Юля встала на коленки и тихо сказала:

— Уйду. После этого уйду.

Она встала с пола, схватилась за голову, потому что мгновенно испытала головокружение, взяла сумки, чемодан и медленно направилась к выходу из квартиры.

— Как он воспринял расставание? — повторил Пчёла. Юля помотала головой и с добродушной улыбкой соврала:

— На удивление, спокойно. Видимо, сам наигрался мною. А сейчас вон звонит, говорит, что я бандитская подстилка, сплю с тобой из-за денег и что убьёт тебя. Я почему так плакала, я за тебя боюсь… — Юля положила голову ему на плечо.

— Юля, какой-то Лёша против меня? Ты понимаешь, что за мной стоят влиятельные люди?! Да я на стрелу с ним поеду — по кускам в целлофановых пакетах получать его будут! Я не думал, что он такой уёбок… — грудь Пчёлы быстро поднималась от частого дыхания, Витя сжал кулаки. — Если он ещё раз позвонит, дай знать. Я ему покажу, блять, кузькину мать и всю её родословную…

Юля кивнула, испытывая невообразимую гордость за свою любовь к такому смелому человеку. Она на подсознательном уровне ощущала гнев Пчёлы и понимала, что она ему точно не безразлична.

Наша парочка поехала домой к Юле. Решение было принято на основании того, что Юля у Пчёлы была пару дней назад, а вот Пчёла у Юли был давно.

— Скромно живёшь, Юлька, — Пчёла осмотрел маленькую квартиру со старой мебелью, парой ковров на стенах гостиной и спальни. В комнате располагалось два огромных книжных шкафа.

— Знаю. Зато сама плачу за жильё.

В дверь позвонили. Это была хозяйка квартиры. Увидев на пороге Пчёлу, выражение лица хозяйки приняло расстроенный вид.

— Фролова, я заселяла одного человека! Это ещё кто? Мужиков таскать будешь? Будет хоть одна жалоба от соседей — выселю! — возмущалась хозяйка.

— Вы чё, охренели? К вам чё, в гости заходить нельзя? И не смей с ней так разговаривать! — пригрозил Пчёла. Хозяйка закончила свою гневную тираду. Юля принесла ей конверт с деньгами.

— Спасибо. Извините, — фыркнула хозяйка и ушла. Пчёла подошёл к книжному шкафу Юли, рассматривая его содержимое.

— Грамматика английского? Юль, ты чё, в Америку собираешься? — Пчёла полистал учебник, на каждой странице которого были карандашные заметки Юли.

— Нет, просто хотела выучить какой-то язык. Взялась за английский. Я эти учебники с таким трудом доставала…

— Основы математического анализа?! Ты разбираешься в математике?! — Пчёла отложил книгу. Юля подтвердила эту информацию. Вообще Пчёла, осмотрев книжную полку Юли, понял, насколько разносторонняя его девушка: здесь было книги о литературоведении, риторике, математике, английскому языку, экономике, и конечно журналистике. «Введение в журналистику», «технология интервью», «Основы журналистской этики»... Остальное была классика, не только отечественная. Пчёла даже нашёл бессмертные труды Кафки, Ницше, Гёте. Все эти книги в те времена доставались тяжело, но Юлино стремление к знаниям было более сильным.

— Охуеть, у меня баба разбирается в логарифмах, а я даже Есенина от Тютчева отличить не могу… — Пчёла совсем раскис. Он сопоставил себя и Юлю и понял, что на её фоне он просто меркнет. Юля подошла к нему и обняла.

— Вить, ты дурачок? Я тебя люблю не за интеллект. Какая разница, отличаешь ли ты Есенина от Тютчева? Это любовь, а не экзамен по литературе. Если ты хочешь, конечно, я могу заняться твоим кругозором. Но насиловать тебя рассказами о теории литературы я не стану, — подмигнула Юля.

— Давай, просвещай. Хочу что-то почитать… Какое у тебя любимое произведение?

Юля посмотрела на полку и взяла в руки роман в стихах Александра Сергеевича Пушкина «Евгений Онегин». Она положила книгу рядом с Пчёлой.

— Читай. Через три дня перескажешь.

— ЧЕГО?! — испугался Пчёла. — Три дня это мало!

— Витя, сто страниц с небольшим. Давай, жги, я в тебя верю. Чайник ставить?

— Ставь, — уныло ответил Пчёла, пожалевший о том, что изъявил желание погрузиться в мир классики. Он открыл первую страницу «Евгения Онегина» и пробежал глазами по строфам. Чтение не особо его увлекало, но Пчёла уже дал обещание, своё мужское слово.

