Также неправильно называть язычество «группой дохристианских религий коренных народов». Не все исторические языческие традиции были сформированы до появления христианства.

Язычество традиционно охватывает все дохристианские и нехристианские общества периода Античности, в том числе греко-римские, кельтские, германские, славянские племена.

Христиане стали приравнивать язычников к гедонистам, которых интересуют лишь материальные богатства и плотские утехи. Они считали их равнодушными к будущему и не заинтересованными в серьёзной религии. Язычники, как правило, описывались в рамках этого приземлённого стереотипа (особенно теми, кто обращал внимание на недостатки язычества). Так, Г. Честертон писал: «Язычник наслаждался жизнью без чувства меры. Когда его цивилизация пала, он обнаружил, что человек больше не может получать удовольствие ни от жизни, ни от чего-либо ещё». Поэт А. Суинберн писал: «Ты победил, о бледный Галилеянин, мир серым стал в дыхании твоём, мы пили из реки, дающей нам забвение, и напитались сокрушительным концом».

Философ школы неоплатонизма, математик и астроном Гипатия Александрийская, втянутая в религиозную междоусобицу в Александрии, в марте 415 г. от Р.Х. была убита толпой христиан.

Людвиг Фейербах определил «язычество» классической античности, которое он назвал Heidentum («язычество»), как «единство религии и политики, духа и природы, Бога и человека». Он добавил, что, с точки зрения язычника, понятие «человек» всегда подразумевает различие по этническому признаку, то есть грек, римлянин, египтянин, еврей и т. д., поэтому каждый языческий обычай является и обычаем определённого народа. Между тем современные историки определяют язычество как совокупность ритуальных актов, не имеющую единую систему верований и священных текстов.

Фейербах утверждал, что возникновение монотеизма стало возможным благодаря греческой философии и противоречию между этнической природой языческих обрядов и универсальностью человеческого духовного начала, что привело в конечном итоге к появлению универсальной религии – христианства.

Ни один современный историк не назовёт появление христианства апогеем развития монотеизма: ипостаси единого Божества не исключали возможности поклонения своих последователей и даже священников другим Богам.

Достижения религиозной мысли в необъятной Римской империи периода поздней античности стоит рассмотреть отдельно. Именно в этот период раннее христианство развивается как один из нескольких монотеистических культов, а также впервые появляется понятие «язычник». Христианство, происходящее от иудаизма второго храма (или эллинистического иудаизма), соперничало с другими религиями, проповедующими «языческий монотеизм», в том числе с неоплатонизмом, митраизмом, гностицизмом, манихейством и культом Диониса.

Дионис, в частности, демонстрирует значительное сходство с Христом, поэтому многие учёные пришли к выводу, что замена образа Иисуса – странствующего раввина – на образ Христа-Логоса, божественного спасителя непосредственно отражает культ Диониса. Они указывают на символичность и большое значение вина в мифологии, касающейся как Диониса, так и Иисуса Христа; некоторые утверждают, что использование символа вина в Евангелии от Иоанна, в том числе в рассказе о браке в Кане Галилейской, где Иисус превращает воду в вино, было предназначено для того, чтобы показать превосходство Иисуса над Дионисом. Сцена из трагедии «Вакханка», где Дионис предстаёт перед царем Пенфеем по обвинению в провозглашении себя Богом, сравнивается с новозаветной сценой допроса Иисуса Понтием Пилатом.

Во времена правления Мухаммада в результате конфликта с его последователями арабские язычники практически исчезли. Они считали священными первый, седьмой, одиннадцатый и двенадцатый месяцы исламского календаря. После завоевания Мекки Мухаммад намеревался уничтожить языческие идолы. Одна из последних военных кампаний, предпринятых пророком Мухаммадом против арабских язычников, была направлена на разрушение Зуль-Халаса. Это произошло в апреле и мае 632 года н. э., или 10 года по исламскому календарю. Зуль-Халас упоминается как в качестве идола, так и храма. Также идол, известный как Кааба Йемена, был поставлен языческими племенами, которые ему поклонялись.

