А удержать наспех собранный отряд добровольцев что увязались за ними следом не смог даже Гавриил Романов.

— Ох не нравится мне все это, — покачал головой Валерий, в очередной раз уплотнив свой серый защитный конструкт.

С каждым пройденным метром концентрация враждебных энергетических частиц вокруг увеличивалась. Обычно спокойная нейтральная энергия взбесилась и бесконтрольно атаковала все подле себя, генерируя смертоносный ветер, лютый мороз и выжигая воздух.

Даже просто выжить в таких условиях было настоящим испытанием для опытного имперца, чьи специфические техники были мало приспособлены для защиты, а его потоковая броня едва дотягивала до стандартов Мастера.

Обычно это не мешало Валерию, так как его специализацией была вовсе не битва на передовой.

Но опытный агент, прошедший не одну войну, и представить себе не мог, что обычный лес его родной Карелии может быть столь же опасен, как и самые горячие точки в которых ему не посчастливилось побывать.

И если там агрессивная внешняя среда обуславливалась зарождающимися местами силы от гибели тысяч людей, то что послужило причиной сейчас, Валерий не мог даже представить и это его напрягало.

Благодаря своей силе имперец привык знать все обо всех и обо всем. И нынешняя ситуация выбивала из колеи даже одного из лучших ментальных практиков в мире.

— Сюда, — проигнорировав Валерия сухо бросил Арсений и опять ускорился.

— Я уже слишком стар для подобного дерьма, — скрипя зубами от перенапряжения буркнул себе под нос имперец, привыкший к гораздо более размеренному темпу работы, но от неудержимого напарника отстал не сильно.

Неизвестное чувство из сложной помеси тревоги, предвкушения, обиды и ярости нарастало в груди Арсения как цунами и гнало его вперед. Словно дикий зверь на запах крови, Архимаг мчался к цели, не замечая никого и ничего перед собой.

Нарастающая агрессивность окружающей среды ничуть не смущала его, а наоборот, указывала Арсению что он на верном пути и оттого чувство внутри распалялось все сильнее и начало растекаться из груди по всему телу.

Оно постепенно окутывало каждую клеточку его организма.

Так Архимаг и несся вперед словно ракета. Он не огибал деревья, ручьи, скалы и камни, а двигался строго прямо, прожигая себе путь грубой силой боевого потока.

Его внимание было устремлено только вперед и даже когда вдалеке перед глазами появился лежащий на земле одаренный в обожжённом оранжевом костюме, Арсений проигнорировал его и не замедлился.

И глазом не моргнув, пробежал мимо человека, которого поклялся уничтожить. Человека, который своими руками убил десятки людей Архимага и одного из личных учеников, каждого из которых Арсений любил как собственных детей.

На похоронах Тимура Алмазова Арсений дал слово родителям парня что убьет Апельсина. Заставит его страдать в сто раз сильнее, чем пришлось им.

Архимаг знал, что лежащий на земле одаренный еще дышит. Знал, что другого шанса исполнить свое обещание могло больше никогда не представиться, но пробежал мимо.

По одной единственной причине.

Главный враг всей его жизни находился впереди. Он чуял его своим нутром будто голодный зверь и стремительно выскочил на широкую черную поляну.

Одного взгляда на широкое двухметровое существо в дальней части хватило, чтобы осознать, что это именно он.

Тот, кто уничтожил род его хозяев. Тот, кто стер с лица земли родной город Арсения и всех до единого кого он знал и любил. Тот, кого он искал всю жизнь.

Арсений понял, что это совершенно точно то самое чудовище, что своими руками причинило его родным краям столько боли и страданий.

Архимаг ощутил ту самую подавляющая энергию из самого кошмарного дня в его жизни. Тот самый жар, уничтожающей все живое на своем пути. Крики умирающих в агонии жителей Иркутска всплыли в памяти Арсения болезненными флешбэками, и он бросился в атаку.

Каждая частичка заемной силы мертвых родов, что Архимаг впитал на той выжженной мертвой земле Иркутска горела внутри него адским пламенем, придавала сил и гнала вперед.

