-На кухне.

Папа не сводит с нас глаз и ни на секунду не оставляет с Тином одних. Поэтому все под таким же зорким сопровождением мы идём на кухню. Мама встречает моего парня менее раздражительно и недоверчиво. Но все равно я чувствую некое напряжение в ее поведении. 

Тихона (о, мне до сих пор смешно!) усаживают за стол и накладывают еды, аргументируя тем, что уже обед. Я сижу рядом с ним и легонько глажу его бедро под столом. Во-первых, хочу показать свою поддержку, а во-вторых, нравится мне вот так вот его лапать. Даже через ткань джинс. 

После обеда папа уводит Тина «поговорить» на балкон. Я даже не знаю, что делать в такой ситуации. Ну, отец его точно не убьет. Но при этом Тина особо и не за что убивать. Сто процентов, задаёт там сейчас вопросы о намерениях к дочери. Я убираю со стола и мою посуду: 

-Так ты провела с ним ночь? — спрашивает мама.

-Да, прости, не хотела, чтобы ты волновалась. 

-Ладно, я не обижаюсь. Мальчик, вроде бы, хороший. Но, прошу тебя, ради Бога, прекрати его лапать под столом. Папу это явно бесит.

-Э-э-э-э.

-И рот закрой — муха залетит. Домывай тарелку и ставь чайник. Папа вчера привез вкусный кофе и пакет конфет из командировки.

***

Я уезжаю через день с Тином на машине. Удивительно, но папа одобрил эту идею. Видимо, он впечатлился моим предыдущим опытом поездок на автобусе, поэтому согласился на вариант с машиной. Хотя до того, как отпускать меня, принял у Тина экзамен по вождению. Честно говоря, никогда и не замечала за отцом таких качеств диктатора и тирана. Олега он воспринимал более радушно. Я удивляюсь такой реакции, но решаю потом все уточнить у мамы.

С Тином мы едем не спеша. Говорит в основном он. А мне становится приятно на душе. У меня шикарный парень, который рассказывает мне тупые школьные истории и не боится быть неправильно понятым. На меня накатывает нежность.

-А почему ты долго не говорил свое имя? 

-Мне оно не особо нравится. 

-А если поменять? 

-Думаю, что нет. Все равно я уже привык быть Тином.

-Ну, вариантов же много. Поменяй ты имя на Тимофея хотя бы, смысл не поменяется.

-Еще лучше, — хмыкнул парень.

-А можно тебя иногда называть Тишей? 

-А ты бы хотела?

-Да, очень ласково.

-Тебе можно, — улыбается мистер следователь и целует мою ладонь, не отвлекаясь от дороги. — Домой сильно хочешь? 

-Неа.

-Тогда заедем в одно место. Красивое. Тебе понравится.

Через пару минут Тин сворачивает с основной трассы на грунтовку, присыпанную свежим снегом. Мы петляем по дороге, пока не доезжаем до какого-то обрыва. Вокруг нас сосновый лес, а вдалеке виднеется какое-то здание. Парень выходит из машины и даже открывает мне дверь, потому что я замешкалась с ремнем безопасности. Тин переплетает наши пальцы и ведёт меня вглубь леса.

Мы приближаемся к обрыву, я пытаюсь рассмотреть, что же там — внизу, но ничего не видно.  Снег сливает все в одну линию. Через пару шагов мы останавливаемся возле деревянных ступеней, украшенных резьбой. Тин спускается первым и подаёт мне руку. Я сосредоточена на самих ступенях, поэтому не сразу замечаю обстановку вокруг нас. 

Мы спустились к огромному озеру, которое заледенело и покрылось маленьким слоем снега. Выглядит оно волшебно. 

-Чувствую себя сейчас Эльзой из мультика, — шепчу заворожено.

-Эй, если что, я не подписывался быть снеговиком.

Я хмыкаю. 

-А зря. Он был необычайно мил, — поворачиваюсь к Тину и быстро касаюсь губами краешка его губ. — Здесь очень красиво. Спасибо, что показал это место.

-Это еще не все. 

Тин снова берет меня за руку и ведёт вдоль озера, заходя в сам лес. Идём по протоптанной дорожке, пока не упираемся в деревянный сруб. Обходим массивное здание вдоль глухой стены и в итоге попадаем на полянку, украшенную разноцветными огнями гирлянд и светодиодных лент. 