Интерес к языческим традициям вновь пробудился в эпоху Ренессанса и сначала представлял собой возрождение греко-римской магии. В XVII веке определение язычества приобрело этнологический характер вместо богословского, религия стала пониматься как часть этнической самобытности народа, а изучение верований древних народов поставило вопрос о первичном происхождении религии. Так, Никола-Клод Фабри де Пейреск считал, что языческие религии Африки его времени были способны пролить свет на исторические формы язычества периода классической античности.

В эпоху романтизма XVIII–XIX веков тема язычества снова становится актуальной. В частности, широкую популярность приобрели кельтские и скандинавские произведения художественной литературы, в которых кельтские и германские язычники представлены в образе «благородных дикарей».

XIX век ознаменовался ростом научного интереса к воссозданию языческой мифологии на основе народного фольклора, и, в частности, сказок. Наиболее примечательными в этой связи стали произведения братьев Гримм (особенно «Тевтонская мифология» Якоба Гримма), а также Элиаса Леннрота, составившего эпос «Калевала». Работы братьев Гримм оказали влияние на других фольклористов, которые, вдохновляясь на написание новых произведений, также считали, что в сказках любого народа отражаются особенности его жизни и характера. Среди таких писателей оказались русский собиратель фольклора Александр Афанасьев, норвежцы Асбьёрнсен и Йорген Moe и англичанин Джозеф Джекобс.

Интерес к постклассическому периоду совпал с подъёмом романтического национализма и идеи национального государства во время революций 1848 года, что привело к созданию национальных эпосов и мифов в различных вновь образованных государствах. Языческие или фольклорные темы были также распространены в музыкальных произведениях того времени.

Славянская мифология, как и балтийская, германская, индийская, иранская, древнегреческая и многие другие, является прямой наследницей мифологии древних индоевропейцев. Мифологией называется совокупность древних представлений о происхождении мира (космогония), его устройстве и судьбе, о высших существах и их взаимоотношениях, системе родства и брачных связей (теогония), происхождении человека (антропогония). Глубинной сущностью мифологии было представление о порядке, противопоставленном беспорядку (Космос – Хаос), и о всеобщей иерархии как «вертикальном» проявлении этого порядка, так и двоичных и троичных противопоставлениях как его «горизонтальном» проявлении. Мифология существует в виде корпуса устных или устно-письменных текстов – мифов.

Миф, как и мифологизированное «историческое» предание, совмещает в себе два аспекта – диахронический (рассказ о прошлом) и синхронический (средство объяснения настоящего, а иногда и будущего).

Мифы и предания многих индоевропейских народов были записаны в достаточно ранний исторический период и благодаря этому дошли до нас в более или менее полном виде. Из поэм Гомера, произведений других античных авторов мы можем почерпнуть весьма обширные сведения о характере и особенностях греческой мифологии. Скандинавские мифы отражены в древнеисландских литературных памятниках – сборнике мифологических и героических песней «Старшая Эдда» (известна в рукописи второй половины XIII в.) и прозаическом учебнике поэтического искусства «Младшая Эдда» (составлена в XIII в. исландским певцом-скальдом Снорри Стурлусоном). Арийская мифология (арии, арийцы – название индоевропейских племён, завоевавших во II тысячелетии до н. э., после отдаления от древних иранцев, северо-запад полуострова Индостан) сохранена в древних священных текстах Ведах, некогда передававшихся устно, а позднее записанных и в той или иной степени повлиявших на различные индийские религиозные традиции. Древнеиранские мифы (близкие к ведийским) известны из «Авесты» – священного писания древней религии зороастризма. К сожалению, ни балтийская, ни славянская мифологии, сохранявшие много архаических черт, восходивших непосредственно к периоду индоевропейской общности, не были в своё время записаны. Потому, реконструируя их сегодня, мы вынуждены довольствоваться отрывочными древними свидетельствами и восстановлением мотивов, сюжетов и даже целых отрывков мифологических текстов на основании сравнительного изучения данных современного устного народного творчества, обрядов и верований, фольклора в широком смысле слова.