– Ой, – стираю несколько капель. – Всё нормально. Я просто испугалась.

– Да я тоже. Не каждое утро у меня начинается так бурно. По ходу, у нас уже входит в традицию сносить друг друга с ног, не так ли? – усмехается он, и я едва сдерживаюсь, чтобы не выдать ответную улыбку.

К счастью, меня спасает тот самый страшный пёс. Не сумев и дальше оставаться безучастным, он подбегает и начинает активно вылизывать наши лица.

– Ой, какой ты, оказывается, дружелюбный, – морщусь от прикосновений шершавого языка.

Однако слюнявая любвеобильность собаки не вызывает и тени того отторжения, что вызывает женский голос, раздавшийся над нами:

– Как я погляжу, не один Феликс у нас тут столь быстро решил проявить своё дружелюбие.

Не успеваю чётко разглядеть лицо ярко-рыжей девушки, как рядом с ней появляется парень:

– Марк, ну что ты в самом деле? Девушка до дома ещё не дошла, а ты уже сверху завалился.

– Ой, замолкни, Лукас. И лучше Феликса оттащи куда-нибудь.

Лукас усмехается и обращает внимание собаки на себя, начиная с ним резвиться. Марк опирается на ладони и ловко вскакивает на ноги. Следом также ловко поднимает и меня.

– Эми! Ты приехала! – из дома выбегает лохматая Кэти, а за ней её не менее лохматый парень. – Я слышала крик, и так испугалась. Что случилось? – подруга подбегает ко мне и с тревогой осматривает.

– Ничего такого. Меня просто чуть не съела собака.

– Феликс, что ли? – удивляется. – Не может быть. Он же самый милый пёс на свете.

– Наверное, его милота не распространяется на чужаков, которые вошли на его территорию без разрешения, – пожимаю плечами и стряхиваю со светлых брюк травинки.

– А почему ты мне не позвонила? Я бы тебя встретила.

– Я звонила. Ты не отвечала.

– Блин, прости, – она хлопает себя ладонью по лбу. – Наверное, забыла включить звук на телефоне. А во сне вибрацию не расслышала.

Бегло оглядываю сонную подругу, полуголых парней, изо всех сил стараясь не задерживаться на Марке, а в конце оцениваю рыжую девушку в мужской майке и делаю вывод, что в доме было настолько тихо, потому что они все ещё мирно спали.

И, по ходу, своими криками я разбудила их всех. Однако я даже чувство вины, как следует, испытать не успеваю. Неконтролируемая ревность с вселенской досадой огненными пулями решетят всё тело, стоит рыжей подойти к Марку и обнять его за талию.

Чёрт! Как же больно… Ведь не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что эту ночь он провёл с ней. А, может, не только эту, но и все предыдущие, пока я неустанно ждала его звонка. И это стопроцентно его майка красуется на её стройной фигуре, которую Марк приобнимает в ответ.

Вижу это и резко перевожу всё своё внимание на Кэти, лишь бы не расплакаться на глазах у всех. Лишь бы не дать Марку понять, какую боль он причиняет мне в данный момент. Пытаюсь сконцентрироваться на словах подруги, улыбаться ей в ответ, но получается не очень. Глаза опять начинает жечь, а слезливый ком перекрывает горло. Особенно сложно становится после того, как Кэти знакомит меня с присутствующими. Марк коротко сообщает, что мы уже знакомы, а сразу после теряет к моей персоне весь интерес. Закуривает сигарету и как ни в чём не бывало начинает разговаривать со своей девушкой, пока я тем временем в тайне рассыпаюсь на части.

– Так, значит, это и есть твоя красивая подружка, о которой ты мне рассказывала? – перестав играться с милашкой Феликсом, к нам с Кэти подходит Лукас, и я бросаю укоризненный взгляд на подругу.

Свести меня с кем-то решила, засранка? Если бы я знала, ни за что не приехала бы. Не нужно мне это. Мне никто, кроме Марка, не нужен. Пусть даже я не нужна ему.

– Она самая! – с гордостью отвечает Кэти, вырывая меня из пучины грусти. – Знакомьтесь. Лукас, это Эми. Эми, это Лукас, брат моего Анри.

Натягиваю улыбку и встречаюсь с Лукасом взглядом, отмечая, что они с братом совершенно друг на друга не похожи.

Анри среднего роста, светловолосый, голубоглазый и на мой взгляд чересчур увлекается занятиями в тренажёрном зале. А Лукас зеленоглазый шатен с чуть завивающимися волосами, на голову выше своего брата и не такой крупный и мускулистый.

