Я решил от него не отставать и тут же дал команду Кире — отправить следом за ними двух личных разведчиков, входящих в мою экипировку. Через пару секунд Кира запросила у меня разрешение на использование информации, поступающей с дронов Шака.

Получив мое согласие, она тут же попросила меня, скосить глаза направо. В верхнем углу с внутренней стороны моей защитной маски проявилось четкое изображение, передаваемое моими дронами, работающими сейчас в одной связке с дронами Шака.

Несмотря на серьезные разрушения снаружи, внутри корабля они казались не такими уж и катастрофичными. Не было того хаоса, что мы с Илеей наблюдали в спасательной пирамиде чуть больше пары недель назад. Но это касалось не всего корабля. Попадались и такие отсеки, через которые нам с Шаком пробираться будет большой проблемой.

Тут от Киры поступил новый сигнал, и теперь мне пришлось скосить глаза влево. Там я обнаружил постепенно вырисовывающуюся подробную схему ракетоносца. Стали четко видны его внутренние помещения и переходы. По мере продвижения дронов по кораблю на экран поступали всё новые и новые данные, дополняя уже существующую ранее картину.

Я посмотрел на нашего техника. Он стоял неподвижно и так же, как и я, получал от наших дронов нужную информацию. Постоянное мельтешение перед глазами двух картинок немного отвлекало, и я решил перекинуть этот, непрерывно поступающий ко мне поток информации на второе сознание, а самому повнимательней осмотреться вокруг.

Картинки тут же отошли на второй план, и я смог спокойно разглядеть сам корабль воочию, отмечая для себя чужеродность конструкции. Разница в стиле и технологиях между Зотами и Митхар ощущалась даже невооруженным глазом.

Мое внимание привлек вытянутый корпус ракетоносца, он весь был покрыт какой-то замысловатой мозаикой. Некоторые части этой мозаики выступали на метр-полтора наружу, а некоторые, наоборот, уходили вглубь, придавая корпусу корабля какое-то необычное неоднородное покрытие. Предназначение «шипов», из-за которых ракетоносец был так похож на дубинку, мне пока были непонятно. Они находились в кормовой части и в большинстве своем были сильно искорежены или обломаны. Некоторые фрагменты обшивки и отдельные части навесного оборудования валялись вокруг корабля везде, куда только не падал мой взгляд.

В километре от нас, глубоко уткнувшись в каменистый грунт, торчал сорванный со своих креплений один из посадочных двигателей этого истребителя планет. Я приблизил изображение. Сам движок был каплевидный формы и сравнительно небольшого размера, примерно с земной портовской контейнер. В самой широкой части хорошо заметно множество разнокалиберных сопел, расположенных по обеим сторонам мотора.

На зотэрианских двигателях сопел как таковых нет совсем — абсолютно другой принцип, а тут гляди, понатыканно везде и всюду и размеры какие!

Взять, к примеру, главный движок этого ракетоносца на корме!

Когда мы облетали поверженный корабль по кругу, выискивая место для посадки — я обратил внимание на его гигантские сопла, расположенные в ряд, и думаю, мы бы спокойно смогли залететь в самый большой из них на своем десантном «Броне» — такие они были огромные.

Пока я разглядывал этот, вызывающий столько негативных эмоций у всего нашего экипажа вражеский звездолет — от Киры поступил очередной сигнал. Наши дроны, как оказалось, уже пролетели весь ракетоносец от носа и до кормы, и теперь у меня перед глазами висела подробная схема внутренних помещений этого, как на самом деле оказалось, сильно поврежденного и деформированного судна.

Видимо, у Шака была такая же картинка, как и у меня. Он повернул ко мне голову, одновременно снимая с пояса и закрепляя у себя на руке какой-то небольшой продолговатый прибор.

— Первая цель — рубка управления, — услышал я его решительный голос, — вторая — пусковые установки, третья — защитные контейнеры для перевозки боеприпасов, они находятся в ангаре звездолета ближе к корме! Ты готов?

Получив от меня утвердительный кивок, он скомандовал:

— Вперед!

Ну прям как мой отец, честное слово!

