Если она не ошиблась, губы Леона изогнулись, прежде чем он снова начал притворяться спящим.

Она полагала, что это даст ей достаточно времени, чтобы просмотреть все в последний раз. Леон был в какой-то степени прав. Никто ничего не знал точно об этом Герцоге. Он всегда был там, хотя никто не мог найти доказательств его герцогства или того, какой король дал ему этот титул.

Его родословная была мутной. Многие люди в его провинции заявляли, что никогда его не встречали. Церковь уже посылала несколько исследователей в тот район. Два священника вернулись, считая, что ничего плохого они не нашли.

Третий не вернулся.

Это была первая ошибка Герцога. Если Церковь проверяла его, лучшее, что он мог сделать, это проявить доброту. Вежливость. Не давать им повода сомневаться в том, что он был нормальным человеком, который жил один.

Не вернув третьего священника, он запустил механизмы в умах тех, кто принимал решения. Нет, им было наплевать на последнего священника. Им было наплевать на тех, кого они послали на охоту за сверхъестественными существами. Их заботил тот факт, что кто-то их одолел.

Теперь, чего бы это ни стоило, они собирались победить Герцога.

Большую часть пути в карете она пролистывала документы в четвертый раз. Она уже запомнила несколько отрывков и, наверное, должна была дать глазам отдохнуть. Но к тому времени, когда она закончила, она посмотрела в окно и поняла, что солнце садится.

Быстрым движением она сильно ударила Леона по ноге.

— Вставай!

Он фыркнул и сел прямо, как доска.

— Мы уже на месте? Что случилось?

— Мы еще не там, но прибудем в темноте, — прошипела она.

— О, — Леон почесал затылок и откинулся на подушки. — Зачем ты разбудила меня из-за этого? Ты же знаешь, я легко пугаюсь, и в замке я не смогу спать по ночам. Мне нужен отдых.

— Ты не видишь ничего плохого в том, чтобы подъехать к замку вампира посреди ночи? — спросила она.

Он тупо уставился на нее.

— Верно, — пробормотала Мэв. — Я вижу, что это будет моя работа.

Она положила все бумаги в кожаную папку, сунула ее в сумку и откинулась на спинку, скрестив руки на груди, прежде чем до Леона дошла ее точка зрения. Она смотрела, как это отразилось на его лице, он поднял палец вверх.

— Ах. Теперь я понимаю, — ответил он. — Я понимаю, что это может быть плохой идеей. Но я верю, что, учитывая, что он послал за нами, он может быть немного более приветливым, чем ты ожидаешь.

— Но почему он послал за мной? — Мэв до сих пор не разобралась в этом. — Он меня не знает. Я его точно не знаю. Так зачем ему посылать за мной? Я считаю, что меня трудно найти, Леон.

— Может, отомстил кто-то из твоего прошлого. Я не знаю, — он вскинул руки. — Разве ты раньше не убивала вампира? Может, это был кто-то, кого он знал.

Она надеялась, что нет. Вампиры были известны своей территорией, и последнее, что ей было нужно, это еще одно безумное существо, преследующее ее, потому что она выполнила свою работу. Казалось, никто не понимал, что работа есть работа. Не имело значения, хотела ли она убивать вампиров, изгонять демонов или стрелять в оборотней. Ей заплатили. Она выжила, они нет.

Вздохнув, она посмотрела в окно и вздрогнула.

— Полагаю, это Кастра Ноктис, да?

Монолитный замок возвышался на краю обрыва. Черная каменная кладка знавала лучшие времена. Казалось, часть замка даже упала на бесплодную землю внизу. Часть фундамента была срезана сбоку. И хотя снаружи медленно темнело, внутри был свет. Окна сверкали фальшивым теплом и чувством безопасности, которое привлекало бы ничего не подозревающих путешественников.

Да, это было похоже на дом вампира. Она бы не удивилась, увидев несколько духов, блуждающих по территории.

Но это был скорее мир ее сестры Беатрис.

Их кучер щелкнул кнутом по лошадям, которые протестующе заржали. Единственное, чего им не хватало, так это грохота грома и молнии над замком, и тогда было бы зрелищно. Но у нее уже было плохое предчувствие насчет этого места.