Голоса погибших близких в унисон властному голосу главы рода Извольских в гневе кричали одно единственное слово, что набатом зазвучало у Арсения в голове.

«ОТОМСТИ!»

Голова гудела как турбина самолета. Гул в ушах сбил чувство ориентации в пространстве. Мир вокруг плыл и качался. Кровь безостановочно хлестала изо рта, а тело разрывала боль и накатывающая слабость.

Меня неистово клонило в сон. Хотелось закрыть глаза и уйти от всего, забыться и просто поспать...

Едва эта мысль о слабости пришла в мою голову как электрическим током по всему телу ударил инстинкт и заставил сознание вернуться в реальность. Я разлепил глаза и мгновенно осознал всю жопу ситуации.

Еле живой на вид Коновницын выхаркивал внутренности и отчаянно пытался встать на ноги. Таким бессмертного боярина я еще не видел. Без Лазури в теле ему пришлось куда тяжелее после прямого удара Зеркального, и я до сих пор не понимаю как Конь умудряется справляться исключительно собственной энергией.

Не поворачивая головы, я чувствовал, как Страж дернулся в нашу сторону. Нарастающая концентрация враждебной Лазурной энергии давила на мозг и чувство смертельной опасности электрическими импульсами пыталось заставить тело шевелиться.

Наши раны хоть и выглядели ужасно для обычных смертных, но были совсем не смертельны. Регенерация Гения восстановила бы все повреждения за пару секунд, только вот проблема была в том, что у нас этой пары секунд не было.

Судорожно собрав все силы, какие удалось, мы с боярином синхронно выставили защитный купол.

Вплетая одну защитную технику в другую, мы сгенерировали сильнейший защитный конструкт, на который только были способны с поврежденными энергоканалами, но проверить его на прочность Зеркальный не успел.

С оглушающим грохотом что-то врезалось в Стража на полном ходу за мгновение до атаки.

Ударной волной нас с Конем отбросило на пару метров назад и только сейчас я заметил широкую пульсирующую всеми оттенками красного человеческую спину.

Если бы не родовой взор, хрен бы я узнал в существе передо мной старину Арса. На миг я даже засомневался, но ядром энергии существа передо мной определенно была жгучая яростная энергия Извольских.

Извращенная, бесконтрольная, усиленная частицами ярости и парой побочных энергий других родов, но это была она.

И только один известный мне одаренный мог ее использовать, правда о контроле речи не шло.

Черную тактическую куртку Арсения разорвало в клочья. На коже проступили многочисленные ожоги. Его вены взбухли, мышцы неестественно разнесло вширь под внутренним и внешним давлением.

Неистовая красная энергия выплескивалась из энергоканалов Арса и яростно впивалась в Лазурную броню Зеркального, искажая воздух, разрывая землю под ногами и тело самого Архимага в придачу.

— Это наш шанс! — воскликнул Коновницын и был прав.

Не мешкая, мы одновременно перенаправили энергию нашего защитного конструкта на регенерацию.

Боль, слабость и гул в ушах ушли мгновенно. Тело налилось силой, зрение обрело четкость, а мозг уже придумал как действовать дальше.

Драгоценные секунды, что выиграл наш Арс-берсерк я использовал с максимальной пользой. Две на регенерацию, одну на переброску и соединение заново боевого потока и еще две, чтобы вскочить на ноги, поравняться с Зеркальным и замахнуться кинжалом.

Конь сделал ровно тоже самое, ощетинив свою многозадачную трость пульсирующим разноцветным лезвием.

Второй раз мы не промахнулись.

Колющим ударом черное лезвие кинжала пробило трещину под правой рукой Зеркального и с хрустом костей вошло внутрь.

Одновременно с этим, трость-лезвие Коня рассекло заднюю часть руки Стража и вопль полный боли разнесся по полю боя.

От скрипучей тональности неожиданной атаки голова едва не лопнула, и под влиянием усилившейся Лазурной ауры раненного Стража я отпрянул назад, схватившись за кровоточащее ухо.