Джулиус так и не понял, откуда Боб взял меч. Его клинок был даже больше, чем у Боба, огромная стена изогнутой кости. Хоть Клыки Хартстрайкера не очень дружили с физической реальностью — меняли облик и размер по своей воле — были пределы, и Боб пришел без меча. Может, меч был из голубя. Как бы там ни было, теперь меч был в руках Боба, и он мечом рассекал огонь Эстеллы, как камень — поток воды, пока не прошла минута, и огонь Эстеллы угас.

Она рухнула на балконе, тяжело дыша, глядя в ненависти, как Боб опустил меч.

— Всегда хитришь, — выдавила она, поднялась на лапы. — Всегда находишь выход.

— Конечно, — ответил Боб, вонзил меч в каменный пол и оперся на него, словно Клык его дедушки был столбиком. — Так делают умные драконы, Эстелла. Мы находим пути победить, даже когда старшие и мудрые драконы говорят, что победить невозможно.

— Ты не можешь быть умным вечно, — рявкнула она. — И я не остановлюсь, Брогомир, а теперь, благодаря твоему слабаку-брату, мне и не нужно, — она села с ухмылкой. — Он купил мне новое будущее. Он отдал свое будущее, чтобы выкупить то, что я продала, чтобы сокрушить тебя. Благодаря его мягкосердечной глупости, я не должна останавливаться. Я могу охотиться на тебя до конца времени, пока не придет момент, когда твоего ума не хватит. И тогда, Великий Пророк Хартстрайкеров, я увижу твое поражение.

Она закончила, щелкнув зубами, но Боб только печально вздохнул.

— Лестно быть мишенью такой одержимости, но, боюсь, это не случится, Эстелла.

Он оттолкнулся от меча, прошел к белой драконше.

— Ты права. Мой необычно добрый брат купил кусочек будущего, которое ты отбросила. Но этим он купил больше, чем знает. Видишь ли, потратив будущее, чтобы купить твое выживание, он создал парадокс из пяти минут, где ты не можешь и должна существовать. Но в эти пять минут, которых у тебя не должно быть, твои решения породили новый спектр возможностей, новый потенциал, — он широко развел руками. — Река твоего будущего возрождается, пока я говорю. Это чудо, Эстелла, и величайшая трагедия этой ночи в том, что ты уже разрушила это чудо.

— Как? — фыркнула Эстелла. — Отказавшись бросить бой и принять смерть?

— Нет, — Боб покачал головой. — Хотя отказаться признать второй шанс печально, я говорю о тактической ошибке, а не философской.

Эстелла закатила глаза.

— Потому мы никогда не ладили. Нет ничего хуже умного дракона, который не знает, когда замолчать.

— Это твое мнение, — голос Боба стал твердым, он шагнул в сторону и махнул Джулиусу двигаться с ним. — Лично я думаю, что хуже быть старым драконом, который дает кому-то отвлечь ее, пока она находится на территории врага.

Высокомерие пропало с лица Эстеллы. Она развернулась, посмотрела на небо над горой, но не закончила поворот, и что-то большое и белое влетело на балкон и врезалось в нее, как ракета. Оно двигалось так быстро, что Джулиус смог лишь смутно уловить силуэт дракона, и напавший с Эстеллой покатились по тронному залу шаром белого огня и сверкающих когтей мимо Боба и Джулиуса.

В хаосе боя, казалось, ни у одного противника не было преимущества. Когда они врезались в дальнюю стену, новый дракон оказался сверху, и она использовала это преимущество, сжала челюстями шею Эстеллы, не дав пророчице поднять голову.

Устав после огня, использованного на Брогомира, застигнутая врасплох, Эстелла не имела шансов. Было не важно, был бы старше, сильнее или видел будущее, когда клыки дракона впились в открытое горло, уже ничего нельзя было поделать. Она даже не поняла еще, что случилось, и драконша сжала пасть, как капкан.

Последовал хруст, и Джулиус знал, что будет слышать этот звук в кошмарах вечно. Эстелла дернулась от боли, ее тело содрогнулось, но белая драконша на ней кусала сильнее, впивалась челюстями в шею пророчицы, пока Эстелла не замерла, голубые глаза погасли. Только когда стало ясно, что пророчица не встанет, драконша разжала зубы, и голова Эстеллы упала на пол.

