Парнишка лет четырнадцати, худой, загорелый, русоволосый буквально нёсся по полосе прибоя, взметая босыми ногами брызги соленой воды, которые блестели в свете заходящего солнца наравне с его голубыми глазами. Он был счастлив, он хохотал, размахивая руками, словно хотел взлететь. Порой казалось, что он сейчас действительно оторвётся от земли и взмоет в небо, закружит средь раскрашенных оранжевым закатным светом облаков.

– Ал! Ал! Постой! Ты что делаешь? Чего смеёшься, как умалишённый?

Из зарослей к нему подбежало трое. Две девчонки и мальчишка того же возраста.

– Самолёт! У меня есть самолёт!

Голубоглазый остановился, и, облокотив руки на полусогнутые колени, стал восстанавливать дыхание.

– Ты с ума сошёл, русский? Какой самолёт? У тебя телефона нормального-то нет, а ты про самолёт!

Алекс широко и белозубо разулыбался, смотря на приближающихся одноклассников.

В отличии от него – ребёнка дочери христианского священника и русского дипломата, они были типичными местными жителями: черноволосыми, кареглазыми с шоколадным оттенком кожи.

– Отец… Отец выкупил старую «Каталину» и подарил мне её…

– Это ту, что стоит на нашем аэродроме? – вздёрнула тонкую бровь не по годам фигуристая Лаэй. Она была дочерью владельца того самого аэродрома и, естественно, знала его как свои пять пальцев.

– Ага, – кивнул Алекс.

– Так это же куча ржавого металлолома! – всплёснула она руками: – Чему ты радуешься, русский?

Голубоглазый подмигнул ей:

– Я её отремонтирую.

– Мы её отремонтируем, – здоровяк Фету стал рядом и положил руку Алу на плечи.

– Я знал, что могу на тебя рассчитывать. Но учти – отлынивать не получится.

– И не собирался! – фыркнул Фету.

Вообще, скорее всего, собирался. Он вообще был большим любителем ничего не делать, или кататься на серфе. Вот только за четыре года дружбы, с тех пор как Алекс появился здесь, переехав с матерью из Новой Зеландии к деду, Фета отлично изучил друга. Если сказал надо – не отвертишься. Хотя, что уж врать, здоровяк давно уже понял, что белобрысый, постоянно гоняющий его и заставляющий бороться с ленью, делает это из сугубо благих побуждений.

– Ходит легенда, что эта PBY-5A одна из «Черных Кошек», что наводили ужас на японские подлодки ещё во времена Второй мировой войны, – едва слышно сказала Асоэсе, тоненькая и хрупкая, в отличии от подруги, тихая девушка. Четвертый член их маленькой компании.

Она слыла в классе типичной заучкой, носила очки в тонкой оправе, длинные волосы, ниже пояса, заплетённые в тугую косу и имела утончённые черты лица, выдававшие, вместе с чуть более светлым, чем у остальных, цветом кожи присутствие среди предков кого-то из европейцев. Да так и было на самом деле. Асоэсе, или как по-простому звал её Алекс – Ася, была ему троюродной сестрой.

– Круууть… – протянул Фета, который был давно и крепко в стройняшку влюблен и для него вообще, по умолчанию, всё ею сказанное было этой самой «крутью».

– Пошли полюбуемся на наше новое приобретение.

Как-то так легко и просто получилось у Алекса сказать это – наше. Не «моё», а именно «наше». Он сам не заметил этого, но заметила Лаэй. И именно это её окончательно подкупило и перетянуло чашу сомнений в сторону старых друзей. Её, первую красавицу класса, давно склоняли более обеспеченные знакомые бросить этих ребят и «найти более подходящую своему статусу компанию, чем глуповатый здоровяк, заучка – полукровка и, о боги, русский!»

– Идёмте. Я покажу вам короткую дорогу отсюда к этой развалюхе…

Лаэй, не дожидаясь ответа, направилась в сторону зарослей.

