Но перечисленные достоинства плазмы в ней, кажется, никак не отозвались. Она молча продолжала выкладывать покупки на стол. Наконец, пробурчала:

– Между прочим, эти деньги мы могли потратить на Дарью. На онлайн-уроки рисования, как раз двадцать тысяч за годовую подписку. – Она вздохнула и добавила:

– Но ты хозяин, тебе видней. Купил – так купил.

Прозвучало это как смирение с обстоятельствами, которые уже никак не изменить, а в подтексте читался упрек за растрату неприкосновенного запаса.

И тут я нашелся:

– А что касается заначки, так я ее быстро пополню. Дополнительные уроки возьму.

На это Люся не ответила уже ничего: то ли не хотела начинать скандал в канун Нового года, то ли моя мантра о дополнительных уроках возымела свой эффект. Супруга принялась расталкивать продукты по холодильнику, поэтому я решил, что сегодня легко отделался. Видимо, у жены было хорошее настроение.

За ужином она даже не вспомнила об этом разговоре. Трещала бесконечно про то, как ходила с Дашей к подружке в гости и как та ездила со своим муженьком на Бали. Я уплетал спагетти и кивал.

После ужина перебрались в гостиную… Супруга расположилась на диване полу боком к плазме, поджала под себя ноги и уткнулась в телефон. Я же опустился в кресло, спрятался за ежедневником, делал вид, что готовлю тему уроков на понедельник, но сам краем глаза наблюдал за ней, ждал, когда она увидит физиономию. Но Люся увлечено разгребала что-то в телефоне своими тонкими пальцами, не обращая никакого внимания на мужика.

Я увидел, что он на нее смотрел. Бьюсь об заклад, что до появления Люси его взгляд был направлен мимо дивана. А теперь… она предмет его внимания, и это меня чертовски раздражало. А посмотреть ему было на что.

Она у меня подтянутая женщина. Даст фору любой двадцатилетней, и это несмотря на свои тридцать пять, непростые роды, лишний вес после них. Но с лишним весом она справилась, и казалось, что совсем не поддавалась биологическим особенностям тела – возраст ей был словно нипочем. Каким-то магическим образом супруга выкраивала время следить за фигурой и минимум пару раз в неделю посещала спортзал. Я ей, если честно, завидую. Не могу похвастаться такими же результатами. У меня уже успел вырасти небольшой пивной живот, местами в волосах проступила седина, да и на лице, если уж быть совсем откровенным, стали проступать первые наброски того, как буду выглядеть в старости.

Супруга отложила телефон и посмотрела на телевизор. Я замер, ожидая, что вот-вот она увидит… Но Люся вдруг спросила:

– Родной, а где пульт?

Этого вопроса я совсем не ожидал, поэтому растеряно ответил:

– Я не знаю… где-то здесь, – и, просканировав гостиную взглядом, наткнулся на него – он лежал на полке серванта. Я подал его жене и вернулся в кресло. Она принялась рассматривать кнопки пульта, а я замер в ожидании, что вот-вот супруга поднимет глаза на экран, и…

Спустя миг Люся так и поступила. Я наблюдал за ее лицом, но на нем не дрогнула ни одна мышца. Жена включила плазму, как ни в чем не бывало, и принялась листать телеканалы.

Я туго сглотнул и спрятался за ежедневник.

Неужели ничего не заметила? Но как можно было не заметить! Удивлялся и возмущался про себя.

Когда супруга включила свою любимую блогершу (та снимала на камеру свою жизнь), я не выдержал и, отложив ежедневник на подлокотник, спросил:

– Как тебе телек?

– Нормально, – пожала плечами.

– А как качество картинки? Ничего не мешает просмотру?

– Да нет. А что? – она перевела на меня взгляд.

– Да ничего, просто, – теперь уже я пожал плечами.

Супруга снова вернулась к экрану, и тогда я попытался ей намекнуть, что на нем что-то есть:

– А мне кажется, что-то мешает. Не находишь?

Люся вздохнула и закатила глаза:

– Вить, ну что тебе нужно? Ты решил мне мешать смотреть? Хочешь отомстить за то, что ворчала насчет заначки?

