Тут Кирилл увидел, как Ху идёт к носу яхты.

— Ху! — крикнул Кирилл.

— Да?

— Почитай в интернете: «Как ухаживать за молодыми девушками»?

— Это я, просто, ещё не разогрелся, — с улыбкой ответил Ху.

Маша н много покраснела и кажется даже съёжилась. Было такое ощущение, что она хочет, как черепашка спрятаться в панцирь.

— Ну, зачем ты так? — спросила Маша.

— Да всё хорошо. Он правда прикольный.

— Скажи… А вы всегда были такими друзьями?

— Когда я был маленьким, то мы часто общались. Но по-настоящему, мы стали друзьями после истории на острове.

— Я пыталась с Настей связаться, т. к. думала, что это будет круто… То есть интересно… То есть…

— Всё нормально. Говори, как есть.

— Было бы круто для кадра: два друга, которые выжили, снова на острове.

Кирилл с большим трудом улыбнулся, было видно, что он это делает через силу.

— Маша, а ты же знаешь, что на острове не работает мобильная связь? — спросил Кирилл.

— Да и спутниковая тоже.

— Что??? — с очень большим удивлением спросил Кирилл.

— Ну, месяцев 5 или 6, там поставили глушилку, т. к. посчитали, что это приграничная зона. Мол, что бы контрабандисты не имели связь.

Кирилл очень хотел спросить: "Ты в это веришь? "Но он спросил другое: — А какая связь с большой землёй?

— Через специальный радио канал и, по-моему, на метеостанции спецсвязь есть. Кирилл не много был озадачен и взволнован. Всё идёт не совсем по плану.

— Ку-ку! — услышали ребята со стороны лестницы, к ним поднимался Ху.

Ху забрался к ним, и Маша вспомнила, что ей нужно проверить, что-то в низу. Она быстро спустилась в низ.

«— Она просто без ума от меня», — сказал Ху.

— В твоих мечтах… В твоих влажных мечтах.

— Ой, ой.

Ху также встал рядом с Кириллом и стал смотреть в даль.

— Ху, ты знаешь, что спутниковая связь на острове не работает? — спросил Кирилл.

— В смысле?

— Маша сказала, что там стоит какая-то глушилка, т. к. это приграничный район и там могут быть контрабандисты. Мол, что бы у них связи не было.

— Тебе тоже кажется это бредом?

— Ещё как.

— Люди, которые там работают, они же как-то должны были держать связь с родственниками?

Кирилл спустился в низ и зашёл в рубку, где и встретил Машу. Он спросил:

— Маш, а откуда ты про глушилку знаешь?

— Мне Филипп сказал.

Кирилл посмотрел на Филиппа и в этот момент зашёл Ху.

— Да, её поставили не давно, — ответил Филипп.

Кирилл решил постоять рядом с

Филиппом и понаблюдать, как он управляет яхтой. Ху спустился в низ.

— Хочешь порулить? — спросил Филипп Кирилла.

— Я давно не управлял, да и управлял в основном катерами.

— Представь, что это, просто, большой катер. Только не газуй сильно, т. к. мотор стары

й. Кирилл встал за штурвал и вспомнил то прекрасное чувство, которое было у него, когда он плыл по волнам. Кирилл мог поклясться себе, что он даже стал морской ветер ощущать на лице. Кириллу этого не хватало. Душа впервые за столько времени у него успокоилась и радовалась. Но чем ближе они подходили к острову, тем настроение становилось хуже и хуже.

Кирилл уже видел очертания острова, и чувство радости сменилось чувством тревог

Глава 3

Деревня Атико, Корея 1931 год.

Молодой парень занимался огородом, он ждал, когда придут его родители. Его родители ещё утром отправились в город, чтобы продать урожай картофеля.

Парень присел под яблоню отдохнуть. Он мечтал, как в следующем году отправится в Сеул, чтобы поступить на юриста. Главное попасть в квоту, т. к. в последнее время, японцы стали уменьшать количество студентов юристов.

Парень отпил воды из фляги, одел соломенную шляпу, взял тяпку и отправился опять на огород. Нужно было убрать сорняки, которые душили морковку, а потом ещё заняться поливом. Парень приступил к работе.

— Дан! — услышал парень.

Парень повернулся к забору и увидел соседа, который был очень встревожен. Он бросил инструмент и подбежал к забору.

