В Тверской Карелии нет никаких полезных ископаемых. Единственным её природным ресурсом является сама земля. Наши люди и наша земля должны стать двумя отправными точками нового экономического и культурного развития. Уже сейчас мы видим, что XXI век будет веком информационных технологий и невиданного ранее дефицита продовольствия в мире. Поэтому одной из главных наших задач станет развитие высокопродуктивного и органического сельского хозяйства. Это всё так. Но каким образом обеспечить развитие сельского хозяйства?

Поговорим как раз о первом таком пути. Этот путь заключается во всесторонней поддержке и развитии крестьянских хозяйств и личного подворья селян, которые должны стать важнейшим фактором возрождения сельских территорий Тверской Карелии «здесь и сейчас», а также введения новых земель в сельскохозяйственный оборот.

Сегодня можно с полной определённостью говорить о том, что традиционная русская и карельская деревня в Тверском регионе исчезла безвозвратно. Подобного культурно-хозяйственного явления больше уже никогда не будет, необратимо изменились исторические обстоятельства, технологии, демографические показатели, бытовая и религиозная культура людей.

Реальная деревня обезлюдила. Критики могут возразить, что это не совсем так, статистика ежегодно фиксирует наличие более-менее значительного количества сельских жителей в Тверской области, что-то около трети от всего населения, но все, кто имеет глаза и совершает поездки в сельские территории, видят, что они действительно опустели. Оставшиеся в них в большинстве своём, пожилые люди и различные асоциальные личности никакого серьёзного вклада в развитие своих местностей не вносят, а только доживают свой век.

Вместе с тем, та модель деревни и тот деревенский уклад, смерть которых мы наблюдаем, целиком принадлежат к закату советской эпохи. Мало кто знает, но тверские карелы, вплоть до трагических событий коллективизации, раскулачивания и «укрупнения деревень» в 30-60-х годах XX века, жили почти исключительно в хуторах. Именно хутор, а не деревня был главным типом поселения в сельской местности. Хутора представляли собой отдельно расположенные поля и леса, обычно от 10 до 50 га, в которых проживала одна или несколько семей. Такая площадь позволяла хозяйству полностью обеспечивать себя всем необходимым. То, что мы наблюдаем сегодня в Тверской Карелии – большие деревни по 30, 40, 50 и более домов, явление по историческим меркам довольно позднее и для самих карел не характерное. Начиная с 30-х годов прошлого столетия, крестьян насильно сгоняли с хуторов в деревни, превращая последние в подобие городов.

Сейчас, когда прежней деревни больше не существует, главным путём возрождения сельских территорий Тверской Карелии остаётся возвращение к истокам – возвращение к хуторам и хуторскому типу расселения новых крестьян, когда каждое хозяйство будет занимать своё поле. Одним словом, нам потребуется своя карельская Реконкиста, которая положит начало отвоеванию наших земель из рук слепых сил природы: заново превратить залежи и пустоши в пашни, сенокосы и луга – вот она главная задача Тверской Карелии, от решения которой теперь зависит жизнь или смерть всего нашего региона, ведь именно крестьянское сословие является становым хребтом любой здоровой нации. Крепкие хозяйства принесут в сельскую местность желанный достаток, трудовую инициативу и дисциплину взамен царящих там сейчас иждивенческих настроений, бедности и деградации.

И двумя важнейшими условиями этой новой карельской Реконкисты являются предоставление земли всем желающим для организации собственного хозяйства и опережающее развитие коммуникаций: реконструкция и строительство дорог, подведение электрических сетей к таким новым хозяйствам, предоставление качественных услуг связи и высокоскоростного подключения к сети Интернет. Именно эти два направления должны стать главными в деятельности органов местного самоуправления в Тверской Карелии и органов государственной власти. И если со вторым из них всё более-менее ясно: необходимо развивать дорожную сеть и транспортную инфраструктуру, дорожное сообщение между соседними районами, подводить электрические сети и линии электропередач к новых хуторам и поселениям, работать совместно с сотовыми компаниями над увеличением зоны покрытия сотовой связи и улучшением качества подключения к сети Интернет, чтобы жители сельских территорий имели возможность реализовывать свою продукцию и услуги по всему миру, то первое условие – предоставление земли всем желающим и привлечение новых крестьян – требует отдельного и более пристального рассмотрения.

