– Правда, что Роман Иланов связан с недавними нападениями на Монаха, Васильева и Минина? – назойливо спросила Репина.

Мне не оставалось ничего иного, как подтвердить ее теорию:

– Да. Роман Иланов сейчас является главным подозреваемым по этим громким делам… – дослушивать они меня не стали. Все начали перебивать друг друга и задавать дурацкие вопросы. Я не мог разобрать ни единого их слова, и вскоре у меня даже голова заболела.

Единственное, что я смог разобрать в этом хаосе – это вопрос Репиной, во время которого остальные корреспонденты с журналистами наконец-то замолчали:

– Наши источники сообщили, что видели самоуправца, проходящего по этим делам, полчаса назад на крыше здания номер десять, расположенного на улице Новосибирская. –Очевидно, что это еще один трюк Бакеевой и Воронцова, чтобы добиться освобождения этого мелкого крысёныша.

– Я сказал – без комментариев! – громко и агрессивно ответил я назойливой корреспондентке, после чего снова начался гул, из-за которого я растерялся и не сразу заметил, как в отдел зашли три парня в черных масках. Они смешались с толпой, но одного из них я все же смог разглядеть, и то только, когда он показал ружье. Быстро сообразив, я достал из кобуры табельное оружие и резко пошел в сторону нападавшего, громко выкрикнув:

– Всем на пол!

Не знаю, услышали ли меня или нет, но выстрел, который прозвучал буквально через секунду, гражданские услышали точно.

Журналисты с корреспондентами начали панику, когда эти три выродка открыли огонь по сотрудникам отдела полиции. Мы с Иваном пытались прицелиться в этих подонков, но гражданские всё портили и вечно путались под ногами. В результате мы с коллегой забежали в дежурную часть, но вести обстрел по-прежнему были не способны, так как могли попасть по гражданским.

Один из нападавших каким-то непонятным для меня образом открыл дверь в изолятор временного содержания и зашел внутрь, продолжая стрелять по сотрудникам изолятора. Остальные два стрелка открыли огонь по дежурной части. Я знал, что это нападение связано с раскрытием личности Иланова, и, скорее всего, эти парни больше желали ему смерти, нежели свободы. Я не мог допустить этого ни первого, ни второго.

Выглянув из укрытия, я прицелился в подонка, которого видел довольно отчетливо, и уже был готов произвести выстрел, но, откуда ни возьмись, появился лучник, который выглядел как тогда, когда я целился в него из окна своей квартиры. Он со спины ударил в колено первому подонку, который увидев меня, сразу же повернул оружие в мою сторону. Выбив вторую ногу этому стрелку, лучник схватил его за руку, а затем бросил налетчика через бедро, разбив им плитку на полу.

Второй, увидев лучника, моментально прицелился в него, но, не успел выстрелить. Самоуправец, выбив из его рук оружие, схватил его за горло и, приподняв вверх, протаранил этим упырем столик, на котором обычно писали заявления.

Повернувшись в сторону дежурной части, он заметил меня и вышел из отдела. Выбежав из дежурной части вслед за ним, я прицелился в лучника и громко приказал:

– Стоять!

Лучник не раздумывая кинул на пол дымовую шашку, и через две секунды весь холл оказался в дыму. Потеряв цель из виду, я побежал в изолятор временного содержания. Я насчитал пять раненых сотрудников, которые в крови лежали на полу. Камера, на удивление, была пустой, хотя именно в ней должен был сидеть Роман Иланов. Услышав звук борьбы в одном из помещений изолятора, я вышел обратно в коридор и, остановившись в двух метрах от комнаты досуга, увидел, как задержанный Иланов вместе с налетчиком вылетели из этой комнаты, проломив своими тушами дверь.

Подозреваемый поднял бандита на ноги и швырнул к стене. Тот сразу ударил Романа прикладом в челюсть. В результате такого мощного удара парень упал на пол, а налетчик прицелился в него из ружья. Я, не дожидаясь благоприятного момента, застрелил подонка с ружьем, который уже был готов произвести выстрел по развалившемуся на полу Иланову.

