волновало и то, что, вероятнее всего, завтра на неё будут обращены косые взгляды тех самых соседей. Сейчас был важен только он.

С каждым движением, с каждым толчком, пара приближалась к желанной разрядке. Кэтрин уже окончательно потеряла связь с реальностью и какой-либо контроль над своим телом. Как и Доминик. Он вновь поменял их местами и, не сбавляя темпа, подводил к оргазму.

Уоррен смотрел на Хилл, которая закрыла глаза и запрокинула голову, отпечатывая этот момент в памяти. Ему хотелось запомнить каждую деталь, чтобы в моменты недолгой разлуки прокручивать в голове снова и снова. Он знал, что теперь никогда не отпустит Кэтрин и продолжит делать всё, чтобы она была самой счастливой рядом с ним.

— Моя малышка, — прошептал Доминик, и в эту же секунду Хилл выгнулась, громко застонав. Он сделал ещё несколько финальных толчков, получая неземное удовольствие, и устало лёг рядом с ней, сгребая её в крепкие объятия.

Поцеловав в макушку, Уоррен ласково перебирал волосы Кэтрин, стараясь привести дыхание в норму. Она же положила голову ему на грудь, слушая сумасшедше бьющееся сердце.

— Ты как? — поинтересовался Доминик, нежно поглаживая плечо.

— Лучше не может быть, — довольно ответила она и поцеловала гладко выбритую щёку.

— Ну что, теперь я могу просить для Трикси пятёрки? — с напускной

серьёзностью спросил Уоррен, на что услышал тихий смешок.

— Дурак, — подметила Кэтрин. — Ты же знаешь, что это неправильно.

— Ты так говорила и про нас, — он аккуратно поднял голову Хилл и с нежностью посмотрел в глаза. — Всё ещё считаешь нас неправильными?

— Конечно нет, — она улыбнулась и прильнула к тёплым губам, сливаясь в нежном поцелуе.

Учитель и родитель… Кто-то скажет, что такие отношения не имеют место быть, но Кэтрин Хилл и Доминик Уоррен скажут обратное.

Плевать на всю неправильность. Главное, что им хорошо вместе, и они счастливы.