– Нет, что ты… Говорю же, просто интересуюсь.

– Я же тебе сказала: все хорошо, – вкрадчиво кивнула она.

Больше я не стал докучать вопросами. Ее ответов мне было предостаточно, чтобы уяснить, что она не видит физиономию. А если она ее не видит, то дело приобретает весьма скверный оборот… Получается, что вижу мужика только я?

А вот это было уже страшно, и я снова не на шутку испугался. Неужели я схожу с ума? Может, пойти уточнить насчет физиономии у Даши? Та по традиции притихла в своей комнате за планшетом. Я не мог представить, как подведу разговор в нужное русло. Пожалуй, что вообще ходить к ней с таким вопросом не следует. Без нее как-нибудь разберусь, здраво рассудил я.

Переместился на балкон. Холод тут же принялся за мое тело, и это было хорошо – так яснее думалось. Открыл окно, выбил из пачки сигарету и, чиркнув спичкой, закурил.

У кого бывают такие галлюцинации? У шизофреников?

Если у меня шизофрения, то с одной стороны, это даже хорошо, всегда будет с кем поговорить – я пытался успокоить себя, относясь к проблеме с юмором.

Надо прекращать пахать, как раб на галерах. Два года без отпуска, бесконечные подмены коллег, дополнительные уроки и еще репетиторство по выходным – неудивительно, что я слетел с катушек. Верно говорят, что от работы кони дохнут.

Но куда мне было деваться? Я выплачивал кредит за свое авто, которое купил два года назад и спустя год разбил – попал в гололед и слетел с трассы прямиком в дерево. Двигатель от такого удара получил критические повреждения, как и мои ноги – сложные переломы со смещением. Но кости в итоге срослись, а вот двигатель не обладал такими способностями к самовосстановлению. Теперь машина стоит во дворе грудой железного хлама, и я ума не приложу, можно ли вообще когда-нибудь вернуть ее к жизни.

Отпуск придется все-таки взять. Не хватало, чтобы я загремел в психушку и кредит лег на плечи Люси. Такого креста она не выдержит. Не докурив сигарету, щелчком пальцев отправил ее во двор и, закрыв окно, вернулся в гостиную. Сел обратно в кресло, устало вытянул ноги и потер руками лицо. Потом спросил у жены:

– Все еще хочешь на море?

– Еще бы, – хмыкнула она.

– Может, рванем?

Люся хохотнула и оторвался от телевизора:

– Сейчас?

– Да нет, в июле или в августе. Как на это смотришь?

– Я только за. А как же твоя работа? Тебя отпустят?

– А что работа? Летом уроков нет, и к тому же, я имею полное право на отдых.

– Наверное завтра растает снег. Ты подумал об отдыхе.

– Просто надо иногда отдыхать, а то можно и с катушек слететь. Кстати, в последнее время ты не замечала в моем поведении чего-нибудь странного?

– Если не брать в расчет то, что ты только что решил взять отпуск, – то нет, ничего странного в твоем поведение не было. А что? – Люся насторожилась.

– Да так, ничего… – снова потер лицо, а потом взял ежедневник, пробежал глазами наброски тем уроков, и подумал, что надо пойти проверить тетради.

– Куда хочешь поехать? – спросила меня. Я пожал плечами и неопределенно пробурчал:

– Куда-нибудь…

Супруга бросила взгляд на проем в комнату дочери и, понизив голос, сказала:

– В последнее время Дашка жаловалась мне, что ее одноклассники были на море, а она нет… а некоторые и по два раза за сезон. Над ней даже начали шутить, прозвали Даша-дерево. Ты понимаешь, почему дерево? Потому что приросла к месту и никуда не ездит.

Я оторвался от ежедневника, вскинул брови и посмотрел на жену:

– Серьезно? Почему ты мне об этом не сказала? Я бы проучил тех ребят.

– Вот поэтому и не сказала. Если проучишь – будет только хуже. Еще чаще станут так называть или, чего хуже, придумают новое прозвище. Просто-напросто надо свозить ее на море, а лучше в какое-нибудь крутое место, чтобы все одноклассники завидовали.