***

КРЕПОСТЬ – ТЮРЬМА. ТУМАНЫ МЕЖДУМИРЬЯ

Толстые каменные стены замка содрогнулись так, что картина с уродливым натюрмортом свалилась с гвоздя. Клееная-переклеенная рама снова треснула от удара о плиты пола.

– Эх, опять беснуется, гад проклятый, – вздохнул кругленький маг с блестящей плешью на затылке, поднял и любовно погладил сомнительное украшение неказистого интерьера столовой. – Видать снова крысу обескровил, раз силушка проснулась. Не пришлось бы защиту стен камеры латать!

Мужчина пробормотал заклинания, прирастил отвалившийся кусок древесины к раме, и повесил картину обратно.

– Что-то часто он в последнее время злобствует, – прогудел в ответ высокий, длинноносый старец в синем балахоне в пол. Он с тоской глянул в окно, поджал тонкие губы, и скорбные складки вокруг рта стали похожи на два глубоких оврага. – Неспокойно мне, Армак, сны мучают странные, вроде и безобидные, а как проснусь, всё из головы не идут. Не к добру эта его активность…

– Так пошли весточку во дворец, пусть присмотрятся к магическому фону, всё ли там спокойно, – пожал плечами коротышка. – Если что, мы вдвоём его всё равно не остановим, наше дело маленькое – поднять тревогу, да на время задержать чудовище. Хотя, если вырвется, время это будет очень коротким, а, Канли? – хохотнул толстяк, подмигнул старому магу и почесал своё блестящее «озеро в лесу», при этом выглядел так невозмутимо, словно не о собственной смерти рассуждал, а про тёплый летний день разглагольствовал.

– Отправлю послание, в самом деле, пусть там эти лодыри почешутся. Чуют мои пятки, недоброе что-то творится, да и крыс я давно всех вывел, – пробормотал старик, мрачно глянул в окно, где сплошной стеной висел серый туман, и вышел.

Новый толчок сотряс стены, однако в этот раз Армак успел придержать свою ненаглядную картину и улыбнулся, но тут же сдвинул к носу рыжеватые брови.

– А где же тогда он силу-то черпает, мерзавец?..

Впрочем, думать об этом было некогда, да и не его это забота. Пусть умники в магическом ведомстве головы ломают, а то столько лет прошло, а ответы так и не найдены. Эдак они с Канли повторят судьбы предшественников и всю жизнь проторчат в опротивевших туманах. Толстячок посмотрел в окно, брезгливо скривился и снова поправил пестрый, безвкусно яркий натюрморт. Благодушное настроение сразу вернулось. Пора было делать обход, укреплять твердыню магией, да проверить пленника. Что он на сей раз сумасбродствует? Вечность, что ли, надоела? Так сам рвался к бессмертию.

***

ЗИНДАР

Солнце постепенно клонилось к горизонту, заливая раскалённую набережную красновато-золотистыми лучами, казалось, не только люди, но и камни мостовой, и стены домов вздохнули с облегчением. День выдался чудовищно жарким даже для их южного края. Жители Зиндара, столицы королевства Азнад, те, кто мог распоряжаться собственным временем и имел деньги, чтобы оплатить приятный досуг, высыпали на морской берег, заполонив многочисленные открытые кафе. Ветерок дул со стороны города, нагретого за день, и только близость воды приносила немного желанной прохлады. В воздухе разливались густые ароматы роз и хвойной смолы.

На крытой веранде кафе, расположившегося почти у самой воды, за столиком шёл неторопливый разговор, и только молодой мужчина задумчиво глядел на море.

– Никрис! – капризно окликнула его красивая, миниатюрная девушка и тряхнула чёрными, похожими на тугие пружинки локонами. – Тебе совсем не интересно? Мы, между прочим, говорим о том, куда бы хорошо было поехать в свадебное путешествие!

Пожилой, но моложавый мужчина рассмеялся густым басом и успокаивающе похлопал красотку по смуглой руке, однако девушка продолжила возмущаться:

– Не понимаю! Он после возвращения даже ничего не рассказал о том мире, как будто нам не любопытно… И ещё молчит всё время, когда не торчит на работе.

– Я не очень хороший рассказчик, Нэза, и трудно описать мир, совершенно не похожий на наш. Кроме того, за несколько дней я мало успел посмотреть, ты же знаешь, что мне пришлось срочно вернуться.