Ал несколько секунд, словно зачарованный смотрел на аппетитно покачивающую бедрами девушку, потом моргнул, мотнул головой и, по обыкновению хмыкнув, схватил сестру за руку и потянул следом за брюнеткой.

Шёл 2038 год от Рождества Христова. Это был пятнадцатый год его второй юности.

15 июня 2049 года, Россия, Москва.

– Александра, зайди ко мне, – раздалось в трубке.

– Да, иду, – отозвалась девушка, сворачивая программы, с которыми работала в этот момент. Минуту посидела в кресле, закрыв глаза, после чего пошла к шефу. Павел Дмитриевич точно ждать не будет.

– Вызывали?

Невысокая шатенка с рыжими прядями, в неизменных очках, за которыми прятались серые глаза со смешинкой, легкой улыбкой на губах, в джинсах и футболке вошла в кабинет того, кого за глаза называли Дед, декана исторического факультета, её непосредственного начальника.

– Да, Александра, присаживайся. Завтра будет долгожданная конференция, ты же дописала для нее доклад?

Девушка кивнула.

– Я читал твои заметки и что могу сказать, они на высоте, как всегда. Хочешь выступить на ней?

На что она сделала жест «и да, и нет».

– А еще там будут знакомые, помнишь ты спрашивала о них?

– Старк и О'Нил? – девушка внимательно смотрела на Деда.

– Ты на вечернем «Сапсане» отправляешься в Северную столицу.

– Павел Дмитриевич, но у меня дела же…

– Дела подождут, – мужчина пресек возражения. – Сходи к Марине за всем необходимым. Билеты, гостиница все заказано.

Через час на парковку к Ленинградскому вокзалу подъехал чёрный джип. Из него вышел широкоплечий мужчина, чтобы открыть дверь и подать руку пассажирке. Наметанный глаз сразу бы определил стоимость вещей, что девушки, что её водителя.

Саша с улыбкой вышла из машины. Константин подхватил чемоданы, двинулся следом к перрону, у которого уже стоял состав. «Бизнес-класс, – хмыкнула мысленно Александра, – как обычно на высшем уровне».

– Разбуди меня, пожалуйста, после Бологого, – попросила девушка, опускаясь в кресло.

– Опять бессонная ночь?

– Да, не получилось расшифровать. Что-то упускаю, – она украдкой зевнула.

– Спи, – мужчина поднялся, чтобы достать плед и укрыть девушку.

А она же смотрела в окно, ожидая отправления, и размышляя. Кто бы мог подумать к чему приведет та ее авантюра. Сейчас же она дочь уважаемого человека, профессора исторического факультета МГУ, археолога. Именно он привил ей любовь к этому искусству «копания в прошлом», да так, что она сопровождала его, считай, во все экспедиции. Вот только были они не в самые спокойные уголки планеты. Вот и Константин был ими встречен в одной такой поездке, да и остался в «семье» профессора, став «ангелом-хранителем» Александры. Под этими мысли, она незаметно задремала.

16 июня 2049 года, Россия, пригород Санкт-Петербурга.

По новенькой, ещё чернеющей свежем асфальтом, дороге мягко и неспешно плыл белый кабриолет. За рулём сидел молодой человек лет двадцати-двадцати пяти, стройный, загорелый, с яркими голубыми глазами и довольно длинными волнистыми волосами цвета гречишного мёда.

Одного взгляда на него и его кастомную «двадцать первую» «Волгу» было достаточно, чтобы понять – перед вами типичный мажорчик. Бриллиант «золотой молодежи» которому кажется, что весь мир у его ног и любую проблему можно решить деньгами, связями и наглостью. Родительскими деньгами и связями, но собственной наглостью.

И вот крутой поворот, огибая заросшее дубами старое кладбище, и перед взором парня предстает картинка, заставляющая голубые глаза прищуриться, а губы растянуться в хищной улыбке.

Она. В лёгком, полупрозрачном сарафане цвета крем-брюле. Идет, покачивая округлостями нижних девяносто, по которым, в такт шагам, похлопывает длинная, толстая, темно-русая коса.