– Шестьдесят рублей, – ответила, та, вставила пластиковую бутылку в кран, затем, взяв у меня сторублевку, отсчитала четыре бумажных десятки.
– И пакет, – добавил я, после чего одна из десяток исчезла, а взамен мне отсыпали семь рублей мелочью.
Пиво и самом деле было дварфийским и варилось из ингредиентов выращенных игроками решившими качать кулинарию и фермерство. Рецепт был начального уровня, требовал всего ничего по ингредиентам, поэтому все начинающие крафтеры варили его в огромных количествах, качая ремесло. Самим игрокам оно было не особо нужно, ибо помимо копеечного баффа на восстановление хэпэ, давало дебафф к ловкости, а вот обычные люди распробовали, потому что игровые баффы и дебаффы на них не действовали, и это просто было пиво с необычным насыщенным вкусом. Правда, лишку перепивать тоже не стоило, похмелье с него на утро бывало жутким.
Путь до дома по пустынным дворам занял минут пятнадцать. Я по привычке немного попетлял и по проверялся, на случай слежки. Времена оголтелого беспредела ушли, но бдительность терять не стоило.
Поднявшись на четвёртый этаж старой кирпичной пятиэтажки, я отпер сначала один, затем второй замок на двери, зашел в прихожую, щёлкнул выключателем. Под светом так и не поменяной на люстру лампочки, что висела в патроне на проводе пятый год, кинул ключи на тумбочку, повесил куртку и, разувшись, с пакетом прошел в зал.
Включив свет и там, оглядел сиротливо стоявшие диван с журнальным столиком, да телевизор на стене напротив. Плюхнулся на заскрипевшую от такого обращения мебель, ткнул пульт, включая первый канал, пару минут посмотрел интервью с улыбающимся на весь экран дварфом рассказывающим про успехи развития крафтовых ремёсел и их применения в народном хозяйстве, затем переключил на второй канал. Там шёл новый телесериал “Лекарь”, где игрок-жрец, став врачом районной больницы, собирал вокруг себя команду из друида, монаха и волшебника, после чего лечил пациентов с самыми сложными случаями, находя, благодаря игровым умениям, оригинальные способы исцеления. Был он, кстати, эльфом.
Три раза ха. Эльф и лечение людей, понятия несовместимые.
Вздохнув, я поубавил громкость, расстегнул пояс, поморщившись, отстегнул от него запищавшую коробочку, поставил ту на зарядку. В одно движение скрутил с бутылки пробку и разом отпил треть.
Правительство активно пыталось исправить изрядно подмоченный образ игрока в людском сознании, как по мне, зря, но там наверху виднее.
Эльфы… я посмотрел на стену, где висел портрет улыбающейся девушки, а затем на безымянный палец правой руки, где матово поблёскивало тонкое золотое кольцо. Моя жена…
Когда пришла Система, она проснулась эльфийкой, а вот я так и остался человеком. Этого она стерпеть не смогла. Меня обвинили в предательстве, как будто это я решал какой мне быть расы, а затем сообщили, что оставаться женой человека, это ниже её эльфийского достоинства. И в несколько дней, найдя через глобальный чат других эльфов, моя благоверная упорхнула в закат. За последующий год так больше со мной и не связавшись. Я порывался её найти, но каждый раз останавливал себя. Ведь я так и оставался человеком.
Посмотрев на часы, отпил ещё “Дварфийского”.
А потом началось оно. Сначала заболела голова, благо, пиво снижало болевые ощущения до приемлемого уровня, затем закололо во всём теле, заставляя мышцы неприятно подёргиваться. Следом зарябило в глазах и постепенно начали проявляться элементы интерфейса. Посыпались сообщения в окошке чатов и замигала иконка личных сообщений. А за ней потоком понеслись уведомления о полученном опыте за выполнение социальных квестов, и отдельно уведомление об убийстве Наггибатора.
Никто в конторе не знал, что я игрок. Игрокам в надзор доступа нет. Все служащие и офицеры исключительно люди. Самое строгое требование службы. Во избежание конфликта интересов так сказать.
