– Да нет, не надо сарказма. Всё путём, как говорят, – Саша смотрел пристально на брата, – ты же понимаешь, что сейчас такие фигуры, в городах федерального значения, они…ну, скажем так… технические. То есть, с самого начала понятно, кто будет на должности и как он будет проводить политику партии и правительства, – Саша говорил с некоторой иронией.

– Да это понятно. В регионах ещё есть движение, скажем так, какая-то интрига назначенцев… подковёрные игрища. А здесь, в столицах, конечно, всё уже в норме.

– Ну, не всё так забюрократизировано.

– Всё-не всё, а шаг влево, шаг вправо, прыжок на месте, как говорил раньше вологодский конвой, приравнивается к попытке побега – стреляли без предупреждения, – Вадим старался говорить тоже с ироничным подтекстом.

Принесли салаты. Выглядело это всё как на рекламном плакате или на фотографии в Инстанграме. Яркая зелень, сочные цвета овощей на белоснежных тарелках. «Красиво-богато, – подумал Вадим, – такое нравится. Чувствуешь, что не зря прожил жизнь. Достоин такого.»

Саша отпил из стакана с выжатым соком и продолжал:

– Сейчас время такое, интересное. Ты же видишь, что происходит. Последние несколько лет заговорили о застое, о том, что власть начинает, как сказать, точнее… каменеть в своей башне, что ли… Но это не так. Времена не похожи друг на друга, что бы кто ни говорил. Застоя нет, есть движение. Может быть, несистемной оппозиции это движение и кажется откатом назад, но нет, уверяю тебя, это непрямолинейное движение. Жизнь вообще не идёт по прямой, и ты это прекрасно знаешь.

Саша посмотрел в окно, немного сморщил переносицу, словно пытаясь точнее сформулировать мысль.

– Итак, продолжая. Что мы имеем и чем я занимаюсь сейчас. Да, состою в провластной партии. И это хорошо. Не потому, что блага и всё такое… Нет, в первую очередь это возможность делать действительно полезные и разумные вещи, быть нужным и, как это ни пафосно звучит, быть одним из строителей светлого будущего, – Саша улыбнулся.

– Знаю, сейчас услышу про то, что я романтик и всё такое… А что плохого в романтизме? Историю, как показывают некоторые примеры, двигают романтики. Которые, на минуточку, монтируют, сплавляют свои романтические взгляды с вполне реальными практическими инструментами. Не так, скажешь? – Саша принялся есть нарядный салат.

– Мне понятны твои мысли. Ты, согласись, всегда был таким, – Вадим немного помедлил, – таким правильным парнем – это так, это я без всякой лести…

– Да ладно тебе, это ты всегда был образцом такого тарана по жизни. Правильно рассчитывал силы, траекторию и – бум!… Препятствия нет, – Саша хохотнул, -подожди, сейчас схожу к администратору, спрошу, что у них сегодня от шефа. Саша встал и уверенно зашагал к яркой брюнетке с бейджем на блузе, стоящей у бара,

«Да, Саша вырос уверенным мужчиной. Смог себя построить, как отец завещал», – думал Вадим, разглядывая интерьер модного места.

Это было в начале 90-х. Отец, видевший братьев продолжателями военной карьеры, приложив все свои связи, обеспечил им поступление в хороший военный институт, дававший качественное образование военных инженеров.

Саша, способный мозгами парень, поступил легко, кроме физподготовки, на которой, говоря откровенно, принимающие «протащили» его до нужных баллов. Вадим, наоборот, физподготовку прошёл на «отлично», а с профильными предметами пришлось понервничать. Но всё сложилось прекрасно – и братья поступили на один факультет.

При этом со своим другом Пашей, который учился на медика, они не перестали общаться. Паша всегда очень вовремя, как-то это у него получалось, гасил конфликты и, вообще, был отличным модератором, как сейчас бы выразились, в отношениях братьев. Благодаря Паше они смогли уживаться полноценно более двух лет, до того самого случая.

Была питерская зима, и был праздник, день инженерных войск. Братья с Пашей и двумя барышнями, Вадим сейчас даже не мог вспомнить их имена, возвращались с дискотеки. Время позднее, конец января, настроение хорошее. Недавно был Новый год, и остатки того, праздничного, настроя, ещё сохранялись у каждого.

