе от такого манёвра.

– Разрешите вас подвезти?

– Я что похожа на ту, которую обязательно нужно подвезти? Я просто гуляю, – ехидно улыбаюсь я.

Останавливается и я с облегчением вздыхаю: «Слава Богу, отстал». Но через несколько секунд слышу шаги позади. «Что ж тебе нужно-то от меня?».

– Я тоже гуляю, – жмёт плечами и идёт рядом.

Опускаю глаза вниз. Броги дорогие, сразу видно из Европы. У меня глаз намётан на таких как он. На встречах сталкиваюсь с директорами и владельцами компаний. В общем, всё понятно. Считает себя хозяином жизни, поэтому и настырный такой. Не привык, чтобы ему отказывали. Иду и молчу. Ладно пусть гуляет, улица-то общественная.

– Приятный вечер, правда? – пытается завязать разговор блондин, а я молчу. – Именно этого аромата мне так долго и не хватало, – мужчина глубоко вдыхает весенний воздух.

Не ведусь на его разговор и он, видимо, лихорадочно обдумывает следующую фразу. Перехожу проулок и тут из-за поворота, неожиданно газует какой-то придурок на чёрной «Приоре» с низким клиренсом. Блондин резко хватает меня за руку и выдёргивает с дороги, прямо перед носом машины. Каблук подворачивается и ломается. «Блин! Вот засада! Туфли-то новые», – первая мысль в моей голове.

– Trottel (придурок нем.)! – выкрикивает блондин. – Я оказываюсь в его крепких руках, которыми он прижимает меня к себе.

Тесно, я даже чувствую сквозь одежду его мышцы. На несколько секунд расслабляюсь в мужских руках. Приятный аромат известного бренда и его кожи, обволакивает и манит прижаться ещё сильнее, провести пальцами по его лицу, коснуться чёткой лини губ, обрамлённых лёгкой щетиной.

Очнувшись, отталкиваюсь от незнакомца.

– Отпустите меня, – сердито говорю я и наклоняюсь за туфелькой. – Чёрт! Новые.

– Вообще-то, я вас только что спас и даже ни слова благодарности, – иронично и немного расстроено говорит он.

– Спасибо большое, что не дали мне попасть в больницу, – издевательским тоном говорю я.

– Теперь вас точно нужно подвезти, – показывает он на сломанный каблук.

– Благодарю за предложение, но я вызову такси, – гордо вздёрнув подбородок отвечаю я.

Достаю телефон и открываю приложение. Вдруг он меня подхватывает на руки и несёт. Редкие прохожие оборачиваются на нас.

– Отпустите меня немедленно! Что вы себе позволяете! – бью его кулачком по плечу. – Вы с ума сошли?!

– Я всего лишь хочу помочь, – строго говорит он.

– А вам не приходило в голову, что помогать нужно тем, кто просит помощи? Если вас не просят, то это выглядит навязчиво.

Он аккуратно ставит меня на тротуар и смотрит мне в глаза, смеясь. На улице уже темно, но фонари очень хорошо освещают улицу.

– Вы всегда такая недоверчивая? Я ведь искренне хочу помочь.

Он так спокойно и мягко говорит, что моя спесь немного сбивается. Смотрю на туфельку со сломанным каблуком в моей руке.

– Хорошо. Я приму вашу помощь и соглашусь, чтобы вы меня подвезли, – тихо говорю я.

Он улыбается.

– Я сейчас. Стойте здесь.

Блондин отходит за машиной, которая недалеко стоит и подъезжает. Он выходит из машины и хочет опять меня взять на руки.

– Вот только без этого! – останавливаю его я. – Я сама в состояние доковылять три метра, – смеюсь я, снимаю вторую туфельку и босиком в чулках иду по дороге.

Мужчина открывает дверь, и я сажусь на переднее сиденье. Кладу туфли на пол под ноги, достаю телефон. Зачем не знаю, но по привычке кладу его на полочку у ручки передач, чтобы пристегнуть ремень. Блондин садится за руль.