– Ну ты профессор сел на своего конька, хорошо всё объяснил. Это всё здорово, но я усматриваю некую зависимость, в которую мы все попадаем. Мацесту и море ты не можешь переместить домой, а когда возникает потребность в солевых ваннах, не всегда есть возможность этой живительной терапии.

– Коли ты, Олег, явился катализатором начала открытия предначертанных тайн, тебе я открою следующую тайну – вторую для тебя, напрямую связанную с последним твоим сожалением.

– Погоди, Странник, не гони лошадей. Мы с тобой открыли первую тайну в предначертанной череде событий. Мне кажется, будет хорошая традиция – после открытия каждой тайны делать своего рода ее анализ. То есть посмаковать, определить, чем эта бывшая тайна, а теперь просто информация интересна и полезна.

– Ряд технологических приемов, может быть даже нескольких тайн, объединенных в одно информационное поле, позволил нам с тобой убрать некоторые проблемы со здоровьем, то есть решить наши задачи и продвинуться вперед к безболезненному долголетию, я надеюсь.

Начало девяностых годов 20 века. Сочи

На следующий день друзья размерено, не спеша, вели задушевную беседу во время завтрака во дворе генеральской дачи.

– Ведь ты, Олег, как я понял, в лохань с живительной лечебной водой тоже не любопытства ради залез. Видимо бывают судороги. Так вот простая тайна прикладного характера касается простого и доступного в любом месте средства.

– Вот это уже интересно, Странник, в Мацесту не наездишься. Это для меня очень важно. Я же не всегда был ювелиром, и с генералом мы познакомились не в России. Надо полагать, что проблем со здоровьем в “горячих точках” я насобирал достаточно. Было время и малярию прихватил в Африке. А подземный “зиндан”, то есть их тюрьма, тоже здоровья не добавил. Проблемы с судорогами у меня есть, и как их простыми средствами убрать очень интересно, рассказывай, дружище.

– Если нет возможности выехать на море, а появились судороги – явный признак солевого дисбаланса. Что делать? Ответ имеет два направления. Первое направление – принять ванну с соленой водой, можно один килограмм морской соли на 200 литров воды, то есть на ванну воды. Лучше эффект закрепить и сделать десятидневный курс с вечерними солевыми ваннами. Второй вариант, когда скрючила судорога ночью и не ко времени применять ванну – несколько кристалликов поваренной соли, лучше йодированной крупной, нужно положить прямо на язык и рассосать. Просто и результативно.

– Почему ванны ты назвал вечерними?

– Вечером и узнаешь.

* * *

Друзья любовались заходящим в море южным солнцем. Оно, одаривая уже не обжигающими лучами двух на время неразлучных друзей, само купалось и приглашало всё окружение присоединиться к нему в этой приятной лечебной процедуре. Вечер наступил быстро и ночные сумерки опустились на побережье.

– А вот сейчас мы будем делать “якорь” для твоей солевой процедуры.

– Что за якорь?

– В данном случае это термин уже не морской, но начнем по порядку.

Друзья вошли в воду и легли на песок, покачиваясь на мелководье под ночным бризом.

– Запомни это состояние, это море, это огромное небо с мириадами звезд, запомни соленую воду, которая ласкает твое тело, насыщает через кожу массой микроэлементов и основное – йодом. А теперь закрой глаза и отключи сознание. Попытайся не думать ни о чем. Это сложно. Наше сознание не может не “пережевывать” что-то. Оно постоянно занято. Освободи его, дай ему отдохнуть. Освободись от тела. Нет рук, нет ног, нет головы. Есть только ТЫ. ТЫ и ВСЕЛЕННАЯ, в которой

ты можешь раствориться, хотя бы на время. Ты абсолютно свободен. Даже тело тебе не мешает.

* * *

Прошло полчаса.

– Сейчас медленно верни сознание в нашу реальность. Верни тело, голову, руки и ноги, верни себя в нашу реальность. Запомни все эти приятные ощущения. “Якорь” этого состояния у тебя сформирован. Когда тебе потребуется поправить здоровье в континентальных условиях, вдали от моря, сделай вечером солевую ванну. Выключи свет, погрузи свое тело в ванну, отключи сознание, также, как ты это только что делал. Вспомни слово “якорь”. Это ключевое слово, типа пароля для твоего подсознания. Вспомни эту ночь со всеми ее ощущениями и лечебным сеансом, который мы с тобой сейчас получили и можем его повторить, используя наведенный психологический “якорь” в любом месте. Желательно делать все вечером, максимально приближая текущее состояние к запомненному сейчас психосоматическому трансовому состоянию. Эффект будет сразу на физическом уровне терапии и на психосоматическом. Двойной эффект даст лучший результат. Твое сознание не будет мешать и защищать твоё текущее состояние, если даже оно не совсем здоровое. Так устроен гомеостаз. Наш головной мозг стремится защитить все, даже иногда приобретенное и негативное.