Кира моментально выстроила три маршрута, выделив их цветными линиями. На запестрившей разными цветами схеме, тут же появились два красных пульсирующих треугольника. Тот, что поменьше — изображал Шака, тот, что побольше — меня.

Когда уже подходили к кораблю, из одной из многочисленных трещин в корпусе, весело выскочили и быстро устремились ко мне светящиеся шарики моих разведчиков. Залетев мне за спину, они тут же прикрепились к моему наспинному контейнеру и, ярко вспыхнув, моментально растворились у него внутри. Изображение с правой стороны тут же погасло, осталась только объемная схема корабля, расположенная слева. Чтобы с ней свериться, нужно было только чуть скосить глаза в ее сторону и всё.

Удобно и практично!

Разобравшись со своими девайсами, я поспешил за Шаком.

До рубки управления добрались довольно быстро. Для этого нам не было необходимости пробираться через весь звездолет. Мы без проблем проникли через одну из многочисленных трещин в корпусе, которые разбегались паутиной по всему кораблю. Рубкой управления оказался тот самый треугольный набалдашник, который я вначале принял за рукоятку дубинки.

В небольшом проходе, который вел к нужному нам помещению, я первый раз в жизни, увидел митхарианского дрона-охранника. Он был похож на гигантского паука со множеством длинных гибких щупалец, на концах которых находились небольшие пирамидки с заточенными до бритвенной остроты гранями. Без сомнения, некогда грозный страж сейчас лежал грудой металлолома перед самим входом в рубку.

— Это их охранник, — сказал Шак, переступив через одно из щупалец.

Он подошел к плотно сжатым восьмигранным створкам двери и, приложив к ним руку, опустил голову.

— На редкость глупая злая и опасная штука, — тихо добавил он, скосив взгляд на дрона.

Так приложив ладонь к двери, Шак простоял не меньше минуты, затем удовлетворенно кивнул сам себе, сделал шаг назад. Чуть повозившись с прибором, закрепленным руке, он уверенно направил его на один из стыков. Из прибора тут же ударил яркий синеватый луч, и вокруг сразу же всё заискрило.

— Интеллекта почти ноль, — продолжал просвещать меня Шак, не отвлекаясь от своего занятия. — Заложена очень примитивная программа распознавания свой-чужой, и всё! Но заряды у него довольно мощные, и под них лучше не попадать, прошьет любую броню, ну может, кроме твоей, наверное! Еще он сильно и точно бьет вот этим, — техник пнул ногой одну из пирамидок на конце щупальца, — или может сковать соперника своими манипуляторами, поэтому если придется с таким столкнуться, лучше держаться от него подальше.

Закончив вырезать ровный круг прямо в центре соединения створок, Шак убрал резак и кончиками пальцев легонько надавил на его раскалённый центр. Толстый круг сверхпрочного материала, как в замедленной съемке плавно завалился вовнутрь.

Я первым, к большому неудовольствию нашего техника, заглянул в образовавшуюся дыру и, не обнаружив там ничего опасного, полез вперед, смело хватаясь за ее расплавленные края. Внутри чуть не споткнулся о валявшийся под ногами труп. Их тут в разных позах было раскидано что-то около десятка. Все в полном скафандре, у некоторых в руках я заметил оружие. Я отошел в сторону, освобождая место для Шака, и бегло осмотрел помещение.

У меня тут же сложилась картинка произошедшего здесь события несколько тысячелетий назад. Те, кто выжил после бесконтрольного падения звездолета, отчаянно пытались покинуть помещение, раздвинув створки дверей, но всё было тщетно. Импульс, запущенный Кроном, сделал свое дело, уничтожив всю их электронику, или что там у Митхар вместо нее. Оплавленные отметины попаданий от их оружия на массивной двери только подтверждали мои догадки.

Кира тут же в своей манере стала пичкать меня информацией о предметах, на которых я заострял свое внимание. Не всегда эта информация была подробной, но кое-что из увиденного мне становилось понятней. Мне было безумно приятно, что мой бриал постепенно набирает силу и становится более информированным. Даже не верится, что в первые дни он не мог отличить митхарианского стреляющего копья Пуша от их кривого кинжала.