Сразу же после случившегося всем пострадавшим оказали медицинскую помощь, а через двадцать минут в отдел полиции приехали агенты, похожие на того Воронцова. Но кто же это были такие? Этот вопрос меня мучил до сих пор. Они не из федеральной службы, не из Главного управления. Нигде не была указана должность этого важного мерзавца, и уж тем более Бакеевой, в реестре были только их звания.

Что же с теми уродами, напавшими на отдел? Два подонка, расстрелявшие дежурку и убившие трех сотрудников, успели исчезнуть, пока я спасал шкуру подозреваемого. Но после того, как убитого мною урода увезли в морг, проку от него было мало.

Пока сотрудникам и гражданским оказывали помощь, Иван предоставил мне информацию про эту военно-секретную организацию. И тут я понял, что объявлять им войну в такое не простое время будет рискованно, тем более что после случившегося пресса так просто от нас не отстанет.

Добровольно я бы никогда не отпустил Иланова, мое мнение таково, что этот психопат должен сидеть в тюрьме, но у моего начальника было собственное мнение. Замученный прессой и начальниками, он настоятельно рекомендовал мне снять с этого пацана все обвинения и отпустить в кратчайший срок. Сегодня они меня обыграли, но могу сказать, что это еще не конец.

Когда агенты Воронцов, Васильев и Дьятковский зашли в отдел, они прямиком пошли в мою сторону. Мне не оставалось ничего, кроме как выдать им это малолетнюю выскочку, а затем наблюдать, как мой начальник поясняет журналистам, что сняты все обвинения с этого выскочки.

– Он ваш! – презрительно сказал я этим недоноскам в костюмах. – Только придется немного подождать. Нам нужно заполнить кое-какие бумаги.

Находившийся рядом Иланов удивленным взглядом посмотрел на меня и спросил:

– Что происходит?

– Все обвинения сняты пока что, – ответил я ему, после чего начал смотреть в сторону агентов.

– Будет глупо, если после случившегося я буду и дальше тебя здесь держать.

Сняв наручники с подозреваемого, я повернулся к Никите Васильеву, который был среди этого сброда самым молодым, и спросил:

– Нравится защищать убийц? Хорошая же у вас работа! Не знаю, как вы все это обставили, но это еще не конец!

– Агент Васильев, агент Дьятковский, проводите Иланова в безопасное помещение в этом отделе! – командным голосом приказал Воронцов.

После чего агенты сразу же увели парня в сторону дежурной части, а я продолжил высказывать свое недовольство этому приодетому выпендрежнику:

– Что-то еще?

– Да. Есть подозрения, что Роману Иланову по-прежнему грозит опасность, – сосредоточив на мне свой взгляд, сказал он.

– Это неудивительно, ведь у придурков, которые бегают по городу с луком и стрелами, много различных фанатов.

– Странно, что вас интересует больше восемнадцатилетний мальчик, чем те, кто напал на отдел.

– Что вам нужно? – любезно спросил я у Дмитрия Воронцова, который в один прекрасный момент, наконец-то сделал серьезный вид.

– Хочу напомнить, что не всех нападавших удалось поймать, а из надежных источников мы узнали, что есть вероятность повторного нападения во время перевозки. Так что будет лучше, если Иланова будут перевозить на вашем транспорте, а наши люди тем временем будут контролировать ситуацию, – он сказал это так, словно между нами ничего и не произошло, и это просто выводило меня из себя.

– Стану я рисковать своим транспортом и людьми ради безопасности этого чокнутого, – без колебаний, в упор, сказал я важному оппоненту, – сегодня и так достаточно крови пролилось! – но у Воронцова и на это нашелся довольно убедительный ответ:

– Вы хотите поймать тех, кто убил ваших коллег? Тогда делайте то, что я сказал!

После этого некий Дмитрий ушел в дежурную часть, а я, немного поразмыслив, пошел к начальнику отдела, чтобы прояснить ситуацию. Поймать подонков, которые обстреляли наших ребят – дело чести; надеюсь, для него тоже, и он согласится на условия этих парней.