— Юль!

Юля принесла чай с бутербродами и села напротив. Наблюдать за читающим Пчёлкиным было увлекательно. Юля неимоверно гордилась собой: она заставила читать человека из криминального мира.

— Родился на брегах Невы… Это где? — Пчёла продолжил читать. Иногда ему приходилось два раза читать одно и то же, чтобы понять смысл.

— Это Санкт-Петербург, — пояснила Юля.

Пчёла выпил немного чая и заявил:

— Твой Онегин шикарно живёт, я смотрю.

— Но с хандрой… — ответила Юля, откинувшись на спинку дивана. — И почему это мой?..

Пчёла зевал несколько раз. Мозг перегрузился от такого количества информации. Но Пчёла продолжал читать. Вдруг он разразился громким смехом. Юля не поняла, что могло насмешить в «Онегине».

— Люблю их ножки; только вряд

Найдете вы в России целой

Три пары стройных женских ног.

Ах! долго я забыть не мог

Две ножки… Грустный, охладелый,

Я все их помню, и во сне

Они тревожат сердце мне… — зачитал Пчёла, хохоча. — Я понимаю Пушкина.

— Дурак ты, Пчёла, — Юля улыбнулась. Этот момент пробудил в Пчёле интерес к произведению. Зевал он уже, во всяком случае, меньше. Юля решила пока навести порядок в квартире: положила вещи на свои места, подмела, протёрла пыль. Пчёла закончил первую главу романа и отложил книгу.

— Юль, я у тебя книжку стрель…Возьму, ладно? На время.

— Бери. Я не против, — Юля погладила Витю по голове. — Как впечатления?

— Интересно, но местами занудно, воды много.

— Что запомнилось?

— Про ножки момент смешной, — Пчёла постучал пальцами по книге. — Я хочу знать, Юль, ты не волнуешься больше из-за Скворца?

Юля перестала улыбаться. Солнечное настроение отодвинулось на задний план, вышли тучи в лице трудностей.

— Вить, я уже забыла об этом, а ты напомнил. Зачем?

— Прости. Просто я хотел сказать, что если ты ещё морочишь себе бошку этим, то я могу… Снять стресс, — Пчёла погладил Юлю по коленке. Та заулыбалась и потянулась для поцелуя, но тут в прихожей зазвонил телефон. Пчёла цокнул, встал с дивана и пошёл отвечать на звонок.

— Слушаю.

— Ого, как мне повезло! Звонил своей девушке, а попал на любовника. Я с тобой как раз и хотел поговорить!

Пчёле стало неприятно, в горле мелькнул спазм. Какой-то тип называл Юлю своей девушкой. А что, если Юля использует Пчёлу для своих целей? Но каких, чёрт возьми? Деньги? Это к Белому.

— Ты кто? — спросил Пчёла такой интонацией, что стало ясно: ещё одно слово — и собеседник будет убит.

— Скворец, — раздался ответ по ту сторону провода. — Значит так, Пчёла: предупреждаю последний раз. Либо ты отдаёшь то, что по праву принадлежит мне, а не тебе, либо тебе конец. У меня такие связи, такие каналы…

— Какие каналы, какие каналы, баран? Ты жалкий, никчёмный тупица, псих, несозревший ребёнок. Бедная Юля, как она терпела три года жизни с таким идиотом, как ты! — вспылил Пчёла.

— Шикарно жила. При деньгах, всегда была напоена, накормлена и выебана.

— Последнее смешно слышать. Ей ни с кем не было так хорошо, как со мной. Значит так: если ещё хоть один раз подует ветерочек с твоей стороны, если хоть один раз Юля вспомнит о твоём существовании — я обеспечу тебе долгую, мучительную смерть, поверь. Потому что у меня, в отличие от тебя, реально связи, — с максимально грозной интонацией сказал Пчёла. — Я с тобой больше говорить не намерен, усёк, язва?

— Ты пожалеешь, — сказал Лёша, завершая разговор. Пчёла вернулся в гостиную. Его одолевали смешанные чувства. С одной стороны, он злился на Лёшу за то, что он подвергал Юлю таким ужасам в течение трёх лет, с другой, ему было весело от того, как Скворцов пытается казаться крутым и влиятельным. С третьей стороны, которая и портила всё: Пчёла начал сомневаться в Юле. То, как Скворцов называл Юлю своей девушкой, с какой уверенностью он это делал и как он боролся за неё позволяло оставить один процент того, что Пчёла реально попал в любовный треугольник…