Белому стало дурно от этого совпадения, и они поменялись местами, также перевернув Юлю. Белов положил Юлю на заднее сиденье, туда же сел Пчёлкин. Зрелище со стороны было пугающим: четверо мужиков посреди вечера везут девушку в бессознательном состоянии откуда-то из самых дальних, Богом забытых мест Москвы. Сойдёт для фильма ужасов.
— Алло? — Белый набрал Макса. — Оля и Ваня как? Дома? Отлично. Тому не тронули? Нет? Живая? Отлично. Да у нас тут теперь с Фроловой жопа полная. Судя по всему сотряс, поедем в больничку, будем смотреть, чё делать. Ну это было очевидно, Лука её так шибанул кувалдой, я даже через трубку слышал.
— Заткнись! — неожиданно для всех гаркнул Пчёла, которому было мерзко слышать слишком весёлые рассуждения Белова, да и эти фразы здорово нервировали. Белов понял сразу, о чём он и сменил интонацию:
— Ну нормально всё будет, я верю в это. Просто плохо, что мы опять светимся… Но другого варианта нет. Давай, — Белый выключил телефон.
— Пчёл, не волнуйся. Я ж бывший спортсмен, я знаешь сколько сотрясов ловил? Собьешься со счёту! Полежит в палате недельку и отпустят. Она у тебя знаешь какая здоровая… — Фил тщательно подбирал слова, видя, что Пчёла на нервяке. К счастью, Пчёле стало легче от поддержки друга, и он даже улыбнулся. Чтобы успокоить себя, он перебирал пряди волос Юли, положив её голову к себе на колени.
— У нас нет другого выхода, братцы, — Белый посмотрел в окно. — Надо принимать предложение Луки. Я не хочу терять свою семью, — Белый не выносил отдельно Юлю, потому что для него Юля стала частью его семьи. Пускай по крови и паспорту они друг другу никем не приходились, но их нити судеб тесно переплелись. Юля как-то сразу завоевала себе расположение Белова, хотя первоначально, до их первой встречи он был против общения с ней. Бригадиры молчали, и это молчание было особенно тяжёлым и трагичным.
Юле сделали несколько рентгеновских снимков головы, из которых следовало, что у Фроловой сотрясение мозга. Её определили в палату и оказали необходимую помощь.
— Когда она домой поедет? — задал по-детски наивный вопрос Пчёла, следя за тем, как врач заполняет какие-то бумаги.
— Вы понимаете, мы не можем отпустить Фролову домой. У неё было не такое лёгкое сотрясение, как вы думаете. Мы должны оставить её под нашим надзором, чтобы ни дай Бог не развились другие травмы, следующие из этой. Также ей нужен будет осмотр окулиста, так как могло произойти что-то с сосудами глазного дна.
— Погодите, она чё, ослепла? — Пчёлкин уже бросился в атаку.
— Нет, молодой человек. Но с глазным здоровьем что-то могло произойти. Я не говорю, что у неё точно что-то с глазами. Мы страхуемся, поскольку здоровье — это не то место, где можно оставить что-то на «авось, пройдёт». Вы же это сами понимаете. Ещё вопросы? — Врач из-под очков взглянул на Пчёлкина, который был мрачнее осенней тучи. Пчёла помотал головой.
— Ладно, братва, поехали. Завтра ещё с Введенским встретиться надо и узнать, что делать, — Белый пошёл к выходу, парни последовали за ним.
Юля очнулась через час. Голову ломило тупой болью, было ощущение некого давления внутри черепа. В горле пересохло. Она слабо помнила события, произошедшие накануне: отрезок времени, начинавшийся с поездки на «интервью», подстроенное Лукой и заканчивающийся разговором с Беловым, был стёрт из памяти. Может, оно и к лучшему.
Юля встала с кровати, сразу оперевшись на прикроватную тумбочку и взглянула в окно. Вид из окна был так себе: он выходил на стройку, да пару деревьев, которые качались от ветра. Падал снег, который, исходя из московской погоды, должен был растаять завтра. Юля замёрзла, что было не удивительным: в конце февраля она стояла под открытой форточкой в тоненьком свитере и юбке. На ум невольно пришёл разговор, в котором Пчёла ругался на Юлю за то, что та легко одевается.
«Где он вообще?»
Без него Юле было не спокойно. Пчёла был её щитом, который закрывал её от тяжести суровых будней. Но сейчас его не было рядом, и на душу напала тяжёлая, щемящая тоска.
«Я должна справляться сама» — Она достала из кармана юбки пачку сигарет и уже зажгла одну, как услышала за спиной грозный голос заведующей:
— Курить в больнице запрещено.
