— Пусти меня, — процедила я в морду очередному извращенцу со странными наклонностями.

— О, нет! — он усмехнулся еще шире. — Такого шанса упустить я не могу, черт его знает, когда судьба позволит мне еще раз с тобой столкнуться. А так залетишь от меня и уже никуда не денешься. Даже Лиза не найдется с протестами.

— Нет! — взвизгнула я и попыталась зарядить ему по наглой роже.

Мужчина резко прижал меня к столешнице, крепко сжимая мои руки у меня же за спиной. Я попыталась заехать ему коленом промеж ног, но он встал так, что это не представлялось возможным. Его губы впились в мои и как бы не мотала я головой, ничего не выходило, она как пи явка прицепился ко мне. Все мои попытки вырваться были им оборваны и обречены на провал. И черт возьми это было совершенно не так, как с Витом в полуночной тишине кухни. Несмотря на то, что Вит тоже целовал меня против воли, с ним это казалось правильным и сладким. А тут только подташнивало и хотелось выть.

— Маша! — он стоял в дверях кухни и дышал как загнанный зверь.

— Пошел прочь, жалкий недомерок, — оскалился мужик и сжал мои запястья сильнее.

— А больше тебе ничего не дать? — слишком спокойно уточнил у того Витяля, незаметно подходя ближе и со всей силы ударяя этого урода в лицо.

— Ах, ты мелкий урод, — взвыл тот, держась за сломанный нос.

— Во-первых, никто не имеет права насильно принуждать к действиям сексуального характера, согласно букве закона, — Вит перехватил меня за талию и уничтожающим взглядом посмотрел на парня Аньки. — Во-вторых, она только моя и такой нищеброд, как ты даже рядом с ней стоять не может.

— Что за шум?! — из гостиной раздался возмущенный голос Анны.

— Пошли, — Вит дернул меня за руку, увлекая к двери. — В этом доме тебе не зачем задерживаться ни на секунду.

— Твоя? — спросила я, когда мы, наконец-то, остались наедине в морозной дымке вечера.

— А? — Вит осекся, взглянув на меня, и смущенно отвел от меня взгляд.

— Ну, есть что сказать? — пробормотала я, чувствуя, что сейчас или никогда.

— Нам пора домой, — он сильнее стиснул мои пальцы и пошел вперед. — Константин будет волноваться.

Я опустила голову и молча последовала за парнем, адекватных слов у меня не было. Да, и тот факт, что он не требовал от меня объяснений казался чудом. Только я подумала, что он может быть милым и добрым, как он тут же разубедил меня в этом. В одну секунду… Одно слово… И мы опять вернулись к тому с чего начали. Но мгновение спустя, он опять готов небо на землю обрушить, за возможность спасти меня. Какие-то американские горки. В таком напряженном молчании мы и дошли до дома. Вит, видимо, решил вообще игнорировать мое существование, а я не решалась вновь лезть под горячую руку.

Когда мы вошли в дом, я услышала приглушенный голос Павла и тишину. Наверное, он разговаривал по телефону, как и положено занятому бизнесмену, у которого и на сына времени не было. Вит даже не взглянул в ту сторону, когда мужчина оторвался от трубки, чтобы подойти к нам и узнать, что же приключилось в очередной раз. Я попыталась выдавить улыбку, но он понимающе мне кивнул и мотнул головой в сторону лестницы, где скрылся его сын. Это больно кололо в груди, но я понимала, что в данной ситуации, я не помощница. Только хуже сделаю.

Несмотря на то, что каждый из них был в чем-то не прав, я считала, что как взрослые и самостоятельные мужики, они способны сами во всем разобраться. Во всяком случае, отец хотя бы пытался наладить отношения с сыном, и Вит мог бы и засунуть свою гордость куда подальше. Хотя, за месяц в этом доме, о его раздутом эго, я узнала достаточно. По мне, это было поведение маленького, избалованного мальчишки, который никак не мог разобраться в своих собственных чувствах, но зато успешно выворачивал наизнанку чужие.

