«У меня просто давно не было… э-э… давно не было мужчины», – разговаривала я сама с собой, параллельно слушая болтовню Вадика. «Поэтому этот мужской запах так на меня подействовал. Вот и все. Да, точно. Фу, Белка, думать о друге отца в таком ключе вообще противоестественно».

Я сосредоточилась на рассказе Вадика и скрестила руки на груди. Он достал смартфон и принялся показывать мне какие-то статьи и фотографии, а я сидела с обалдевшим видом и сильно вздрогнула, услышав над ухом хрипловатый голос:

– Белка, ты не замерзла?

Даня с Мариной подошли почти бесшумно. Я не замерзла, но с готовностью ответила:

– Да, что-то прохладно. Пойду переодеваться.

Я скрылась в доме, быстро поднялась на второй этаж и упала лицом в подушку. А потом со вздохом встала, сняла с себя рубашку Дани, лифчик, потянулась к лежавшему на полке спортивному топу и услышала, как открылась дверь.

– Белка, я хотел… – начал было Даня, а я даже простонала от досады. Второй раз за утро он видит меня в полуголом виде! Нет, это просто невероятно. Что ж за невезение. Благо, я стояла спиной к двери. Если бы Орлов увидел меня голой, я бы не пережила этого позора.

– Черт, – пробормотал Даня, но отчего-то не уходил. – Я хотел…

– Забрать рубашку? – подсказала я и быстро надела топ. Теперь можно было и повернуться к нему лицом. – Держи.

Я взяла вещь, аккуратно сложила и подошла к Дане, протягивая ему рубашку. Он медленно взял ее, будто с неохотой, а сам то и дело переводил взгляд с моей груди на обнаженный живот. Я собиралась танцевать, поэтому надела привычные для тренировки вещи.

– Родители приехали, – сглотнув, произнес Даня, наконец взглянув мне в глаза. Он отчего-то нахмурился, а я неуверенно переступила с ноги на ногу.

– Хорошо, – пробормотала я. – А я немного позанимаюсь.

Даня кивнул и быстро ушел. Я же потопталась у двери, тихо чертыхнулась и пошла в противоположную сторону. Туда, где был мой зал. Я с детства любила танцы, выучилась на хореографа и теперь работала в студии своей подруги. Преподавала современные танцы. И мне ужасно нравилось то, чем я занималась. Однако стоило признать, что для самостоятельной жизни, которую я начала вести с недавних пор, денег мне хватало впритык. И поэтому я устроилась в элитный закрытый клуб, куда набирали девушек-танцовщиц. Одна бы я никогда не решилась на этот шаг, поскольку боялась, что в этом клубе от девушек ждут не только танцы, но и некие дополнительные функции. Однако со мной была Эмма. Подруга выведала про это место все, что только смогла, и из достоверных источников мы знали, что подкатывать к танцовщицам там не то что не принято, а попросту запрещено. Концепция клуба заключалась в одной простой, но интригующей мысли: смотри, но не трогай. После прохождения первого тура, где нужно было показать свой танец, было собеседование, на котором строгая дама элегантного возраста серьезно спросила:

– Вы готовы только к танцу или рассматриваете и другие варианты?

– Только танец, – быстро ответила я, внутри сходя с ума от страха. Куда я вляпалась?

– Белла, подумайте хорошо, – сказала Юлия Львовна, снимая очки всемирно известной фирмы. – Девушки, танцующие приват, получают в разы больше. У вас отличные внешние данные. Замечательная фигура, а танец – ваша стихия.

– Нет. Никакого привата, – твердо сказала я.

– Я вас поняла, – кивнула она. – Это ваше право, и мы его уважаем. И будем соблюдать неукоснительно.

Я тоже кивнула, ощущая себя чуть более уверенно. Об этом и говорила Эмма. В клубе «Буря» девушки были полностью защищены от домогательств мужчин. И да, войти в клуб могли только мужчины. Никаких женщин, кроме танцовщиц, конечно. Бармены, официанты – тоже мужского пола. Интерьер полностью в темных тонах, преобладание черного цвета и фиолетовой подсветки. Наряды, в которых мы выступали, были сексуальными, но вовсе не вульгарными. Никаких трусов и лифчиков. Мы не были стриптизершами, и об этом строгая Юлия Львовна напоминала нам каждый день. Сама она в прошлом была балериной, и на репетициях нещадно гоняла нас, пристально следя за осанкой и растяжкой каждой из девушек. Обращалась только на «вы».