– Зачем это моему организму надо. Он, что, не понимает, что больное мне, то есть ему не нужно?

– К сожалению, так устроена наша консервативная система гомеостаза. Вначале организм консервативно защищает тебя от всех болезней. Но если болезнь пролезла и закрепилась в организме, то она оказывается для него уже своей. Гомеостаз, приняв болезнь, становится ее защитником. При этом, возникают состояния резистентности против лечения и посягательства на эту болезнь.

– Откуда ты это всё знаешь?

– Я всю жизнь учусь. Но такое ощущение, что я не учусь, а просто вспоминаю то, что мне было известно ранее, то есть всегда.

– Это что, память прошлых жизней?

– Возможно. Я очень часто ощущаю, что определенная информация мне уже когда-то встречалась.

– Это что, как дежавю?

– Скорее нет. Дежавю – это психическое состояние, при котором пациент считает, что когда-то уже переживал текущее состояние (место или событие), но не может его связать с реальным прошлым. Испытывая эти состояния, я могу конкретно сказать, где это было и когда. И это точно было не со мной, а либо с моим предком, либо с моей сущностью, но в другой жизни. Причем воспоминания бывают до того отчетливы, что их результаты можно реально использовать, например, некоторые инновации, которые поддаются реальной проверке уже в настоящем времени. Второе объяснение – мы просто интеллектуальные терминалы в Ноосфере, о чем писал Вернадский.

– Я человек более приземленный и конкретный, привык верить тому, что я вижу и ощущаю.

– Это замечательно, Олег. Ты ощущаешь электрический ток, который бежит по проводам, но которого ты не видишь?

– Нет.

– Но возьмись ты за оголенные провода с бегущим током, и мы с тобой обсудим после этого – есть ли этот ток вообще, раз ты его не видишь.

– Довод в свою пользу ты, конечно, привел удачный. А из этой пресловутой Ноосферы ты можешь привести какой ни будь реальный пример, лучше из твоей жизни или, может быть, из твоей научной практики?

– Хорошо. Я управляю научным коллективом, в котором я был самый молодой на момент создания предприятия. Народ у нас воспитан в старом надежном советском духе вульгарного материализма. В нем всё удобно и понятно, казалось бы. И как ты сказал, все привыкли верить только тому, что видят, что могут потрогать и пощупать. Вспоминается курьезный случай. Нам нужно было провести научно-исследовательские работы и сделать очень серьезную разработку. Для этого коллектив подобрался соответствующий – люди с несколькими высшими образованиями и высоким уровнем тезауруса, обширными знаниями в различных сферах жизнедеятельности человека. К тому же, мы использовали свои технологии коллективного разума, когда запускали по кольцу собравшихся единомышленников те скудные крупицы исходной информации, которые нужно было превратить в технологию, а позднее в реально работающее изделие. Но вначале нужно было нащупать полезную идею, а потом ее развить до полезного решения. На выходе получилась разработка с мировым уровнем производительности и новизны, а это уже основания для оформления Патента на изобретение. Что бы немножко остудить пыл и самомнение моих коллег, наших “великих” изобретателей, я задал каверзный вопрос – каким образом вы, господа разработчики, умудрились “своровать” информацию у японцев. На что получил бурю негодований и обоснованный аргумент – как мы могли украсть информацию в закрытом информационном направлении, публикаций в котором вообще нет. Мой ответ их погрузил в шоковое состояние. Дело в том, что патентные исследования показали, что у нашей разработки семьдесят процентов инноваций совпадают с зарубежным аналогом и это нормально. Только тридцать процентов являются отличительными – новыми признаками. При этом возникает вопрос – каким образом наши разработчики изобрели процесс, в котором семьдесят процентов операций совпадают один в один с чужим вариантом? Для того, чтобы их окончательно опустить с небес на землю, я не дал им очухаться и опуститься до пустой полемики. Я привел результаты научного эксперимента, при котором в разных океанах, то есть в противоположных концах Земли на субмаринах, под водой, разместили крольчиху на одном конце, а ее родных крольчат на другом конце Земли на разных подводных лодках. На крольчат воздействовали слабыми разрядами электрического тока, вызывая у них небольшие неприятные ощущения. В это же время приборами была зафиксирована тревожная реакция крольчихи. Между ними целая Земля, а разницы во времени реакции крольчихи и реакции крольчат не смогли зафиксировать, даже используя единую синхронную систему времени с многими значащими цифрами после запятой в секундах. То есть мысль, которая имеет материальный характер, распространяется моментально без временных задержек. Поэтому возможно мои партнеры, как подготовленные ситуацией “интеллектуальные терминалы”, воспринимали информацию японских разработчиков, естественно внося свои предложения и вклад в уже нашу российскую разработку. Оба приведенные мной события заставили наших вульгарных материалистов серьезно задуматься.