– Приятно познакомиться, – сдавленно произношу я.

– А мне-то как приятно, – Лукас сам берёт мою руку и приветственно сжимает её, улыбаясь настолько очаровательно, что горечь в груди немного притупляется. – Я тебя ждал ещё вчера.

Меня смущает его заявление, как и блуждающий по мне взгляд, но я беру себя в руки и стараюсь этого не показать.

– Да, я тоже думала, что приеду вечером, но, к сожалению, не получилось.

– Ничего страшного, – вмешивается Кэти. – Главное, что сейчас ты здесь. Пойдём, я покажу тебе твою комнату. Положишь вещи. Кстати, где они? Неужели ты не останешься на ночь?

– Ой! – вспоминаю о сумке с пальто, которые бросила Феликсу. – Останусь, просто я вещи свои на берегу озера оставила перед тем, как побежать к дому.

Кэти сообщает, что сейчас накинет на себя халат и сходит со мной, но Лукас вызывается сходить за вещами вместо неё. Подруга-сводница расплывается в довольной улыбке и мигом ретируется в дом, а Лукас времени даром не теряет. Руку мою сжимает своей, переплетая наши пальцы, и уже было тянет меня за собой к озеру, как вдруг его окликает голос, от которого каждый атом моего тела пронзают микроразряды тока:

– Лукас! Подойдёшь ко мне? Мне нужно с тобой поговорить.

Я оборачиваюсь и вижу Марка. Он в одиночестве докуривает сигарету. Рыжая с Анри, оказывается, тоже вернулись в дом.

– Пять минут, друг, и я твой.

– Нет, ты мне сейчас нужен.

– Ничего страшного. Подождёшь.

– Я сказал: сейчас, Лукас. Срочно. Вопрос жизни и смерти, – упрямо настаивает Марк и делает глубокую затяжку, пристально глядя на друга. На меня же даже мимолётного взгляда не бросает, в то время как я не могу заставить себя прекратить пялиться на него.

Красивый он. До неприличия. Расслабленный. В одних спортивных штанах, с растрёпанными волосами и наглыми глазами. Я должна на него злиться, обижаться, плохими словами в мыслях называть, а я растекаюсь как лужица, чуть ли не с раскрытым ртом любуясь его замысловатыми татуировками на груди и руках, чётко прорисованными мышцами пресса и дьявольской дорожкой волос, что от пупка теснятся вниз и прячется за тёмной тканью спортивок.

К счастью, я быстро осознаю, что откровенно глазею на область его паха, отчего начинаю злиться исключительно на себя и мысленно заряжаю себе смачную пощёчину.

– Ничего страшного. Я сама схожу за вещами, – наконец отрываю взор от Марка и фокусируюсь на Лукасе. – Спасай своего друга. А то, не дай бог, помрёт к моменту, когда мы вернёмся.

– Точно?

– Конечно, мне же идти всего ничего. Вернусь, и покажешь мне мою комнату, хорошо? – сама не понимаю, что за чёрт меня дёргает за язык попросить подобное у малознакомого парня, но я прошу, и кожа моего лица моментально загорается.

Однако дело не только в сильнейшем смятении и обаятельной улыбке Лукаса, но и в остром взгляде Марка, вдруг устремлённом на меня. Я не вижу его, а только чувствую, как он обжигает мне скулу. Горячо. Остро. До проступающих мурашек на коже.

Не передать, чего мне стоит проигнорировать его прицел и, ещё раз улыбнувшись Лукасу, пойти в сторону озера.

Эмилия

– Так Эндрюз и есть тот самый таинственный парень, из-за которого ты ежедневно грустила?

– Тихо ты! Не кричи так! – шиплю я на Кэти. – Я тебе рассказала о нём не для того, чтобы ты на весь дом об этом раскричала.

– Прости. Я просто удивилась очень. Рокфорд в самом деле тесен.

И это мягко сказано. Сначала я узнала, что Марк учится в моём университете и хорошо знаком с Ники, а теперь ещё и о том, что он близкий друг Анри и Лукаса, с которыми Кэти проводит очень много времени.

Интересно, есть ли в городе ещё кто-то, с кем мы с Марком знакомы?

– Получается, Марк часто тусовался с вами в последние недели? – убедившись, что на кухне мы до сих пор находимся одни, тихо спрашиваю я и в ответ получаю сожалеющий взгляд подруги.