Увидев, что обвинения сотрудников разбиты в пух и прах, я с насмешкой спросил:

– Что-то еще? А то я спешу!

Оперуполномоченный положил фотографию в свою папку и, поднявшись на ноги, сказал:

– Не смею больше задерживать! Если что, с вами свяжутся!

Опера вышли из нашей гостиной и покинули квартиру, но это не последний допрос на сегодня. Полагаю, у моих родителей есть вопросы, которые остались без моего ответа, как раз насчет моего времяпрепровождения и отношений с девушками.

Десятое октября 2010 года

Уже практически второй год я занимаюсь у Артура Ибрагимова. Его тренировки до сих пор проходят для меня очень тяжело. После основного занятия он заставлял меня работать на бойцовском мешке, который я не мог даже сдвинуть с места, а при ударе были такие ощущения, как будто бьешь в стену. Он объяснял это тем, что владеть техникой борьбы и различными приемами не самое важное, гораздо важнее терпеть боль и быть волевым.

Тренер наблюдал за каждым моим движением, и очень любил делать замечания:

– Контролируй свою силу, – каждый раз говорил Артур Николаевич, когда я бил мешок со всей силы.

Через пять минут после того, как я начал работать на бойцовском мешке, отрабатывая комбинированные удары, в зал зашел очень грозный мужчина в коричневой кожаной куртке, темных джинсах, армейских ботинках и с военной сумкой в руках. На вид ему было около сорока лет. Он был крупного спортивного телосложения. Когда этот мужик бросил сумку на пол, Артур Николаевич удивленно повернулся в его сторону.

– Привет, Артурчик, – дружелюбно сказал незнакомец, после чего тренер стремительно пошел в его сторону.

– Андрюха?! – удивленно сказал Артур Николаевич и пожал ему руку. – Сколько лет, сколько зим? – после этого вопроса отец Алины дружески обнял старого друга.

– Прошло столько лет, а твоя усадьба всё такая же, – Андрей прошел по залу до самого окна, после этого остановился у него и развернулся к старому товарищу.

– А ты постарел! – шутливо заявил тренер, что очень развеселило друга.

– Ты тоже, – Андрей подошел к своей сумке, достал оттуда бутылку элитного коньяка и, гордо показав ее тренеру, спросил: – может, опустошим бутылочку?

– Конечно, – сразу же ответил Артур Николаевич, пригласив гостя в свой кабинет.

Дверь тренер закрывать не стал, поэтому я слышал всё, о чем они говорили, пока занимался на мешке. Пока гость открывал бутылку, хозяин дома доставал из тумбочки две рюмки, в которые Андрей сразу стал разливать коньяк. После этого раздался звон от рюмок.

– Вкус все такой же, как и в Афгане!

– Да, весело было, – Артур Николаевич поставил рюмку на стол, взял бутылку коньяка в руки и предложил налить вторую партию. – Еще по одной?

– Конечно, – радостно заявил сослуживец, после чего товарищи стукнулись рюмками еще раз, а затем вновь принялись пить.

Спустя несколько секунд тренер поставил рюмку на стол и спросил:

– Какими судьбами ты тут?

– Мне предложили здесь работу.

– Да? – удивившись, спросил Артур Николаевич. – Что за работа, если не секрет?

– По нашей с тобой специальности, – после чего я решил немного передохнуть от работы на мешке и больше поработать над передвижениями. Продолжая в бойцовской стойке двигаться вокруг мешка, я слушал их разговор. – Хотел и тебе предложить подработать, по старой памяти.

После недолгой паузы гость достал из внутреннего кармана куртки конверт и положил его на стол. Ничего не ответив, тренер просто сел за свой стол, внимательно продолжая смотреть то на конверт, то на своего друга.

– Люди серьезные, и платят сразу, – сказал Андрей.

– Ты пришел сюда спустя девятнадцать лет, чтобы предложить мне заниматься подобной ерундой? – тревожно и недовольно спросил Артур Николаевич.

– Почему сразу ерундой? – заявил гость. – Разве не из-за подобной ерунды мы с тобой стали братьями? Мы с тобой всю войну прошли вместе!

