– Эти люди странные! Они опасны! И этот Денис снова меня запугивал! – выпалила в отчаянии, пытаясь воззвать к ее разуму. Однако, подружка лишь тяжело вздохнула и закатила глаза.
– Ну да… – скептически протянула она. – Так угрожал, что даже чуть не поцеловал… Думаешь, я не видела? Просто ты ведешь себя как… как…
– Как кто?! – возмутилась на этот раз уже я.
– Как девственница, – скривилась эта пигалица. – Упс… да ты и есть девственница… Может, в этом все дело? Парни не всегда угрожают, когда подкатывают. Они флиртуют, потому что хотят тебя трахнуть. Ну, если ты, конечно, пока к этому не готова, можешь подождать еще лет десять, разыгрывая из себя недотрогу, а потом они и приставать перестанут.
– Да при чем тут это?! – вспыхнула я от гнева и обиды, никак не предполагая, что когда-нибудь услышу от нее такое.
Вместо ответа она лишь подняла руки вверх, показывая, что все сказала и больше спорить не намерена. Ах, так?! Стиснула в гневе зубы, нацепила куртку, открыла входную дверь и замерла, ошарашенная. Передо мной стояла абсолютно голая девушка необыкновенной красоты… та самая блондинка, что ехала с парнями в черном джипе… только почему-то без своих дизайнерских меховых вещей… Мы с Иринкой, которая все же еще не успела уйти, изумленно переглянулись, раскрыв рты.
– Пялиться невежливо, – вдруг кокетливо усмехнулась девушка, наступая и ничуть не смущаясь. Невольно пришлось посторониться, пропуская ее в дом, да и дверь за ней прикрыть. От одного ее вида меня тут же бросило в дрожь, когда почувствовала дохнувший снаружи холод даже сквозь слои зимней одежды.
– Прости… я… – начала лепетать что-то невразумительное я, но красотка тут же меня прервала.
– Да ничего… это я так, шучу… И не обращайте внимания, – она небрежно махнула рукой. – Просто люблю иногда пройтись голой по морозу. Морщинки разглаживаются… – девушка подмигнула хитро, совсем как Артем, и я невольно уловила определенное сходство между ней и этим блондинистым повесой. – Меня, кстати, Мила зовут, – поспешно проговорила она, протягивая мне руку. – Будем знакомы.
Смущенно сжала кончики ее пальцев, с удивлением отмечая для себя, что они не то что не холодные, а даже теплее моих.
– Очень приятно, но… – ответила сбивчиво, – но, боюсь, я уже уезжаю…
– Как жаль… – протянула она, нахмурившись и озадаченно закусывая нижнюю губку. – Так ведь Новый год на носу… Куда вы собрались?! – Даже не пытаясь ничем прикрыться, девушка окинула нас вопросительным взглядом.
– Я лично никуда, – спокойно уточнила Иринка за моей спиной. – А вот эта сумасшедшая что-то странное задумала…
– Хм… – Мила, не спеша, приняла позу мыслительницы, картинно сложив на груди руки и поднеся к губам наманикюренный пальчик. – Может, кто-то из парней обидел? – предположила она, тут же попав в точку, как ни странно. – Дай-ка угадаю… Денис? – подметив мою реакцию, проницательная кокетка продолжила. – По секрету скажу, он всегда такой… профессиональный боксер… чего с него взять… тестостерон зашкаливает… Может, просто приревновал к кому? Но, вообще-то, присмотреться к нему стоит… – девушка вся расцвела в мечтательной улыбочке. – Примечательный во всех смыслах экземпляр…
Если честно, вся эта до комичности странная ситуация, сначала поставившая меня в тупик, уже начала доставать. Я взялась было за ручку двери, не собираясь ни с кем спорить, когда услышала вдруг голос Артема.
– А, вот вы где! – как ни в чем не бывало воскликнул он. – И что вы тут делаете, скажите на милость? Там сейчас будут печеньки с желаниями раздавать. Типа съедаешь его ровно в двенадцать ночи, запиваешь шампанским – и желание сбывается… Хрень, конечно, полная… Но девчонки старались… А потом будет фейерверк… – Переведя вдруг взгляд на голую блондинку, которая теперь невозмутимо вертелась перед зеркалом, любуясь собой, Артем нахмурился. – Ты-то чего тут голой попой сверкаешь? А ну марш к себе в комнату! И чтобы через пять минут была здесь в приличном виде. Про тебя уже все спрашивали. – Парень подхватил первый попавшийся шарф и кинул его блондинке. – И прикройся, позорище!
