С пришествием Герды Первой Северной империя распалась на три независимых страны: Снежные земли, Дальнегорье и Флоранту.
Снежные земли стали территорией вечной мерзлоты, холода, метелей и снега, окруженной заколдованной ледяной стеной. Пробраться через нее отважится либо бессмертный, либо безумец. И, даже если ему повезет ее преодолеть, то снаружи его ждет неприятное открытие: на сотни и сотни километров вокруг простирается ледяная безжизненная степь, где не сыскать ни тепла, ни пропитания. Оттого я и уверен, что изгнание королевской семьи за пределы границ Снежной было наказанием куда более жестоким, чем лаконичная и милосердная в своей быстроте казнь.
Но нет таких правил, что не имеют исключений. Особенно для тех, кто может себе их позволить. Верховные маги, высшие чины государственной службы, торговцы Верхней палаты могут себе позволить путешествия через порталы, ведущие в другие страны. Остальным же приходится довольствоваться редкими передвижениями в границах Снежных земель.
Не только внешняя стена оберегает наше государство. От волнений и смуты оно также тщательно оберегается изнутри. Только приближенные к Королеве знают, какие суммы ежегодно выделяются из казны на поддержание армии, готовой на корню подавить любое восстание и даже небольшое волнение. И на работу Всевидящих, службы разведки. Бесшумной, быстрой и опасной для любого инакомыслия. В стране царит порядок, молчаливый и вымученный. Ведь лучше жить в загоне, но в собственном доме и его тепле, чем отправиться на верную смерть.
Для действующей власти, построенной на снегах и льдах, здесь безопасно даже пламя. Те адепты Огненной магии, которые не смогли покинуть страну, подчиняются ей беспрекословно. Жизни им сохранили лишь с одной целью: поддерживать огонь, способный принести достаточно тепла для жизни, но быть абсолютно бесполезным, если с его помощью захочется растопить лед.
От бывшего магического равновесия тоже не осталось и следа. Ранее существовало несколько орденов: Огня, Земли, Воды, Воздуха, Времени, Живой природы и Светил. Они хранили древнейшие знания и оберегали Безбрежную от внешних вторжений. К ним за решением своей проблемы мог обратиться любой житель, и маги помогали. Вдохновляли на новую музыку, помогали забыть невзаимную любовь, лечили испорченные насекомыми яблони, выводили новые виды растений с неземным ароматом. Другими словами, делали все, чтобы Безбрежная процветала во всех смыслах этого слова.
После переворота маги отказались служить новой королеве, за что, как и многие прочие, были сосланы. За исключением тех, кто был поставлен перед выбором без выбора или поддержал Герду. Таких оказалось всего пара десятков. Но этого оказалось достаточно, чтобы установленный в начале Полярной эры порядок закрепился и поддерживался год из года. Насколько мне известно, многие до сих пор надеются, что маги старых ковенов смогли выжить и скрылись, чтобы сохранить магические традиции и вернуться тогда, когда это будет необходимо.
В упадок стала приходить не только магия, но и наука. К ней, как и к образованию, сейчас имеет доступ ограниченный круг людей. Большая часть населения обходится умением читать и писать. И вряд ли это может удивить любого, кто приближен к власти: чем меньшими знаниями обладает человек, тем легче им управлять. Но желание тотального контроля имело и обратную сторону: многие чертежи, формулы и инструкции нам приходится приобретать в Дальнегорье, не имея возможности создавать их самим.
Там после падения Безбрежной случился настоящий расцвет открытий и достижений. Когда после переворота, затеянного Гердой Первой, в стране началась смута, несколько областей империи приняли решение образовать самостоятельную страну. Те, кто смог, сбежал из столицы и поселился в краю суровых гор и оберегаемых ими долин. Надо ли говорить, насколько правильно они поступили?
Это земля мастеров, способных выковать оружие любой мощи (которое продают в том числе и нашей армии по безумным ценам), архитекторов и проектировщиков, ученых и алхимиков. Многие их разработки стали неотъемлемой частью экономики Снежных земель: например, прядильные станки – шерстяная одежда внутри страны давно стала одним из самых ходовых и востребованных товаров.