– Терроризм – это не мое, и тебе не советую этим заниматься! – по разочарованному голосу моего наставника можно было понять, что этот разговор он продолжать больше не хотел.

– Я же тебе сказал, что люди серьезные!

– Да мне плевать, – грозно крикнул тренер. – Я не хочу слышать подобных вещей в своем доме! – затем последовала пауза; единственное, что я слышал – это только то, как Андрей суетливо ходит по комнате, постукивая каблуками.

– Слушай, – спокойным и злорадствующим тоном начал говорить сослуживец тренера. – Тебе не надоело этим заниматься? Преподаешь для молодежи борьбу… Сколько ты в результате получаешь?

– Я делаю то, что мне нравится! И плевать я хотел на деньги.

– Правда?! А раньше тебе нравилось калечить, резать и убивать! – с ухмылкой напомнил гость.

– Сейчас у меня дочь.

– Значит, дело в дочурке!

Артур Николаевич поднялся и подошел к своему товарищу с конвертом. Остановившись перед ним, он сказал:

– Когда у тебя будет семья и ребенок, тогда ты поймешь, что в этой жизни есть более прекрасные вещи, чем деньги. Может, тогда ты и поймешь, что не нужно опускаться до такого уровня!

Эти слова задели мужчину и он, не сдержавшись, ударил тренера в солнечное сплетение. В результате этого удара Артур Николаевич выронил из рук конверт и, взявшись за край стола, опустился на колено, чтобы попытаться отдышаться, а Андрей продолжил говорить злобным и ненавидящим тоном:

– До такого? Я тебе предложил билет в лучшую жизнь, как брат брату, – гость взял конверт и положил на стол. – Оставь конверт себе, я от своих слов не отказываюсь.

Затем он подошел к выходу и, развернувшись, продолжил:

– Если передумаешь, звони!

Андрей недовольно вышел из кабинета. Когда он прошел мимо меня, то повернулся ко мне и грозно спросил:

– Что смотришь, мальчик? Думаешь, мешок сдачу даст? – затем он ухмыльнулся и пошел в сторону выхода, который вел во внутренний двор, прихватив с собой сумку.

Я подошел к кабинету тренера и, заглянув туда, увидел, как Артур Николаевич подходит к своему стулу и, держась за бок, садится за него. Увидев меня, он грозно сказал:

– На сегодня все! Убирайся домой.

Приняв его слова к сведению, я закрыл его дверь и пошел в сторону раздевалки.

11 сентября 2012 года

16:35

Беседа с родителями оказалась достаточно плодотворной. В будущем я обещал их познакомить со своей девушкой Настей и перестать шататься по ночам в опасных районах нашего города. Я как понимающий и любящий сын дал им честное слово. Самое печальное, что сдержать его у меня не получится. Если я познакомлю их с сорокалетней и властной теткой, они меня неправильно поймут, а насчет опасных районов – это теперь часть моей жизни. Можно сказать, что это теперь моя работа.

Обед я провел с семьей. Мама приготовила просто великолепный борщ. За столом родители интересовались у сестры о том, как у нее дела в школе. После разговора с сестрой они все-таки переключились на меня. Им было интересно, чем же я теперь буду заниматься и, может, стоит подумать о поступлении в ВУЗ, но я, удачно соскочив, сказал им, что уже нашел себе работу. Они были очень рады, когда узнали, что я устроился личным помощником директора фабрики. Конечно же, это была ложь, но лучше сладкая ложь, чем горькая правда.

После обеда родители хотели выбраться на прогулку. Я был вынужден отказаться от их предложения, так как на работе нужно было доделать начатое.

На протяжении двух часов, находясь в штабе Иерархии вместе с Воронцовым, я изучал информацию, которую у его агентов получилось достать на Минина. Данная информация была бы полезна на первом этапе, когда толстяк еще не подозревал, что у него есть тайные поклонники. Теперь же подобраться к нему не так-то просто.

Просматривая на компьютере фотографии, на которых были зафиксированы передвижения моей цели с пятью его телохранителями и двумя полицейскими, Дмитрий Воронцов спокойно заявил: