Я оставила воду бежать из крана, пока она не охладилась, после чего поставила бутылочку под струю. Закрутив крышку, я развернулась.

— Не могли бы мы теперь сосредоточиться на Бейе, пожалуйста?

Я вернулась к столу и под пристальным взглядом Эйделин отдала бутылочку Шторму.

— Я знаю, что то, что может сделать Лори, опасно, но поскольку она сделала это не со зла, она не заслуживает смертного приговора. Верно, Лиам?

Все посмотрели на него, включая его сына.

Шторм поднял бутылочку и отпил из неё, пролив большую часть воды мимо рта. Он сморщил носик, но отпил еще, словно думал, что жидкость магическим образом превратится в молоко. Когда этого не случилось, он вытянул руку с бутылочкой и затем уронил её.

Просто уронил.

Я улыбнулась, так же как и Нолан, который присел на корточки, чтобы подобрать её. Я была рада тому, что хотя бы в одном из моих братьев поутихла жажда крови, хоть это было и временное явление.

Лиам отстегнул своего сына и достал его из стульчика.

— Если вы не докажете, что Лори солгала о том, что обратила кого-то впервые, она останется боулдеровцем до конца своей жизни, которая наступит в результате естественной смерти. Это понятно?

Он провёл вверх и вниз по спине Шторма своей большой ладонью.

Нэш пробормотал:

— Понятно.

Ножки стула скрипнули, и затем Эйдс сказала:

— Ты стоишь на пороге мятежа, Лиам.

— И чью сторону примешь ты, Эйделин, если поднимется мятеж?

Я посмотрела на свою подругу, на макияж, размазанный у неё под глазами и по щекам. Я ждала, что она скажет: твою. Но она этого не сделала.

Вместо этого она сказала:

— Сторону Нэша.

— Нэш, Нолан, а чью сторону примете вы? — спросил Лиам.

— Справедливости, — ответили они одновременно, в очередной раз доказав, что из-за того, что они находились когда-то в одной утробе, между ними образовалась связь не хуже, чем у пары.

Нэш задвинул свой стул под стол.

— Я найду доказательство…

— Если ты найдёшь доказательство, ты должен сообщить об этом мне, — резкий голос Лиама заставил моего брата резко дернуть головой.

Я встретилась взглядом с Эйдс. Она с извиняющимся видом закусила губу. Я на неё не злилась, но я была немного разочарована из-за того, что она сразу же согласилась уничтожить Лори без весомого доказательства.

— А что насчёт тебя, Шишечка? Какую сторону займёшь ты, если мы докажем, что она нарушала закон и раньше? — спросил Нолан.

— Тоже сторону справедливости, но я считаю, что вашу энергию было бы лучше направить на поиск решения проблемы спасения полуволков.

Голубые глаза Нэша задержались на мне, и хотя они были полны расстройства, они точно так же были наполнены любовью. Любовью, которая, как я надеялась, усмирит их желание распять Лори. Вздохнув, он подошёл ко мне, нагнулся и поцеловал меня в висок, на котором не было синяка.

Когда он отошёл, Нолан наклонился и обнял меня.

— Лиам, тебе лучше поговорить со стаей, пока кто-нибудь не начал вершить правосудие своими собственными руками. Все очень взволнованы.

Челюсти Лиама сжались, и затем его голос прозвучал у нас в головах.

«Боулдеровцы, собрание в «Запруде» в восемь часов. Обсудим новые обстоятельства дела полуволков. Если кто-либо, кто бы он ни был, будет вести себя неподобающим образом, он будет наказан соответственно».

Нэш переплёл свои пальцы с пальцами Эйделин.

— Увидимся сегодня вечером.

Когда он потянул её к двери, она одними губами произнесла «прости». Интересно, за что она извинялась? За то, что выбрала Нэша, а не нашего Альфу? Я её в этом не винила.

Нолан последовал за ними, закрыв за собой дверь, ведущую в сумасшедший мир, в котором мы жили, где укус одного из оборотней имел настолько сильное влияние, что мог заставить мутировать человеческий ген.

Чьи-то пальцы прошлись по моему плечу, заставив меня оторвать взгляд от закрытой двери.

«Ты в порядке?

Я выгнула шею.

— Думаешь, она делала это раньше?

Грудь Лиама застыла, словно он был сделан из глины, а не из плоти.

— Нет.

Я вздохнула.

Лукас оторвался от стола.

— Пойду, возьму свой телефон.

Я нахмурилась. И когда он исчез в коридоре, я спросила:

— Что это значит?

— Я хочу, чтобы Лукас побыл у Лори до собрания.

Шторм уткнулся головой в шею своего папы, его веки были закрыты.

— Думаешь, кто-то, и правда, может попытаться причинить ей вред?

Он прижался щекой к голове своего сына.

— У нас горячая кровь…

Эйделин говорила про мятеж…

Я кивнула головой в сторону Шторма.

— Тебе надо воспользоваться тем, что Шторм уснул, и тоже поспать.

— Тогда я не смогу смотреть за тобой.

— Как видишь, я в порядке.

— Почему бы тебе не поспать вместе с нами?

Мои щёки резко потеплели.

— Представляю лица родителей, когда они обнаружат нас вместе в одной кровати, пусть даже и в одежде.

— Мы отправим им сообщение, чтобы они не заезжали за тобой.

Понизив голос на случай, если Лукас уже шёл обратно, я прошептала:

— Я, честно, сейчас не в том состоянии, чтобы повторить прошлую ночь.

— Я на это и не намекал, Никки. Я предлагал на самом деле поспать. И я положу Шторма между нами, чтобы доказать тебе, что мои помыслы чисты.

Он погладил спину Шторма, растянув пальцы почти по всей её поверхности.

— Я бы поспала.

На его лице не появилось улыбки, но его глаза засияли от удовольствия.

Наконец, вернулся Лукас.

— Ведите себя хорошо.

Я закатила глаза. После того, как закрылась дверь, Лиам протянул мне руку. Я обхватила её своими пальцами, и мы вместе пошли в его спальню.

Я была удивлена тому, что его кровать была заправлена. Не то, чтобы я считала Лиама неряхой, но я удивилась, что он нашёл время прибраться, учитывая какой у нас сегодня был день. Поставив будильник на телефоне, поговорив с Нэйтом, а затем с моими родителями, он поместил Шторма посреди кровати и лёг. Я взяла полотенце из его ванной, обернула им подушку, после чего забралась на одеяло и свернулась калачиком на своей стороне.

Лиам протянул руку и положил её на моё бедро.

— На случай, если у тебя начнутся судороги.

Я не знала, действительно ли он поэтому коснулся меня, но я не собиралась жаловаться.

— Что сказал Нэйт?

— Что Майлс едва ли мог смотреть ему в глаза. Ему было очень стыдно, что он бросил тебя.

— Так он не помнит?

— Похоже, что нет. К счастью для него.

Его большой палец начал делать медленные круговые движения на моём бедре, из-за чего моя кожа покрылась мурашками, а веки закрылись.

— Хорошо, — проговорила я.

Я не очень старалась заснуть, но я, наверное, была очень уставшей, потому что следующее, что я услышала — был звук бегущей в душе воды. Небо было уже совсем чёрным, а голова Шторма покоилась у меня на груди.

Он пошевелился, и уголок его губ опустился вниз, словно он собирался заплакать. Но затем его губы выровнялись, раскрылись и он начал тяжело дышать. Я пригладила его влажные кудряшки, затем провела носом по его лбу, задумавшись о том, что могло ему сниться.

— У тебя сегодня тоже был утомительный день? — проговорила я.

Его ресницы дрогнули, но веки остались закрыты.

— Ты разговариваешь во сне, — раздался низкий мужской голос позади меня.

Я съёжилась и бросила взгляд через плечо. Лиам стоял в одном полотенце, обёрнутом вокруг бёдер. Его блестящий накачанный пресс был покрыт синяками. Один из них был особенно ужасен. Я решила, что он заработал его, врезавшись в Майлса.

— И что я сказала на этот раз? Надеюсь, ничего слишком унизительного.

— Только то, что со мной у тебя был лучший секс в твоей жизни.

Я закатила глаза.

— Мечтай-мечтай.

По словам Эйделин, с которой я ночевала бессчетное количество раз, ничего из того, что я говорила, не имело смысла.

Лиам присел на край кровати рядом со мной, из-за чего матрас продавился.