Мы с Эммой выбрали себе щадящий график. Выходили на смену раз или два в неделю, по пятницам, а иногда и по четвергам. Мы все же немного побаивались, поэтому предпочитали дни, когда в клубе как можно меньше народа. Самое интересное, что мужчины и правда вели себя прилично. Курили, что-то тихо обсуждали, неспешно пили алкоголь, молча наблюдали за танцами девушек. Никаких криков, бросания купюр и свиста. Все сдержанно, спокойно и вроде бы прилично. Говорю «вроде бы», поскольку все же в «Буре» были и приватные комнаты. Те девушки, которые были согласны остаться наедине с пожелавшим привата мужчиной, исполняли за закрытой дверью более жаркие танцы. Постояльцами клуба были сплошь обеспеченные мужчины, которые отлично знали правила клуба. Нельзя распускать руки и приставать к девушкам. Не знаю, кем была Юлия Львовна, но почему-то ее правила соблюдали все. Как девушки, так и мужчины. За стенами клуба мы были вольны делать что угодно, но в «Буре» все вели себя согласно негласному уставу. Мы с Эммой знали, что те, кто скатывался к стриптизу и пошлости, в клубе не задерживались. Юлия Львовна выставляла таких вон с волчьим билетом.

Я танцевала в клубе вот уже второй месяц. Зарплаты за шесть рабочих ночей в «Буре» хватало на оплату съемной квартиры. Да, платили очень даже прилично. И меня все устраивало. В будни я тренировала детей в студии своей второй лучшей подруги Мирославы, а вечера четверга и пятницы проводила в «Буре», танцуя перед местными бизнесменами.

Ах да, все девушки обязательно должны были надевать перед выходом на сцену черную маску с аккуратными кошачьими ушками, прикрывающую лишь верхнюю часть лица. Но этого вполне хватало, чтобы сохранять инкогнито. Постояльцы клуба вряд ли узнали бы нас в обычной жизни.

Я включила музыку, немного растянула мышцы, а потом начала танцевать. Это мое самое любимое занятие в мире, которому я посвящала как рабочее, так и свободное время. Но спустя полтора часа пришлось вернуться к гостям. Родители как раз сообщили, что пора седлать квадроциклы и выдвигаться в путь. Однако квадроциклов было всего два, а нас шестеро. Было решено, что двое из нас поедут на небольшом двухместном джипе с открытой крышей. И похоже, этими двумя были мы с Вадиком. Марина явно не упустит возможности вцепиться в Даню. Сядет сзади него, прижимаясь бюстом к его спине… Хм. Ладно, не мое дело.

– Я за руль, – сообщила я, ни к кому конкретно не обращаясь, и села на место водителя.

Надела солнцезащитные очки и завела двигатель, терпеливо ожидая, когда все займут свои места. Вадик тут же залез в джип и уселся рядом со мной. Я повернула голову и посмотрела на Орлова. Он вовсе не выглядел довольным и даже поглядывал на меня с легкой досадой. Марина же, как я и говорила, была на седьмом небе от счастья. Родители заняли свой квадроцикл, и мы тронулись в путь.

Некоторое время мы ехали по лесу, причем квадроциклам было гораздо проще, чем мне на джипе. Он хоть и отличался неплохой проходимостью, но нужно было выискивать наиболее подходящий путь, чтобы не задевать деревья и не застрять в грязи. В результате мы чуть отстали, а когда выехали на поляну, все уже собрались у берега озера. Орлов тут же повернулся ко мне и некоторое время молча смотрел, как мы с Вадимом идем по тропе.

– Какая же тут красота, – сказала мама, обнимая папу со спины.

Они были замечательной парой, и я невольно улыбнулась, глядя на них. Все еще молодые, живые, жадные до новых эмоций и впечатлений. Мы неплохо понимали друг друга, а ссорились не так уж и часто. На самом деле я любила их небольшое сумасбродство и постоянное желание куда-то ехать, исследовать новое и удивляться красоте местной природы. А еще мне было немного стыдно, что я скрывала от них то, чем приходилось зарабатывать на жизнь. Клуб «Буря» был моей страшной тайной, о которой знали только Эмма и Мира. Я была уверена, что родители вряд ли поверят в то, что в элитном клубе я действительно просто танцую и ничего больше.