Вот, так… Утром одна, ночью другая. Профессор Д. оказался абсолютной Фионой Очаровательной, успевающей лечить людей и бесплатно, и за деньги, не меняя, впрочем, стратегии ни для тех, ни для других…

4. А потом, через три недели, врачи решили, что Соню пора выписывать, чем ввели меня в полный ступор. Поражения кожи не только не прошли, но и стали хуже.

На мой закономерный вопрос, мне ответили отмашкой:

– А что вы хотели, мамочка? У вас болезнь такая…

Что я хотела…

Я хотела бы, чтобы мой ребенок был здоров. А еще я хотела бы никогда не видеть ваши сытые довольные рожи… Особенно после того, как в выписке, выгораживая свои зады, вы написали: "выписана с улучшениями"

До сих пор злость берет.

5. Когда Соне исполнилось семь, на самом пике болезни, она пошла в первый класс.

…пауза…

Никаких противопоказаний для этого у нас не было, а о возможности семейного образования я ничего не знала. То, что окружающих людей ее внешний вид мог напугать, никого не волновало. Ребенок должен учиться в школе, и никаких гвоздей.

В общем, при оформлении ее в школу мне пришлось забрать из детского сада медицинскую карту, и там же был вложен прививочный лист.

Это странно, что я не видела этого раньше, ведь мы много мотались по разным больницам, брали выписки и справки, даже карту из поликлиники забирали иногда, но в нее, видимо, было вписано не все. Потому что то, что я прочитала в ее прививочной карте в тот день, повергло меня в шок.

Вакцинирована от гепатита В – было написано в графе прививки – в первые двенадцать часов жизни…

…пауза…

Глубоко недоношенный ребенок, с весом 1кг650гр от приличной замужней матери, вставшей на учет на четвертой неделе беременности, сдавшей все анализы по плану, имеющей гражданство, прописку и обменную карту и никогда не работающей в медицине… то есть, рожденный от матери, не входящей в зону риска.

Ребенок, жизнь которого весела на волоске и каждая толика ее маленьких силенок должна была пойти на выживание и рост… Ребенок, которого в отделении недоношенных считали стабильно тяжелым. И осторожно надеялись на благоприятный исход…

Вот, такого ребенка наши врачи успешно привили в первые двенадцать часов жизни.

…пауза…

У меня нет слов…

И тогда не было…

Я просто упала на кровать и разрыдалась от бессилия. Мы столько лет ищем причину аутоиммунного заболевания, возникшего из ниоткуда… А они эксперименты ставят на тяжелых недоношенных детях.

Скажу вам честно. Все эти люди, которые называют себя врачами, сделали все, чтобы подорвать в моих глазах свой авторитет. Но еще где-то глубоко внутри во мне теплилась надежда, что они такие не все, что не перевелись еще добросовестные врачи в России.

А потом была профессор Суворова, госпитализация в Москве (словно в другом мире) и инвалидность.

И чтобы подтверждать инвалидность, нам каждый год приходилось лежать в больнице и проходить с десяток разных врачей, для комиссии МСЭК.

Врачей в городе не было, естественно, и мы ездили по соседним городам, чтобы хоть как-то собрать это злосчастное направление по форме 088/у-06.

И однажды попали к гастроэнтерологу в Клину.

Снова МО. Совпадение? Не думаю…

Такая хороша добрая тетка, предложила нам приехать утром и сделать гастроскопию. Сокрушалась очень, что не может нас положить в отделение, т.к. мы иногородние, и наш полис не подходит для этого.

Проходить по новой квест – квота от Министерства Здравоохранения города Москвы и МО, не было никакого желания, да и не за тем мы приехали в этот раз. А потому мы прибыли в назначенный срок и прошли исследование.

И оказалось, что у Сони моей на слизистой двенадцатиперстной кишки небольшие множественные язвочки, что в совокупности с анализом крови и эзионофилами 8, дает очень большой шанс на глистную инвазию.

Глисты…

Две таблетки и Соня вошла в стойкую ремиссию. Такую стойкую, что очень скоро ей сняли инвалидность. И я еще много лет была уверена в том, что ее болезнь – это результат гельминтации и не более того…

Я, конечно, ошибалась. Глисты были лишь триггером, одним из факторов, вызывающих обострение. Вместе с преждевременным рождением, внезапной сменой климата, жизни на самом загазованном перекрестке города, черной плесенью, ползущей по обоям, загибом желчного пузыря, реактивным панкреатитом и неадекватным лечением гормональными препаратами.

Следующее обострение у нее случилось в 2020 году (17лет) на фоне стресса от тяжелых экзаменов и давления со стороны преподавателей техникума.

Ну, мне так кажется.

По крайней мере, снятие ее с обучения на академический отпуск на год принесло свои результаты, и помогло ей снова войти в ремиссию.

К нашему второму ребенку мы подходили более ответственно, основываясь на тяжелом опыте.

Я снова рано встала на учет и вовремя сдала все анализы. Этот ребенок был не просто желанным, он был запланированным. Его имя появилось на свет раньше него лет на десять.

Беременность моя проходила на фоне сумасшедшего раннего токсикоза. Я не могла ни есть, ни дышать даже, фантанируя от одной мысли о пище.

Было две госпитализации с сохранением.

Первый раз я попала в больницу в 20 недель с резкой болью в левом боку. Я не знаю, что это было, как не знают и врачи.

Возможно, просто кишечная колика.

Я маялась болью всю ночь, и все, чем смогли мне помочь врачи – это уколом папаверина. А когда он не оказал ожидаемого действия, они вкололи мне финазипам, чтобы спала крепче и другим спать не мешала.

УЗИ патологий не выявило, предлежание тазовое, размеры плода соответствовали сроку (это важно).

Был у нас такой врач – Сергей Сергеич, один единственный мужчина-гинеколог на целый город.

Он почему-то знал меня в лицо. Ну, мне прямо так казалось. Он чуть ли не на "ты" ко мне всегда обращался.

Мы с ним впервые пересеклись, когда я Соньку вынашивала. Спорила с ним безбожно. Наверное, тогда меня и запомнил.

Вот, этот Сергей, тогда и сказал мне, что никто не может понять, что у меня болит и, вообще, ТАМ болеть нечему…

…пластилин, наверное…

Боль в животе прошла сама собой примерно через сутки, но из больницы меня не выписали, а продержали положенные две недели, на всякий случай, и поставили угрозу.

В следующий раз я попала в больницу с обычным кольпитом. Он был у меня всю беременность, и в какой-то момент мне показалось, что что-то протекло…

Срок был 30 недель. Для меня это были знаковые и очень опасные цифры. Я запаниковала. И поехала в роддом.

Наши врачи, снова перестраховываясь, вкололи мне какие-то гормоны, чтобы в случае преждевременных родов, у ребенка открылись легкие и посадили меня на гинипрал…

Кто был брюхатым, тот поймет.

Но ребенок решил не рождаться пока. И я две недели лежала вместе с роженицами и пила таблетки, периодически, правда, скатываясь в тонус. Девушки приходили и уходили, а я оставалась.

Со мной полежали две цыганки, одна таджичка, бывшая жена моего мужа и еще много всяких интересных дам.

УЗИ патологий не выявило. Предлежание тазовое. Размеры плода соответствовали сроку (я не повторяюсь, это было другое УЗИ)

И снова Сергей Сергеич пришел со мной разговаривать. И сказал мне, что у меня мальчик, в тазовом, и, скорее всего, он уже не перевернется. И мне следует готовиться к КС.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.