Юля развела ноги в стороны, и Пчёла вошёл в неё, начиная размеренно двигаться и придерживая Юлю за бёдра. Юля рвано выдохнула, запрокинув голову назад и наконец позволяя прорезаться громкому стону.
— Б-быстрее… — только и смогла сказать она, нервно теребя пальцами простынь в кулаке. Просьба была исполнена: Пчёла увеличил темп. Их томные вдохи и стоны иногда прерывались недовольными чужой личной жизнью соседями, которые стучали по батареям. Юля вспомнила это прекрасное, пьянящее чувство нужности и полностью отдалась своему возлюбленному. Она впервые смогла расслабиться и просто наслаждаться моментом. Юля поняла, что она в безопасности только в его нежных объятиях. За эти долгие дни разлуки, которые для них казались тысячелетиями, они успели истосковаться друг по другу, и поэтому сейчас все приятные, сводящие с ума ощущения обострялись в несколько раз. Он ненасытно двигался, желая восполнить свою нехватку Юли. Криминальные разборки, деньги, стрельба — все ужасы его жизни, которая напоминала сериал, —всё отходило на второй план, когда рядом была эта горящая любовью и страстью женщина. Фролова беспрестанно целовала его. В голове взрывались фейерверки.
В какой-то момент она задрожала, достигнув максимальной точки удовольствия, но продолжала ласкать партнёра, помогая дойти до разрядки, которая произошла через небольшой промежуток времени после Юлии.
Пчёла рухнул рядом с ней на кровать; он долго не мог прийти в себя после сильной волны наслаждения.
— Я безумно соскучился по твоему телу, — сказал Пчёла, когда смог хоть как-то нормализовать сбитое дыхание.
— А по мне?.. — Юля внезапно почувствовала себя просто удобной подстилкой.
— По тебе тем более, глупенькая, — успокоил её Витя, погладив по голове. Юля вылезла из его объятий.
— Мне надо в душ, — объяснила Юля, завязывая волосы в хвост.
— Мне так-то тоже, — но Пчёла даже с кровати не встал. — Предлагаю компромисс: мы идём вместе в ванную и помогаем вместе разобраться с этим вопросом.
— Компромисс принимается, — Юля весело подмигнула. Она открыла шкаф и достала оттуда чёрную рубашку Пчёлы, которую он любил. Юля без спросу надела вещь на себя, не застёгиваясь.
— Тебе она идёт больше, — отметил Пчёла. — Но зачем ты её надела сейчас.
— Холодно! — слегка капризно сказала Юля, открывая дверь ванной.
— Ну сейчас будем согревать тебя, что делать.
Настроив воду под оптимальную температуру, Пчёла аккуратно подал Юле руку, чтобы она зашла к нему.
— Никогда не принимала душ со второй половинкой. Даже интересно, какие это впечатления.
— Даже с Лёшей? — поинтересовался Пчёла, выдавливая гель на мочалку.
— Смеёшься? Он никогда мне ничего романтического не делал. Только боль причинял, — Пчёла уловил перемену в настроении Юли, и больше не задавал вопросы относительно Скворцова.
— У тебя родинки на спине интересно рассыпаны, — заметил Пчёла, намывая спину Юле. — Что-то знакомое… Я уже где-то видел этот рисунок…
— Созвездие Большой Медведицы. Ты видел это на небе, — Юля залилась громким смехом. — Мне говорили об этой особенности.
— Стоп, многие видели тебя голой? — Пчёла замер с мочалкой.
— Ну наверное, мама родила меня не в одежде? И родители же мыли меня, когда я мелкой была. А Лёша если и видел, то ему было всё равно. Лишь бы дело своё сделать. А вообще да, у меня был личный гарем до тебя. А что, не знал?
— Со мной такие шутки плохи, Юль, — безрадостно отозвался Пчёла.
— Знаю, Отелло, — Юля пальцами прошлась по его оголенному прессу, параллельно глядя в глаза Вите с какой-то усмешкой. Он закусил губу.
«Ну так и манит, чертовка.»
Момент был крайне интимный, поэтому Юля невольно покраснела. Или это от жары?.. Скорее, первое. Сердце так и трепетало в груди от ощущения сближения.
После того, как они вышли из душа и легли в кровать, Пчёла вновь начал приставать к Юле, но та посмотрела на маленький будильник, стоявший возле кровати. Ровно три часа ночи.