До этого Джулиусу было сложно понять, кем был новый дракон. Она точно была дочерью Трех Сестер — у других драконов не было такой белой чешуи — но понять, какой была дочь, было невозможно, пока они с Эстеллой бились. Учитывая ярость атаки, он думал, что это была Свена. Она имела право ужасно злиться после того, что сделала Эстелла. Но, когда драконша отошла от мертвой пророчицы, окровавленное лицо, которое повернулось к Хартстрайкером, принадлежало не Свене.

Оно было Катиным.

— Услышьте меня! — взревела она, широко раскрыв инеевые крылья. — Чтобы спасти наш клан и сохранить то, что осталось от наших хороших отношений с Хартстрайкерами, я убила Эстеллу Северную Звезду! Теперь, по праву боя, я занимаю ее место главы Дочерей Трех Сестер.

Ее голос гремел в потрясенной тишине тронного зала. Но, хоть Джулиус был впечатлен, он не понимал, зачем Катя говорила это им. Эхо ее объявления утихло, и он уловил новый звук за собой. Звучало как крылья. Много крыльев.

Он быстро развернулся, глаза расширились. Пока Катя билась с Эстеллой, стая белоснежных драконов появилась в воздухе у балкона его матери. Одна из них опустилась, пока он смотрел, и превратилась в строгую женщину, чьи волосы были еще светлее, чем у Свены, и ниспадали до пола, скрывая ее нагое тело, как водопад. Судя по тому, как она держалась, она ощущала себя как в доспехе, пока шла по тронному залу к телу Эстеллы, склонилась и закрыла деловитым прикосновением погасшие глаза пророчицы.

— Это конец, — сообщила она, поднявшись. — Я, Изольда, Зовущая Иней, Пятая дочь, выступаю свидетелем смерти Эстеллы Северной Звезды, Пророчицы Трех Сестер, Первой дочери. По праву боя я признаю Катю, Последнюю дочь, главой Дочерей Трех Сестер. Любой, кто хочет бросить вызов ей, бросит вызов мне.

До последней части она говорила спокойно и вежливо, как требовал ритуал. Под конец Изольда, Зовущая Иней рычала, скаля в предвкушении зубы. Но, хоть она выглядела готовой исполнить угрозу, другие белые драконши не хотели нападать. Они склонили послушно головы, опустив взгляды перед Катей. Джулиус еще не видел ее такой гордой.

— Снова здравствуй, — она сверкнула ему кровавой улыбкой, окинув его взглядом. — Не такой план мы обсуждали, знаю, но как для запасного плана?

— Невероятно, — выдавил он. — Ты спасла нас.

— Я же говорила, что отплачу, — сказала Катя. — И теперь мы официально квиты, моя сестра может посмотреть на твоего человека? Изольда холодна даже для нас, но она творит чудеса с исцелением, и я знаю, как ты ценишь своего мага.

Все внутри Джулиуса сжалось. Как он мог забыть о Марси? Он развернулся, озираясь, заметил ее на полу, она лежала на спине, Призрак нервно ходил у ее головы.

— Прошу, — взмолился он, не стыдясь того, как отчаянно звучал. — Я заплачу, чем угодно, если ты ей поможешь.

— Оплата не нужна, — Катя тепло улыбнулась. — Мы же друзья?

Если бы Джулиус не переживал так сильно за Марси, это вызвало бы внутри него тепло. Но было сложно радоваться, когда он даже не видел, чтобы Марси дышала. Он едва успел шепнуть «спасибо» и поспешил к ней.

— Марси!

Она вздрогнула от его голоса, ее глаза открылись и удивленно посмотрели на него.

— Эй, — тихо сказала она и коснулась его пернатого носа. — Ты дракон.

— Думаю, это мы установили, — ответил он, глубоко вдохнув. Без печати с его носа словно сняли маску, вернули все чутье. Но, хоть он ощущал запах боли Марси, он не чуял ее кровь, и это его немного успокоило.

— Итак, — она повернула голову и увидела Катю, стоящую над телом своей сестры. — Мы победили?

— Да, — сказал Джулиус. — Катя прибыла со стаей и одолела Эстеллу. Одна из ее сестер вот-вот тебе поможет.

— Исцеляющей драконьей магией? — восторженно спросила Марси. — Круто! Как это работает?

Джулиус невольно улыбнулся. Марси, конечно, восхитила магическая часть ее исцеления, а не само исцеление.

— Спросишь у нее, — он кивнул Изольде, которая получила приказ от Кати и шла к ним величавой поступью.