— Да, дядюшка Ким?

— Дан… У меня плохие новости. Я подумал, что от меня тебе это надо услышать.

— Что такое?

— Твои родители… Они возвращались в деревню и… На них напали бандиты.

— Они в порядке? Что с ними?

— Они… Мне очень жаль… Ты сможешь попрощаться с ними завтра. Мы всё организуем.

Дан сжал кулаки, а на глазах появились слёзы. Он спросил:

— Где именно это случилось?

— Дан…

— ГДЕ!!!

— На последнем перекрёстке к нашей деревни, там, где густая чаща.

— А как же патруль? Там же всегда ходил патруль!

— Мы думаем, что патруль с бандитами заодно. Но кому жаловаться? Японцы, наоборот, рады, что мы друг друга убиваем.

Дан присел у забора, ему было не хорошо. Ким не много постоял и решил оставить парня в покое, он понимал, что ему сейчас очень плохо.

Дан остался один, он сидел и не знал, что ему делать дальше, он был опустошён. Он

повернулся и осмотрел двор: двор, дом, огород, курятник — всё это создали его родители. А теперь их нет.

Утро было безрадостным для Дана. Он и, чуть ли, не вся деревня были на похоронах его родителей. Дан смотрел, как опускаются гробы, как засыпают их землёй. К Дану подошёл староста деревни, очень видный, пожилой мужчина.

— Дан, мы тебя не оставим, — сказал мужчина и протянул ему свёрток. — Тут тебе хватит, месяца на два. Чем смогли, прости, если что не так.

— Спасибо, всё хорошо, вы и так многое сделали.

Дан остался один, он смотрел в одну точку. Но чем больше он смотрел, тем страшнее становились его глаза: вместо скорби и отчаяния — глаза излучали злобу, ненависть и желания мести.

***

Дан шёл к перекрёстку, где было совершенно нападения на его родителей. Тучи уже затянули небо, и дождь начинал потихоньку накрапывать, но юноше было всё равно.

Дан дошёл до места гибели родителе. На обочине грунтовой дороги лежала перевёрнутая повозка родителей. Он подошёл к ней. Товара не было, лошадь не убежала, а её забрали. Дан знал, что он должен делать, но была проблема — он был слаб. Дан не был физически сильным, он не умел драться, а от вида крови ему всегда было плохо.

Дождь уже стал идти, не сильно, но ощутимо. Дан опустился на колени и сказал:

— Духи, демоны, ангелы, вы все! Я призываю вас, помогите мне отомстить за родителей! Я на всё готов и согласен!

Но в ответ был только грохот грома, только шум дождя. Дан не сдавался, он кричал, угрожал, призывал, он предлагал душу свою. Но ответа не было. Так Дан простоял на коленях в грязи до самой ночи.

Дождь кончился, луна уже светила, и было сыро, и холодно. Дан не знал, что уже

придумать, но тут он услышал шаги. Дан встал и посмотрел на дорогу в сторону города. По дороге шёл мужчина в чёрном кимоно, в широкой чёрной шляпе и с масленым фонарём на палке. Палка было поднята вверх, и фонарь хорошо освещал путь. Мужчина подошёл к Дану и остановился.

Мужчина изучал Дана несколько минут, при этом Дан сам изучал мужчину. Путник первый нарушил тишину:

— Как интересно.

— Что?

— Такая добрая душа с таким жалостным сердцем и в тоже время столько ненависти. Я тебя понимаю.

— Да? И что же вы понимаете? — с злобой спросил Дан.

— То, что случилось с твоими родителями не справедливо. Они очень тебя любили.

Дан опустил голову в низ и смотрел на землю.

— Ты плачешь?

— Нет, слёзы уже кончились. Я хочу только одного…

— Справедливости?

— Мести.

— Месть и справедливость идут вместе. Только грань, грань между праведной местью и просто убийством — очень тонка. Я вижу в тебе добро, я вижу, что ты хочешь

покарать их.

— Да.

— Я помогу тебе.

— Как? Вы кто?

— Я? Я дух Справедливости. Ты же звал меня?

Дан смотрел на мужчину и не мог понять: сумасшедший перед ним или шутник? Но тут Дан заметил то, что сначала не видел, глаза мужчины были чёрными, как ночь. Дан сделал несколько шагов назад.