Может, из-за того, что она знала, что в конце пути их ждет вампир. Или, может, она ждала, когда один из них выскочит из тени. Каким бы ни было это чувство, к тому времени, как карета остановилась во дворе замка, ее мутило.

Леон положил руку на дверь, но помедлил.

— Должен ли я беспокоиться, что вампир прыгнет на меня?

— Не знаю. Ты сказал, что он — не вампир, — Мэв махнула на дверь. — Уверена, ты будешь в порядке. Открой дверь. Он же нас пригласил, помнишь?

Если бы в ее словах было больше сарказма, карета взорвалась бы. Леон показал ей язык, как делал в детстве, и выпрыгнул из кареты.

Он приземлился, будто ожидал драки. И вдруг он перестал быть только священником. Она знала жесткость его взгляда и то, как он сжимал зубы.

Мэв вышла гораздо грациознее, поправила юбки, а затем шагнула на потрескавшийся булыжник с абсолютным достоинством.

— Смотри-ка, ты будто и не священник. Какая у тебя боевая стойка, святой отец.

Он встал и поправил воротник.

— У меня не стойка для уличного боя. Я священник.

— Есть у тебя стойка, — она подняла пальцы и сжала их вместе, пока между ними не образовалось расстояние в волосок. — Самую малость.

— Не знаю, — проворчал он. Леон прошел к задней части кареты и начал вытаскивать их сумки. Все это время он бормотал о женщинах, которые не были монахинями, но думали, что могут преследовать демонов.

Пусть думает, что это было оскорбление. Из Мэв вышла бы паршивая монахиня. Даже настоятельница отказалась от нее.

Она посмотрела на замок и прошептала себе под нос:

— Почему ты пригласил именно меня?

Это была загадка. Это была загадка, она не могла перестать о ней думать. Мэв без сомнения знала, что никогда не встречала этого герцога. И она не убила вампира, которого он создал.

Он пошел против всего, что она знала о вампирах. Судя по тому, что обнаружила Церковь, он был вдумчивым человеком. Однако его отец лучше разбирался в делах, и это была единственная деталь, которая, по их мнению, могла его оправдать.

В том маловероятном случае, в каком он не был вампиром, кем он был?

Тень закрыла свет в самой высокой башне. Мэв склонила голову и прищурилась. Была ли это фигура мужчины, наблюдающего за ней? Он был высоким и широким. Сильная фигура, чего она, конечно, не ожидала от герцога, растратившего деньги своей семьи.

Если это был герцог, то ей было о чем волноваться. Это была фигура могущественного вампира, который, вероятно, разрушит ее знания об их роде.

Черт возьми, почему эта работа не могла быть такой же легкой, как остальная?

— Мэв? — позвал Леон. — Ты собираешься заставить меня нести все сумки одному?

Она оторвала взгляд от мужчины в окне и обратила внимание на страдающего священника.

— Ну, я здесь единственная дама. У меня сложилось впечатление, что герцог не хотел бы, чтобы я несла свои сумки.

Новый голос прервал их, рассекая воздух, как нож:

— Он не стал бы. Позвольте мне, мадам.

Молодой человек был одет в изъеденный молью костюм. Он прошел мимо нее, сильный, здоровый и смертный. Дворецкий поднял ее вещи, словно они весили меньше перышка, и кивнул в сторону дома.

Они должны были следовать за ним?

Она ответила на испуганное выражение лица Леона схожим. Перед ними шел смертный человек.

Зачем смертному работать на вампира? Возможно ли вообще работать на вампира, не встретив смерти?

— Странно, — сказал Леон, подходя к ней. — Не думал, что мы увидим дворецкого.

Молодой человек бросил слова через плечо:

— Вы ожидали замок с привидениями? Боюсь, большинство слухов об этом месте не соответствует действительности. Вы вряд ли увидите тут что-то зрелищное, но вы увидите, что большая часть замка закрыта для посещения из-за ремонта.

Мэв не привыкла к этому неприятному ощущению в животе. Она не была уверена. Ей было не по себе.

И так не пойдет. Она отказалась позволять любому мужчине, вампиру или нет, забрать ее единственный дар. Ей нечего было бояться, потому что она не чувствовала боли.