История знает множество успешных примеров по привлечению новых переселенцев на пустующие земли и созданию из них в последующем крепких хозяйств. Ограничимся только тремя.

Так, ещё в Древнем Риме имелся специальный государственный земельный фонд – ager publicus или общественное поле, где каждый полноправный гражданин мог занять такой участок, который он в состоянии был обработать. Со временем предельный размер земельного участка из состава общественного поля был ограничен 125 гектарами. Существовала также практика вывода на определённые участки ager publicus целых поселений римских граждан – колонистов. В таких случаях поселенцы получали от римского государства подъёмные ссуды в виде денег, посевного материала, сельскохозяйственных орудий и скота. Земельные отношения в Древнем Риме стали примером для многих государств современности, в частности для США.

В Соединённых Штатах в первой половине XIX века из вновь присоединённых земель на западе страны был создан общественный фонд свободных земель. В ходе Гражданской войны по инициативе президента Авраама Линкольна 20 мая 1862 года был принят знаменитый Homestead Act или закон о сельских усадьбах, согласно которому каждый гражданин США, достигший 21 года, мог получить из земель общественного фонда участок земли не более 160 акров (65 гектаров или половину предельного размера участка в Древнем Риме) после уплаты регистрационного сбора в 10 долларов. Закон вступил в силу 1 января 1863 года. Поселенец, приступивший к обработке земли и начавший возводить на ней строения, получал бесплатно право собственности на эту землю по истечении пяти лет. Участок мог быть приобретён в собственность и досрочно, при уплате 1,25 доллара за акр. По Гомстед-акту в США было роздано около 2 миллионов поместий общей площадью около 285 миллионов акров (115 миллионов гектаров), что составляет около 12% территории страны.

Несмотря на то, что ager publicus и Гомстед-акт уже стали классическими практиками в освоении новых земель, в истории Европы в относительно недалёком прошлом были и другие успешно реализованные переселенческие проекты. Как, например, малоизвестный опыт по привлечению новых переселенцев на пустующие земли, имевший место в Литовско-Русском государстве или Великом княжестве Литовском во второй половине XVI – первой половине XVII веков: «волочная помера».

В середине XVI века правительство Великого княжества Литовского задумало провести обширную реформу крестьянского хозяйства в имениях, принадлежавших Короне. Эта реформа имела своей целью, в том числе, привлечение новых переселенцев на пустовавшие до того земли. Все земли, находившиеся в собственности Короны, были разделены на примерно однообразные по количеству и качеству участки – волоки, по 19,5 десятин (или 20 га) на каждый волок, и введено обязательное трёхпольное хозяйство. На момент формирования волок, громадные пространства в государстве, пригодные для обработки земли, ещё не были заселены. Оставались не только обширные пущи, обмежёванные, но не измеренные, даже среди сёл, уже отведённых под волоки, было много «непринятых» волок, то есть незаселённых, только ожидающих переселенцев-земледельцев. Во многих местностях не занятой оказалось от половины до 3/4 всей разбитой на волоки земли. Правительственная администрация жадно ловила каждого крестьянина, желавшего взять волочный участок, и давала ему всевозможные льготы. Выработался даже особый тип «осадчего» – такого представителя Короны, который сзывал и осаживал крестьянина или на «сыром корени», то есть на заросшем участке, или на ранее разработанных участках пашни. Как общее правило, каждый крестьянский надел состоял из одной волоки, но, кроме того, крестьяне имели самую широкую возможность брать дополнительные земли в виде застенков, лишков, аренды озёр и входов в лес. В среднем же на одно хозяйство приходился 1 волок пахотной земли, а всей земли с разного рода прирезками – до 1,3 волоки. В Литовско-Русском государстве в середине XVI века, так же как теперь в Тверской области и в Тверской Карелии, недостатка в земле не ощущалось. Такой тип крестьянского хозяйства позволял свободно прокормить с волоки «доброго грунта» семью из десяти человек, учитывая низкий уровень агрикультуры той эпохи. Большая часть выращенного зерна шла на нужды самого хозяйства и корм скоту, но в урожайные годы крестьяне охотно выходили с излишками на рынок или делали запасы. Спустя сто лет, к середине XVII века, свободные земли исчерпываются, и раздача волок прекращается.