Шли не очень быстро, дурачились, Павлик, по обыкновению, шел впереди спиной вперёд и рассказывал какие-то исторические курьёзы: он всегда любил истории из биографий великих личностей. Вадим просто радовался морозному приятному вечеру. Его самолюбие тешило внимание блондинки, которая шла с ним под ручку и говорила всякую ерунду о своём фармацевтическом институте, о родительской даче и о младшей сестре, которая совсем не хочет нормально учиться в школе.

Шли по бульвару Профсоюзов, который позднее стал называться Кавалергардским, как и положено красивому бульвару в бывшей имперской столице. Ребята хотели посадить девушек на троллейбус, который шёл на Васильевский остров. Уже подходя к остановке, немного подскальзываясь на тонких островках льда, Вадим заметил троих парней. Троица была явно навеселе и, как ощутил Вадим, искала куража. Проще говоря, определяли цели, на которые можно направить свою молодую агрессию.

Видимо, Вадим немного дольше, чем положено по уличным правилам, задержал на них взгляд, потому что один из них, крепко сбитый «бычок», как назвал его про себя Вадим, в красном спортивном костюме с тремя полосками и с такой же красной физиономией, сразу же метнул в его сторону «предъяву».

– Чо смотришь? Проблемы?

Вадим умел драться и, будь другая ситуация, он бы быстро закончил зреющий конфликт, но драться в этот вечер совсем не хотелось. Ну вот совсем. Не хотелось портить настроение девчонкам, потому что понятно: праздник мгновенно бы завершился. Вадим постарался собраться и немного напряг руки и плечи. Ответил сухо:

– Нет проблем. Всё ровно, пацаны.

И тут же получил удар в висок. Гопники решили сократить прелюдию. Прилетело ему в голову кастетом, на счастье Вадима, удар пришёлся по касательной. Вадим упал на спину и на некоторое время отправился в космос.

Девчонки завизжали. Вадим, лёжа пару секунд на снегу, сразу сообразил, что происходит что-то быстрое и очень неприятное.

Первым подскочил Паша и схватил парня в красном костюме. Это была ошибка, как потом стало понятно. Паша хоть и имел опыт уличных потасовок, на этот раз просчитался, использовав борцовский захват. Надо было бить. Жёстко и точно. Поэтому началась возня, а «баклан» в красном был более подвижен.

Но солировал в этой истории Саша. Он, хоть и занимался с детства борьбой, но получалось, прямо скажем, не очень. Тренер говорил, что у него нет тактического мышления, не чувствует он противника на ковре. С техникой всё было хорошо, но эффективно использовать приёмы в схватке Саша умел плохо. Практический опыт был небольшим ещё и из-за Вадима. Точнее, из-за того, что Вадим всегда «впрягался» за младшего брата в дворовых конфликтах, поэтому реального опыта Саша практически не имел. В общем, практика решает всё в этой жизни. Саша старательно ходил в секцию борьбы и готовился к тому, что однажды тактическое озарение посетит и его.

Как потом Саша говорил, в начале этого уличного «махача» тактическое озарение «влетело» ему в голову. Сам он не мог объяснить причину этого. Так вышло в этот вечер.

Саша взял на себя двоих гопников. Одним ударом в голову, на опережение, он отключил первого. Второй замешкался и, оказавшись рядом с ним, тут же схлопотал «двойку». Немного потерявшись, в следующую секунду после сашиного прохода в ноги, он очутился на земле.

Вадим, придя в себя, быстро оценил ситуацию. Увидев, как Павлик возится в верхней стойке с краснорожим, подбежал и мгновенно боковым в челюсть отправил того отдохнуть. «Так, теперь Саша, надо вытаскивать», – Вадим обернулся к брату. Но, обернувшись, он увидел, что вытаскивать и спасать нужно не Сашу, а его оппонента от неминуемых дней на больничной койке. Брат сидел сверху здоровенного рыжего парня и методично бил его кулаками по лицу. Бил свирепо, не замечая ничего вокруг. Бил за нападение на брата, за испорченный праздник. За испуганных девчонок. За тот злосчастный развалившийся плот на реке. За одноклассников, смеющихся над его кедами. Парень отхватил за всё. Саше в том момент он был не важен. Важны были стеклянные негативы прошлого, которые он превращал в мелкие осколки, в пыль.