Ник говорил спокойно, хотя внутри росло раздражение. Зачем она снова и снова напоминает о том отпуске? Что он может рассказать? Что больше всего ему запомнилась случайная знакомая, и никак не получается выкинуть её из головы?

Мужчина убеждал себя, что это лишь чувство вины, ведь поступок вышел не слишком красивым, будто он просто сбежал. Даже нормальное письмо написать не сумел! Но что он мог объяснить? Рассказать правду о себе? Она бы не поверила… Однако Ник каждый день и не по разу ловил себя на том, что вспоминает ямочки на фарфоровых щеках, яркие серо-голубые глаза и мелодичный голос. Кира… Что она подумала о нём, получив записку? Вспоминает ли его? Простила или злится?

Он уже никогда этого не узнает. Ведомство магии строго следит за межмировым туризмом, и отправиться в какой-то мир можно лишь однажды в жизни. Считается, что это поддерживает безопасность их собственного мира, а то мало ли, какие идеи могут возникнуть в дурных головах, склонных к авантюрам и преступлениям? Да и трагедию, случившуюся много веков назад, помнят многие. Зло долго и легко скрывалось в иных мирах и между ними, в серых туманах…

Какие-то восклицания, суматоха и удивлённые голоса оторвали мужчину от раздумий, и он повернулся туда, куда смотрели все посетители кафе, а кое-кто уже быстро шёл и даже бежал, разузнать, в чём там дело.

– Великая Богиня! Что ещё случилось? Снова какой-то нищеброд устроил цирк, чтобы подзаработать? – высокомерно протянула кудрявая красавица, демонстративно отвернувшись к морю, а Ник поднялся и направился к толпе.

В последнее время его всё больше раздражала Нэза, хотя они и были знакомы с детства. Почему раньше её злоба и надменность так не бросались в глаза? Контрастом в памяти всплыл образ жизнерадостной, смешливой девушки из другого мира… Ник задумался и не заметил, как под ноги попался раскормленный рыжий котяра.

– Смотри куда прёшь! – раздался недовольный, гнусавый голос. – Повылазило вам, что ли? Чуть что, так жирный, а тут сразу маленький и незаметный! Одурели двуногие, одна едва не пришибла, навалилась своей дурной белобрысой башкой, теперь этот ещё. Ни пройти, ни упасть нормально не могут!

Ник замер на секунду, а потом сорвался с места, побежал туда, откуда, переваливаясь, шёл ворчливый усач. Белобрысых в их краях не водилось, и сумасшедшая надежда заставила сердце биться быстрее. Ведь он же заметил в девушке отголоски магии!

Протиснувшись в гущу толпы, мужчина обалдело замер, и только потом сообразил, что в том мире сейчас зима. Его знакомая, укутанная в огромную дутую куртку и сапоги с меховыми помпонами, испуганно озиралась по сторонам, прикрыв рот ладонями. Одна рука была в кровоточащих ссадинах, а вторая сжимала объёмную вязаную шапку. Кира… Но как?

– Богиня! Какое чучело! Как можно было это всё напялить? – раздался за плечом язвительный голос Нэзы, Ник даже не заметил, что она и Томео подошли следом.

Девушка, всё ещё сидящая на земле, повернулась в сторону насмешницы, и взгляд выхватил из толпы знакомое лицо. Сдавленно вскрикнув, блондинка покачала головой, будто отказывалась верить своим глазам. Несколько долгих секунд понадобилось, чтобы её сознание приняло реальность, а еле сдерживаемые слёзы хлынули водопадом. Кира потянулась дрожащей рукой к Нику, ставшему для неё единственной точкой опоры в незнакомом мире, и мужчина кинулся навстречу, забыв о своих спутниках.

***

Я помнила, как плашмя летела спиной на промёрзший асфальт, от жуткого удара показалось, что мозги и содержимое желудка перемешались в коктейль и застряли где-то в горле! Но боли в голове точно не было. Неужели я всё-таки саданулась черепушкой и теперь валяюсь в коме, а бесконтрольное подсознание рисует воздушные замки?

Но если всё это ненастоящее, то почему мне так жарко от воображаемого солнца, что пот течёт градом, и почему ко мне несутся какие-то изумлённые, перепуганные люди? И ещё запах вокруг, как в огромном розарии… Ага, но лежу-то я на чём-то мягком! Значит точно, на больничной койке и частично без сознания, а в повреждённой голове своё кино проигрывается. Эх, ведь предупреждал меня врач, чтобы никаких больше полётов! Поела, блин, хлебушка…