— Вить, я бы с удовольствием повторила бы этот опыт, но мне через четыре часа вставать. Так что потерпи до завтра, Пчёлка, — она щёлкнула его по носу и поддалась дремоте.
Но поспать ей не удалось. Через полчаса Юля начала разговаривать во сне:
— Я не убийца… Я не… Я не хотела… Я не убивала…
Пчёла повернулся к ней и прислушался к тихому голосу, чтобы понять, что происходит. Юля мотала головой, с каждой минутой всё активнее.
— Юль… Малыш, спи, — Он погладил её по голове. Неожиданно Юля резко села на кровати с громким криком. С её лба лился холодный пот.
— Вить, я не могу больше молчать, — Юля тяжело дышала, зарываясь руками в свои волосы. — Я…
За эти минуты, пока Юля собиралась с силами, Пчёлкин едва не поседел. И наконец Юля произнесла, начиная трястись, как осиновый лист на ветру:
— Я убила человека. В Чечне, в Грозном. На меня напал чеченский ополченец. Он понял, что я русская, и попытался меня убить. Я быстро достала из рюкзака твой пистолет и выстрелила в него несколько раз. Я не ожидала, что я попаду… Я ведь… У меня зрение минус два, а я была без очков… Но пуля точно угодила ему в живот, и он… — Юля не могла больше говорить, её душили рыдания. — Я ведь пацифист по натуре, я не…
— Успокойся, Юль, — Пчёла обнял Юлю, целуя в затылок. — Да, я понимаю, что сейчас ты испытываешь шок, потому что ты впервые лишила кого-то жизни. Но я по своему опыту говорю, что… Так бывает. Я тоже неоднократно прибегал к этому, я устранял людей, которые вставали на нашем пути.
Юля отшатнулась от Пчёлы, с диким ужасом смотря на него.
— Ты так спокойно говоришь об этом?! С кем я живу…
— Я не маниакальный психопат, за себя можешь не бояться. Я это делаю, чтобы выжить. Оправдываться я не намерен. Ты знала, — обрывистыми фразами отвечал Пчёла. Юле ничего не оставалось, как выразить молчаливое согласие.
— Вообще, когда я думаю об этом дне, я вспоминаю невольно роман Шолохова «Тихий Дон». Там главный герой, Григорий Мелехов, также глубоко переживал убийство австрийца на войне. Он также был не готов к этим ужасам, как и я. Он ведь когда утёнка убил случайно в поле, так горевал…
— Юль, хочешь я скажу тебе то, что облегчит твои страдания моментально?
Юля робко кивнула. Тогда Пчёла начал объяснять:
— Смотри. Ты убила противника. Он мог элементарно убить нашего российского бойца. Чьего-то сына, чьего-то мужа. Нашего ни в чём не повинного солдата. Так что фактически ты не совершила преступление, а помогла нашей стране, совершила подвиг во имя Родины. На войне никак без лишения жизни. Да, ужасно, не спорю. Но это факт.
Было видно, что Юле стало легче переносить муки совести. И всё же она не спешила выражать облегчение:
— Журналисты не имеют права становиться прямыми участниками войны по этическому кодексу. {?}[Журналист сознает, что его профессиональная деятельность прекращается в тот момент, когда он берет в руки оружие. (Этический кодекс Журналиста, 1994)]
— Твои кодексы можно смело засунуть куда подальше в разгар военных действий. Нужно жить дальше, Юль. Никто не знает об этом, следовательно, тебя не посадят. Значит, всё нормально. Ты спасала свою жизнь, это самооборона, — Пчёла гладил Юлю по руке.
— Вить, а ты когда-нибудь испытывал стыд за свой образ жизни? — неожиданно спросила Юля. Пчёла подумал немного, а потом честно сказал:
— Каюсь, голос совести иногда взывает остановиться.
На следующее утро Юля закрепила их перемирие важным поступком. Пока Пчёла поглощал оладьи со сгущёнкой, запивая их кофе, Юля встала в центр кухни и сказала дикторской интонацией:
— Я простила тебя, потому что надеюсь, что ты и правда не будешь перебарщивать с выпивкой. Я ставлю тебе условие. Ты не пьёшь ровно месяц. Хотя бы четыре недели.
— Юль, а если мы с ребятами будем выпивать по бокалу, и я откажусь? Ты знаешь, как Белый на меня посмотрит?
— А ты так зависишь от Белого? — Юля знала, что это заденет Пчёлу и вынудит принять её требования. — Я поговорю с твоими бригадирами, не бойся. Так что тебе важнее: бокальчик или я?