– Мда, и никакой благодарности! – ничуть не обидевшись всерьез, только хмыкнула блондинка. – Тоже мне, брат называется… – бросила она, уходя сверкнув глазками, а на ее соблазнительно-пухлых губах промелькнула интригующая ухмылочка. Невольно проводила взглядом удаляющуюся голую бестию, растерянно облизывая пересохшие губы.
– Ам-м… – протянула неопределенно. – Меня, наверное, укачало немного, пока ехали… Хочу подышать свежим воздухом, – нашла наилучшую отговорку, чтобы не объясняться с Артемом, открыла дверь и выскользнула на улицу, направившись к машине. Мороз стоял нереальный. Снег под ногами звонко хрустел и переливался россыпями бриллиантов. Сам воздух казался хрустящим и колючим, пробирающим до самых легких и перехватывающим дыхание. Зато снегопад не возобновился. Видимость была кристальной… Ясные звезды взирали на все это великолепие из глубин синего бесконечного космоса. Только вот мне было не до этой красоты. Бросившись к машине, уселась за руль, провернула ключ и попыталась завестись. Из утробы автомобиля раздался неприятный вялый скрежет, который вскоре затих. – Черт… – прошептала в отчаянии и попыталась завестись еще раз с тем же результатом, потом еще раз и еще… – Черт, черт, черт! – В бессильном гневе ударила по рулю и закинула назад голову, закрыв глаза. Что я вообще творю?! Бросаю тут подругу, толком ничего не объяснив… бегу, словно трусливый зверек… и руки почему-то дрожат, как в припадке…
Еще раз выглянула в окно, чтобы осмотреть злополучный дом. С виду выглядит так мирно и по-новогоднему волшебно… а я почему-то бьюсь в этой агонии, ото всех шарахаясь в страхе. Может, Иринка права, и я ненормальная закомплексованная девственница? В конце концов, могла бы ответить что-нибудь дерзкое этому хаму… поставить его на место, а не смотреть на него молча, как кролик на удава, а потом сбегать… Выругалась про себя последними словами, вынула ключи и сунула их в карман. На таком морозе и задубеть недолго… Вышла из автомобиля, захлопнула дверь и вдруг вскрикнула, буквально подпрыгнув на месте. Прямо передо мной, всего метрах в пяти, стоял огромный рыжевато-серый волк с оскаленной пастью и горящими злыми зеленым глазами. Из его груди раздавалось приглушенное угрожающее рычание и вырывалось облачко пара, морда была наклонена, пушистая шерсть на загривке вздыбилась, лапы широко расставлены, будто он готовился к нападению.
Господи… Все самые жуткие воспоминания о случаях нападения диких животных промелькнули перед глазами в один единственный миг… а еще точное понимание, что я могу сейчас умереть в муках черт знает где, вдали от дома и родных, и что я не хочу умирать… Трясущейся рукой потянулась к ручке двери автомобиля, очень надеясь, что успею заскочить внутрь и запереться. Щелкнула замком, волк едва заметно дернулся, а из-за угла дома вдруг появилась высокая мужская фигура в черном. Она вскинула ружье на плечо, прицелилась за какие-то доли секунды и выстрела. Выстрел оглушил, заставив вновь вскрикнуть и подпрыгнуть на месте. Волк отскочил в сторону и припустил куда-то в лес, кажется, не раненый, но перепуганный. Стрелявший приблизился, опустив ружье, и я, теперь уже с облегчением, узнала в нем своего грозного обидчика.
– Живая? – немного резко поинтересовался он, приблизившись быстрым шагом и тут же хватаясь за мой подбородок, чтобы заглянуть в лицо и осмотреть.
– К-к-кажется… – прошептала, едва дыша, чувствуя, как к глазам подступают слезы, а к горлу ком. Сама не знаю, как меня угораздило, но неконтролируемый порыв заставил ринуться навстречу этому ужасному типу с ружьем, вдруг ставшему моим спасителем, и крепко прижаться к нему, стискивая в объятиях. Из горла вырвались рыдания, и я расплакалась, как маленькая, уткнувшись в широкую теплую мужскую грудь лицом, вся содрогаясь и заливаясь слезами. Все напряжение, все переживания этого безумно долгого дня, все страхи вылились в этом приступе беспомощной жалости к себе и поиска сочувствия и защиты у него, и я никак не могла остановиться. Мужчина, кажется, положил ружье на крышу автомобиля и тоже обхватил меня руками, согревая. Правда, не сказать, что он делал это из нахлынувшей нежности. Скорее это был знак вежливости, чтобы утешить глупую расплакавшуюся девчонку, и больше ничего.