Дальнегорье давно обошло нас по технологическому прогрессу. Пока мы не можем отладить перевозки по железной дороге, они используют хитрые летательные аппараты, доступные каждому жителю. Неудивительно, что день образования Дальнегорья для них – не дата трагичного поворота истории, а национальный праздник Освобождения. Кто знает, смогли бы они достигнуть таких вершин, оставшись под управлением династии Айселин?
Ну а Флоранта…
Пока бывшая столица покрывалась ледяной коркой, гибли ее цветущие деревья, а цветы клонили к земле свои мертвые отныне и навек бутоны, во Флоранте становилось все теплее и теплее. Сейчас, преодолевая портал и вдыхая ее влажный воздух, я сдерживаюсь, чтобы при всех не втянуть его шумно и с наслаждением. Настолько он сладок и тягуч: его хочется закупорить во флаконы и привезти домой.
Сочные спелые фрукты во Флоранте – обычная часть рациона, жители всегда ходят в легкой одежде, отовсюду свои песни поют водопады, а цветы и пальмы привычны настолько же, насколько нам – заснеженные сосны. Все крупные города Флоранты отстроены каждый в своем цвете. Синий, розовый, нежно-сиреневый, бледно-зеленый: россыпь драгоценных камней на карте. Ближе всего моему сердцу белый Марвелоус, откуда я привожу лилиевое вино, не единожды скрасившее мне холодные вечера. Его делает старик с бронзовой от солнца кожей, а помогает ему юная Ароматическая ведьма. Носительница редчайшего, давно утерянного в Снежных землях вида магии Живой природы, без которого невозможно создавать изысканные напитки и парфюмы, собирать букеты и травяные чаи.
Тот день, когда я впервые попал на винодельню, я бережно храню в воспоминаниях бережно. Я наблюдал за тем, как они делали вино специально для меня («Посмотрите, вместе с ароматом цветов здесь остался яркий солнечный свет, я знаю, как вам может его не хватать, вы невероятно бледный»), и удивлялся тому, как много в этом обычной радости, давно и безвозвратно потерянной в Снежных землях.
Именно во Флоранте я впервые почувствовал, что значит «перехватило дух от восторга», хотя и думал всегда, что это не более чем пошлая фигура речи, достойная лишь влюбленных юнцов, чьи умы полны банальностей. Местным дипломатам захотелось меня удивить, поэтому ночью мы отправились с ними на пик Соляра. Долгий подъем наверх окупился с лихвой. Буйный зеленый лес, где листва сплеталась с туманом, постепенно вобрал в себя первые рассветные лучи. Туман истаял, а воздух наполнился розово-персиковым свечением. Я слышал песни цикад, смотрел, как солнце показывает свои румяные бока, любовался этой картиной с высоты и чувствовал всю полноту жизни.
К счастью, у меня есть возможность время от времени посещать Флоранту. Не только для решения внешнеполитических вопросов, но и для пополнения багажа собственных ощущений. Одновременно больно и забавно осознавать, что можно владеть высшим уровнем магии холода, создавать с помощью льда изящные дворцы и накладывать заклинания защиты на ледяную стену, но быть не в состоянии подарить себе нечто новое, незабываемое, яркое. От чего быстрее колотится сердце. И я не могу даже представить, что однажды о поездках туда придется по каким-либо причинам забыть.
Несмотря на прошлое, правители Дальнегорья и Флоранты проявляют исключительную вежливость и предупредительность при общении с нашими представителями. Но все стороны знают, что делается это из-за обычного страха. Снежные земли – это авторитарное, закрытое от всего остального мира государство. В любых других условиях ни одна страна не согласилась бы ни на какое сотрудничество. Но у наших соседей нет выбора. Потому что Снежные земли – единственный для них поставщик пригодной для питья воды. В Дальнегорье воды загрязнены последствиями развития науки, а Флоранта своими водами способна питать почву и ее дары, но не людей. В этой ситуации нет иного выбора, кроме тех отношений, что у нас есть.