Вит хлопнул дверью своей комнаты с такой силой, что я подумала штукатурка с потолка посыплется. На такую демонстрацию, я лишь звонко фыркнула и пожала плечами. Не маленький сам мог со своими тараканами разобраться. Я и не собиралась лезть в душу к тому, кому моя помощь даже даром не упала. Пройдя по коридору, я остановилась у двери в свою комнату и все же задержала взгляд на несколько мгновений. Но нельзя… Проявление слабости могло бы дать неправильный посыл для дальнейшего развития событий.

Мне так надоела эта жизнь в замке с капризным принцем, но почему-то покидать его не хохлись так же сильно, как и сбежать на край земли. Иногда я даже подумывала, что жить с Елизаветой и сестрами не так уж и плохо. А в другое время, когда Вит не был уродом, накрывала тоска и желание остаться под его опекой и защитой. Упершись лбом в дверь, я тяжело вздохнула. Почему-то именно в этот момент стало так тоскливо, что захотелось выть. Хотя причины, я и не смогла понять. Это было сильнее меня, жестче и опаснее. Это было неправильно!

Я поджала губы, продолжая буравить взглядом дверь своей комнаты. Пока в голове не поселилась мысль о том, что я напоминала дуру в этот момент. В полной темноте я разделась и плюхнулась на кровать, стараясь не анализировать поведение Виталика. Я думала, что долго не усну, но, кажется, в моем организме просто не осталось сил. Под мерное тиканье настенных часов я уплыла в полудрему забытья. Пока реальность вновь не обрушилась на меня ледяными иглами по коже. Я задыхалась от паники и слез, не могла вздохнуться и даже не осознавала, где находилась.

Я попыталась сесть, но тело было словно деревянное и не желало меня слушаться. Слезы, не переставая, катились по щекам и не давали дышать. Я думала, что больше никогда не увижу кошмар о смерти матери, но после трагедии целого дня, воспоминания вновь нахлынули. Темная комната убивала, она делала меня слабой. Я была одна, наедине со своими страхами. Сердце болезненно сжалось, и я попыталась сжать кулаки, но даже этого не смогла. Мне так страшно… С оглушительным ударом дверь моей спальни врезалась в стену. На пороге стоял заспанный, но не менее перепуганный Вит, который беспокойным взглядом шарил по темному пространству моей комнаты.

— Маша, какого черта? — устало спросил он у меня, присаживаясь рядом. — Весь дом на уши поставить хочешь? Вообще-то… Маша, ты что? Плачешь?

Я на его заботу лишь тихо всхлипнула, попыталась встать, но из-за этого дурацкого состояния ничего не получилось. Грудь только сильнее сдавило стальными кольцами паники. Вит подался ближе ко мне и помог устроиться выше на подушках. Сев рядом на матраце, он внимательно посмотрел на меня. Не было никакого смысла рассказывать ему о чет-либо. Такой, как он все равно не поймет, о чем я толкую. Он только посмеется и скажет, что я дура. Как всегда… Как обычно… Ничего нового я от него не услышу и не увижу…

— Что случилось? — он приблизился еще ближе и поднял мою голову за подбородок.

— Ерунда, — отмахнулась я и попыталась спрятать взор за вуалью ресниц.

— Но ты плачешь, — возразил он мягко, но настойчиво, — а мне это не по душе.

— Мне кошмар приснился, вот и все, — я старалась говорить мягко и ненавязчиво, так, словно меня это и в правду не волновало.

— Посмотри на меня и скажи, что с тобой все хорошо, — он притянул меня еще ближе к себя. — Что эта дура и ее хахаль не причины этого водопада.

— Что? — огрызнулась я. — Боги, нет… Просто это все дурной сон, вот и все. Никаких других вариантов нет.

— Маша, — тихо зарычал он.

— Я тебя уже ответила, что еще мне надо сказать? — мгновенно взвилась я на проявленную агрессию.

— Извини, что повысил на тебя голос, — его пальцы мягко погладили меня по щеке.

— Что? — я даже вскинула голову, чтобы посмотреть на него. — Прости, у меня, кажется, со слухом проблемы? Что ты сказал? Это я все еще сплю, или просто окончательно спятила? Ты, сейчас, передо мной извинился? Мир завтра перевернется?

— Ты сейчас пытаешься все испортить? — он навис надомной озлобленной тенью.

— Ты серьезно? — прищурилась я, не веря своим ушам.

— А на что похоже? — хмыкнул он, приближаясь непростительно близко.