Юля потушила сигарету и кивнула, показывая, что поняла и запомнила правило. Фролова вдруг подумала о том, что могла потерять память от удара. Она не знала точно, что с ней и какой у неё текущий диагноз. Эта неизвестность позволяла рисовать не самые весёлые картинки настоящего и будущего. Чтобы проверить себя, Юля прочитала про себя стихотворение Есенина:
«Не жалею, не зову, не плачу,
Всё пройдёт, как с белых яблонь дым,
Увяданья золотом охваченный,
Я не буду больше молодым.»
Чтобы точно успокоить себя и отвергнуть амнезию, Фролова начала вспоминать теорию журналистики, функции, задачи и основные жанры. Всё получилось.
— Юлия, на ужин пойдёте? — спросили у неё. Юля вздрогнула, услышав своё полное имя. Она повернулась и увидела ту самую заведующую. Первоначально она хотела дать отрицательный ответ, но живот решил сыграть злую шутку и заурчал, требуя еды.
— Я вижу, что пойдёте, — улыбнулась заведующая. — Где столовая, знаете?
Юля помотала головой. Тогда к ней позвали медбрата, который проводил её до столовой.
— Я где-то вас видел, — сказал медработник. — Вы не лежали раньше у нас?
— Вы новости смотрите? — пошутила Юля.
— Смотрю. Стоп, Вы корреспондент «Времени»? Поражён! Вот так встреча! Но что случилось с вами?
Юля начала вспоминать, сделала титаническое усилие, и в разуме будто замелькали кадры кино: офис, поездка, связаны руки, в машине, далее какой-то заброшенный дом и противный старикашка.
— На меня напали грабители на улице, хотели отобрать сумочку, — У Фроловой не было ни малейшего желания рассказывать постороннему человеку эту мутную историю.
— Ужас. Что за люди пошли? Бандиты кругом одни.
Юля почувствовала, что хочет упасть в обморок и с силой сжала руку медбрата, ища опору. Юля сильно вспотела, и ей стало неловко перед врачом.
— Сотрясение долго меня мучать будет? — спросила она. — Я на работу должна ехать.
Медбрат посмотрел на неё, как на полоумную, даже остановился.
— Юлия, какая вам работа сейчас? Ваш организм пережил стресс. Минимум неделю Вы должны соблюдать постельный режим и полный покой. Я поражаюсь, Вас пытались убить, а Вы о работе думаете…
Юлю эти высказывания задели, и всю оставшуюся дорогу она не проронила ни слова.
Как только она переступила порог столовой, на неё обратились взгляды всех присутствующих пациентов. Юля была будто рыба в аквариуме. Впервые она поняла, как плохо быть знаменитой. Она молча взяла свою скудную порцию — пюре с холодной котлетой и села за самый дальний стол. Это не помогло ей скрыться от внимания окружающих. К ней начали приставать с вопросами, просьбами сфотографироваться. Юля уже не выдержала и огрызнулась:
— Вы можете оставить меня в покое? Вы не понимаете, что больница — не то место, где я хочу общаться с поклонниками? Больница — корень боль, мне сейчас очень плохо и голова вообще не варит! Не влезайте в мою частную жизнь и соблюдайте хоть какие-то нормы приличия! — Юля съела котлету, пюре даже трогать не стала. Не хотелось. Настроение было испорчено, а ещё Юлю не отпускала тошнота. Она отнесла тарелку и пошла в сторону уборной. Голова кружилась как в период сильного похмелья. Дойти сил не хватило — она села на скамейку. Посидела так полчаса — отпустило. Юля дошла до палаты и легла спать, так как делать было нечего. Обычно перед сном она лежала и читала книги, но с собой у неё не было ни одной книжки.
Юля закрыла глаза, накрылась тонким одеялом. Уснуть не удалось, потому что Юле начали сниться кошмары. То она видела, будто идёт прямиком в реку (Юля плохо плавала), с каждым шагом заходит всё глубже, уже не хватает воздуха, и она начинает тонуть… То она видела, что Пчёла стоит возле неё с пистолетом и угрожает расправой за измену… То она видела, что её всё-таки убил Лука, причём делал это мучительно долго и больно… То она видела родителей, которые узнали о её связи с бандитом, слышала, как они ругают её, унижают… Потом она видела себя маленькую, на её ладошке сидит пчела, а потом она жалит её и улетает с руки… Каждый раз, когда закрывались глаза, Юля видела один из этих снов во всех деталях, будто наяву. В конце концов она сдалась, подошла к телефону и набрала Пчёлу. Тот уже видел десятый сон, но что-то заставило его проснуться и ответить на телефон.