Меня не вычислили, потому что я был в надзоре с самого его формирования. Тогда ещё так строго не проверяли поступающих на службу кандидатов, шли буквально боевые действия и если встал на нашей стороне, значит свой, безо всяких проверок, а собрать индивидуальный негатор из ручного излучателя мне, с моим инженерным образованием было не слишком сложно.
Допив бутылку, я поднялся с дивана, прошел в коридор, к большому ростовому зеркалу разглядывая с кривой усмешкой кроваво-красный ник над головой. Не удивлюсь, если среди всех игроков нашего кластера, на сегодня, я самый топовый пэкашер. Сколько я там привёл приговоров в исполнение? Впрочем, счётчик убийств игроков в статистике тоже присутствовал. Заглянув туда, я увидел цифру лишь немного не дотягивающую до круглого значения в пятьсот игроков. Если быть точным, то четыреста девяносто восемь. Столько именно я исполнил. Впрочем, среди них были и такие, кого я убивал не по приговору суда. Ещё тогда, когда суда службы надзора просто не существовало.
Раскрыв окошко статов, я посмотрел на свой семнадцатый уровень и класс – инквизитор. Наверно это была такая ирония Системы. Как там было в описании, я прикрыл веки, вызывая справку, что инквизитор преследует врагов своей веры, не чураясь никаких методов и исходя из собственных представлений о законности.
Но появляться с таким ником среди других игроков, будет, как минимум, не умно.
Вызвав инвентарь, я нашел кольцо “Личины” и, надев его, откорректировал свои параметры. Теперь из зеркала на меня смотрел жрец одиннадцатого уровня с успокаивающе зелёным ником “ФармаКолоГ”. Часть книжки заклинаний у инквизитора и жреца совпадали, поэтому я вполне мог изображать из себя хилера в пати, просто меньше уровнем. Не то чтобы я жаждал лезть в данж, но некоторые сведения без внедрения в игровую среду было не получить.
Лицо тоже изменилось став совершенно непохожим на настоящее.
Я вытащил и раскидал по ячейкам предметы игровой одежды и оружия. Всё неплохое, не фиол, конечно, но синька, с некоторым количеством зелени. Как положено, зарегистрированная. Через хороших знакомых в отделе учёта, для меня это было сделать не проблема, как и создать в системе профиль несуществующего в реальности игрока. Впрочем, как сказать, не существующего. Вот он я, в зеркале, вполне реальный, так-то. До системное имя на “ФармаКолоГе” было одного из погибших в первые месяцы. Парень был полным сиротой, и я ничем не рисковал используя его данные, неожиданно всплывших родственников можно было не опасаться.
Весь шмот был, естественно на десятый-одиннадцатый уровень, потому что, зачастую, пати лидеры просили его показать, чтобы понимать насколько эффективен игрок будет в рамках своей роли. В моём случае, насколько я могу отхиливать танка, разово и хотками. Здесь вопросов быть не должно было, классовый шмот редкого качества означал, что я пусть и не топовый хиллер, но крепкий середнячок ближе к верхней границе уровня. Класс инквизитора позволял спокойно таскать жреческие одеяния и оружие, поэтому расшифровки я не боялся.
Поправив пояс, перетягивающий простую на вид кольчугу, поверх плотного гамбезона, я оставил шлем скрытым, по игровой моде, затем, притопнув сапогами из кожи злобного уленмуля – одного из данжевых мобов, активировал возврат к точке возрождения. Ещё одно редкое колечко, с откатом в сутки. Которое мне выпало с одного из убитых игроков.
Если один игрок убивает другого, то рандомный предмет из инвентаря убитого или одетый на игроке, но не привязанный, получает его убийца. Правда, это не работает, если убиваешь под негатором.
Я ещё раз проверил свои статы и несколько уменьшил значение силы воли, отвечавшей за силу читаемых заклинаний. По какому-то выверту Системы, использование мною огнестрела ею воспринималось как нанесение магического урона, и за каждое исполнение осужденного игрока, мне капало опыта как раз в эту характеристику. Поэтому значение её было весьма высоким даже для семнадцатого уровня, что уж говорить об одиннадцатом.
Оказавшись в месте где была моя личная точка респа, я оглядел глухой подвал, затем, поизучав через глазок погружённую во мрак лестницу за металлической дверью, отпер её и закрыв за собой, бесшумно поднялся наверх.
