Он резко остановился и вопросительно глянул на Уотера.

   - Нет, - ответил тот.

   - А мои бы поверили. Все до одного! Потому-то я и не хочу им признаваться. Ты будешь всю жизнь сомневаться и молчать, а они сразу разболтают друг другу и тогда уж точно начнут носиться со мной как с героем.

   Шокированный столь необычной логикой, Уотер сам не заметил, как глаза его широко раскрылись, а кулаки сжались.

   - Значит, вы герой? - спросил он скептически.

   Отшельник беспомощно обернулся к Даку.

   - Самый настоящий, - ответил тот. - Признавайся, друг ситный, иначе я повезу парня на Новую землю, и там он такого насмотрится, что у него и вовсе голова кругом пойдет.

   - Ты не знаешь кода.

   - Теперь знаю.

   - Шурка сказал?

   Дак засмеялся:

   - Ты забываешь, кем я был когда-то, начальничек ты мой драгоценный. Набор отмычек - и вся информация из твоего борткомпьютера переписана на кристаллы, которые, учти, надежно спрятаны. Так что лучше не юли. А тебе, парень, я уже толковал: есть вещи, которые можно доказать.

   Уотер мотнул головой:

   - Хорошо, - сказал он по-прежнему сердито. - Дак говорил, что выбыли ранены. Расскажите, как это произошло.

   - Вот именно, - с ехидцей поддержал Уотера Дак, - расскажи нам ту историю. Я и сам всю жизнь мечтал ее от тебя услышать. Так что не виляй, выкладывай.

   - Тут нечего рассказывать, - буркнул отшельник, усаживаясь прямо на пушистое ковровое покрытие пола. - Я разозлил их, вот они и решили меня проучить. Сам нарвался, только и всего.

   - Только и всего? - загудел Дак. - Нет, ты его послушай! Мне в свое время все уши прожужжали рассказами о том, как он в одиночку сразился с целым сонмищем вооруженных до зубов головорезов, и вдруг - такая проза! Ты в подробностях, в подробностях давай!

   - Их было не сонмище, а всего полтора десятка. Парни молодые, но боевитые. Они были доведены до отчаяния. Не мной, Дак, заметь, но они думали, будто я предал их правительству, и терять им больше нечего. Вот они и психанули, прошлись лучеметом по руке.

   - Ага! - А теперь послушай, парень, что мне об этом рассказал один двуногий, когда мы с ним разговорились и стали искать общих знакомых. Вот этот субъект, который сейчас перед нами беспомощную жертву изображает, убедил тех, кого принято называть террористами (надеюсь, тебе знакомо это слово), отпустить группу заложников. Взамен он пообещал отвезти их в укромное местечко, где они смогут спокойно пересидеть. А вместо этого ты устроил им ловушку и принялся крутить шуры-муры с ихними девками. Если бы они тебя не прижгли, то до сих пор бы там сидели. Еще он сказал, что у тебя не нервы, а стальные канаты, что ты дьявольски хитер и совершенно не чувствуешь боли. Что одной левой ты способен сбить человека с ног, и вообще, с могучими лучше не связываться.

   Отшельник горько засмеялся:

   - Вот видишь! А ты удивляешься, что я помалкиваю. Герой, герой! Да узнай люди, как было дело, живо бы развенчали.

   - Почему? - спросил Уотер.

   - Потому что "спас от наказания бандитов" звучит далеко не столь красиво, как "освободил из плена заложников".

   - Угу, - засмеялся Дак. - Во мнении общества ты враз бы упал, это как пить дать. Но ведь заложники-то все же были, а?

   - Были, были. Только для того, чтобы их освободить, понадобилось всего три дня, а кантовался я в той переделке несколько месяцев. И, спрашивается, ради чего?

   - Ну не скажи, те парни тебя зауважали стабильно!

   - За удар левой? Вселенский разум! Да мне в тот миг небо с овчинку показалось!

   - Значит, вы не герой? - спросил Уотер с иронией. - Испугались и пошли на уступки?

   Отшельник покачал головой:

   - Моей задачей было убедить этих молодых людей бросить оружие и разойтись. Я это сделал. А героизм это или не героизм - со стороны виднее. Судить не мне.

   - Теперь ты понял, почему Эл - это Эльмар? - обернулся Дак к Уотеру.

   - Не знаю, - отвечал тот с сомнением. - Остальное, что болтают про Эльмара, тоже такого же сорта?

   - Милой! - засмеялся отшельник. - Я всегда поступал как хотел и старался жить в свое удовольствие. И если некоторые мои поступки потом именовались подвигами - я, право же, к этому вовсе не стремился. Судьба била меня за каждую ошибку, и била без всякой жалости. Доведись начинать жить сначала, я бы во многом поступал по-другому.

   - И заложников бы не стали освобождать? - снова расширил глаза Уотер.

   Дак усмехнулся.

   - Дались тебе эти заложники! - с досадой проговорил старый отшельник. - Да они и тогда меня интересовали, как прошлогодний снег. Мне парней было жалко!

   Старик произнес это, глядя не на Уотера, а мимо него. У того снова засосало под ложечкой. Препаскудное чувство, что его разыгрывают, стараются под него подделаться, вновь охватило его существо. Как тогда, на Тьере с Бинкой: "своя, мол, в доску."

   - А зачем вам нужна именно Бинка? - спросил он, прищурившись. - У вас много внуков.

   - Разумеется, много. И девушек среди них полно. Только ты почему-то женишься не на них.

   - Это другое дело.