Само здание оказалось рестораном, спрятанным в лесу. Внутри был огромный сводчатый потолок, все еще стояла ёлка и тут тоже горели гирлянды. Тин сразу же повел нас за столик, расположенный в углу. Мне это понравилось, потому что я сама не люблю общественности. Пока мы ждали заказ, Тин рассказывал об этом месте. Оказывается, недалеко есть каток и площадка для катания на санках и ватрушках.

Атмосфера была выходного дня. Я никуда особо и не спешила, поскольку вчера сдала последнюю часть книги. Тин до завтрашнего дня тоже был выходным. Так что мы могли спокойно потратить несколько часов на совместный отдых. Потому что после этого нам придется вновь вернуться к скрытым отношениям. С братом мы еще не достигли третьего показателя любви — безоговорочного понимания с его стороны еще не было. И я не хотела разочаровать Влада своими отношениями с его другом, я же давала слово.

Нам принесли заказ и Тин снова пустился в рассказы. Сегодня господин следователь необычайно разговорчив. Он наконец мне объяснил суть вчерашних препирательств с моим папой. Оказалось, что Романов Тихон Николаевич был племянником царя Николая II, который выжил после свержения и переворота. А вот Романова Марфа Ивановна, в девичестве Шестова,  была матерью первого русского царя из династии Романовых. Оказалось, что Тин еще со средней школы изучал историю царской семьи ввиду собственной фамилии. Но он никак не относился к царской семье, хотя его мама и походила из аристократической семьи Закревских. Честно, я не ожидала, что кто-то в наше время так пристально изучает свои исторические корни.

Мы обедали, иногда целовались и много говорили. Пока у нас только зарождались чувства, чуть более сложные, чем простое «нравится», и я еще не знала Тина как человека настолько, чтобы полностью доверить ему себя. Но мне нравилось то, что я узнавала. 

В очередной раз парень поцеловал меня, делая это нежно и чувственно. Хорошо, что в зале ресторана не так уж и много людей, а мы находимся в стороне. Иначе бы претензии со стороны администрации нам точно бы поступили.

-Я не понял, — раздается громкий рык над нами. Я отодвигаюсь моментально от Тина и тут же взглядом натыкаюсь на глаза брата. Приехали...

Глава 29. И что у тебя со следователем?

— Ты же знаешь, что я не люблю ссориться! Особенно, когда я ни в чём не виновата!

Я внимательно смотрю на Владика. А тот внимательно смотрит в телефон. Рядом со мной сидит Тин, который напряжен, словно даже не может пошевелиться. 

-Влад, я… — начинаю говорить. Но вообще не замечаю реакции от брата, поэтому как-то быстро сдуваюсь. Тин тоже предпринимает попытку привлечь внимание друга, что не оканчивается успехом. Через пару минут Владислав все-таки отрывается от телефона, откладывает его и смотрит пристально на нас. Под таким взглядом мне хочется съежиться и больше не показываться никому.

-Ну, и? 

-Что? — отвечает все-таки Тин, потому что у меня пересох язык. Блин, реально отсох — не могу пошевелить им. И что мне теперь делать без языка? 

-Вы мне ничего не хотите рассказать? 

-Ну, у меня снова вылетела пломба. Кажется, придется посетить Матвея в больнице.

-Не ерничай. 

-А ты не включай учителя, — отвечает Романов. - Да, я встречаюсь с твоей сестрой. И да, мы это делали тайно. Что ты еще хочешь услышать? 

-Ну, и какого хрена тайно вы это делаете? — подозрительно щурит глаза. И тут понимаю, что не просто так мой братишка подался в педагогику. У него прирожденный дар запугивать детей. И хоть я уже и не дитё, но мне стало не по себе. Вспомнились школьные годы, когда на меня из-за одного случая так смотрел директор школы. Повторять не хочется. 

-А зачем нужно было рассказывать? Что это бы дало? 

-Ты вообще-то с моей сестрой замутил. Я должен был знать, — возмущённо смотрит Влад на моего парня. 

-Зачем? 

-За тем, что я ее брат, а ты бабник. 

-Вот, наверное, за этим мы и не говорили. 

На этом моменте у Тина звонит телефон, он кривляется экрану и встаёт из-за стола. Мы с Владиком остаёмся вдвоём. И я все-таки решаюсь заступиться за моего молодого человека.