— Тимофей, может, ты споешь для меня что-нибудь? — елейным голоском проворковала Варя, присаживаясь Тиму на коленки.

Желание размазать по полу ее хорошенькое личико усиливается в геометрической прогрессии. Кажется, ещё чуть-чуть и из моих ушей повалит пар. Я медленно, но верно закипаю, пока моя будущая бывшая подруга водит своими наращёнными ноготками по шее Тима.

А он в свою очередь и не спешит отталкивать мою... бывшую, однозначно бывшую подругу.

— А ты у нас по музыке тащишься? — голос над моим ухом, прозвучал слишком грозно, и только сейчас я поняла, что впивалась ногтями во внутреннюю сторону своих ладоней. — Или тебя интересуют исключительно музыканты?

Парень буквально сдернул Варю с колен Тима и впихнул ему в руки его гитару. Выражение лица Рязанова осталось таким же невозмутимым, ленивая ухмылка коснулась его лица, от чего он стал ещё более привлекательным.

Тимофей пересел на барный стул и начал напевать какую-то песню, перебирая гитарные струны. Я не могла отвести от него глаз. Ничего более прекрасного, чем это зрелище я раньше не видела. Длинные тонкие пальцы, порхающие по грифу, голова чуть склонена, а его белая рубашка очень удачно подчеркивала каждый мускул на его теле. Никогда прежде мне не хотелось коснуться кого-то также сильно, как сейчас.

Что же со мной происходит? Мне кажется или в этой комнате действительно стало слишком жарко?

"Бежать, Виолетта. Тебе нужно бежать. Не оглядываясь, как можно дальше. Он твоя погибель"

Как вовремя голос разума решил прорезаться. Недолго думая, я все же решила к нему прислушаться. Сославшись на то, что мне нужно уединиться в дамской комнате, решительно направилась к выходу. Однако не успела я ступить и пары шагов, как мои ноги столкнулись с неизвестным препятствием.

Так могло повезти только мне! Худший, самый худший день рождения в моей жизни!

Не успела сообразить, что происходит, как уже летела вниз, и надо же было упасть именно на тот самый барный стул, на котором сидел Тимофей. Толчок был довольно сильным, а самое главное — неожиданным, он выпустил свою гитару из рук, и она с жутким грохотом полетела на пол. И возможно, если бы она просто упала, у меня был бы шанс на лучший исход. Но предательский треск убил мою надежду на хоть какое-нибудь будущее в принципе. В комнате повисло гробовое молчание. Снова.

Я видела, как побледнел Тим, и желваки на его лице заходили ходуном. Глаза не выражали ничего. Словно произошло что-то воистину ужасное.

— Я... Прости, мне так жаль, — я, конечно, старалась держать себя в руках и не начать рыдать в голос, прямо здесь.

— Ты хоть понимаешь, что натворила? — теперь Тим смотрел прямо на меня, а глаза его словно метали молнии. Он был чертовски зол, и я не могла его за это винить. Но ведь я сама... Как? Как это произошло?

Волосы буквально встают дыбом по всему моему телу. А вот моя задница ликует. Она нашла то, что искала. Определенно. Медленно пячусь назад, пока Тимофей походкой дикого зверя направляется ко мне.

Сейчас или никогда. Сейчас или никогда. Давай!

Не дожидаясь дальнейшей реакции от всех присутствующих в этой комнате, резко срываюсь и вылетаю за дверь, чуть не сбивая с ног какую-то девушку, судя по виду официантка.

И я бы обязательно извинилась перед ней, подала ей руку, помогла поднять то, что полетело на пол из-за меня. Если бы я могла. Сейчас счёт идёт на минуты. Я бы даже сказала на секунды. А вдобавок ко всему это место совершенно мне незнакомо, куда бежать — понятия не имею. Одно знаю точно, останавливаться нельзя.

Каким именно путем мы пришли сюда, я помнила смутно. Настолько была погружена в свои мысли и переживания. Нужно бежать обратно в зал, к толпе. Там получится затеряться и незаметно выскользнуть из клуба.

Петляя по закоулкам этого клуба, поражаюсь. Разве такое вообще возможно? Словно брожу по лабиринту и никак не могу найти верный путь. Правда, есть люди... человек, для которого отыскать кого-то в этом "лабиринте" абсолютно не составляет труда.

— Далеко собралась, красавица?

И мне совсем не нужно оборачиваться, чтобы понять, кому принадлежит этот голос. Рязанов Тимофей. Мечта всех девушек нашего города. Господи, да что там наш город. Он мечта любой на этой планете. А самое главное, он моя тайная мечта.

Высокий, широкоплечий, с обалденным телом и слегка вьющимися черными как уголь волосами. Выразительные гладко выбритые скулы, глубокие серо-голубые глаза, ровный ряд белоснежных зубов. Так и хочется плюнуть на все и повернуться к нему. Провести языком по его выразительному подбородку, губам. Почувствовать солоноватый вкус его кожи на кончике языка. Забыть обо всем. Абсолютно. Наслаждаясь его близостью. Его запахом.

Впервые мы встретились на одном из благотворительных вечеров, куда Элеонора любит таскать меня с собой. По большому счету они не многим отличаются от вечеринок в нашем "Парадизе". Все те же лица, только улыбки их омерзительно искусственные. А доброжелательность напускная. Многих там сопровождают их вторые половинки и отпрыски, демонстрируя всем свои идеально образцовые семьи. Тим тоже появлялся там со своими родителями. Мы никогда не общались, он даже ни разу не посмотрел в мою сторону. А я... Я старалась не пялиться на него в открытую. Но глаз отвести не могла. Каждый раз, когда в толпе удавалось разглядеть его высокую фигуру, внутри меня просыпалась стая бабочек.

С того вечера каждую ночь я молилась, чтобы он мне приснился. И он снился. Постоянно. А потом я просыпалась, одна в своей комнате, в холодной постели. Я представляла, как однажды мы встретимся где-то на улице или на очередном благотворительном вечере, и он заметит меня. Как посмотрю ему в глаза и позволю себе, наконец, зайти так далеко, как позволяю себе это в своих снах.

Кажется ещё немного и этот причудливый орган, с невообразимой скоростью разгоняющий по моим венам дикое возбуждение, просто остановится. Дышать становится все труднее, а ноги моментально перестают ощущаться. Я больше себя не держу. Ещё мгновение и упаду. К его ногам.

И в этот момент через мое тело словно пропустили 220 Вольт. Его горячая крепкая ладонь плавно скользит вдоль моего живота, словно оставляя ожоги там, где только что находились его пальцы. Он резко притягивает меня к себе, впечатывая в свою каменную грудь. А в мою пятую точку тут же упирается внушительных размеров бугор.

— Ты должна мне. За моральную компенсацию и за гитару. — тихий хрип раздается прямо у меня над ухом, а я напрочь забываю как дышать. Его длинные, чуть огрубевшие пальцы, медленно перекидывают мои волосы на другое плечо, чуть задерживаясь в них, перебирая прядки. — Отработаешь ротиком и будем считать, что наш конфликт исчерпан.

Что? Он хочет, чтобы я что? Вот козлина!

Все очарование тут же слетает, голова проясняется.

— А не пойти ли тебе в жопу! Мерзавец! — прорычала я ему в лицо, отдирая его руку от моей талии.