— Где Ваня? — Уточнила Юля.

— Спит в соседней комнате. Очень по тебе скучает. Я ему рассказал, что у тебя есть свой малыш, он такой: «Юля что, на даче была, раз ребёнка в капусте нашла?» — Саша смаковал напиток, вилкой беря кусочек банана.

— Ваня ещё такой наивный. Впрочем, как и все дети. Не зря говорят, что дитя — ангел Божий, — Юля сделала большой глоток и замычала.

— Очень вкусное вино. Я давно такого не пила. В Москве тяжело найти хорошее… — Юля скрестила ноги под столом. — Слушай, абсурдная мысль… Давай сыграем в карты? В дурака, того же.

— На раздевание? — Белов вроде шутил, судя по контексту, однако юморных интонаций в голосе не было. Юля заулыбалась. От алкоголя она стала более раскованной.

— Сань, я тебя обыграю в два счёта. Хочешь голым передо мной посидеть?

— Да ладно, я пошутил. Я ещё до выборов дожить хочу. Твой Пчёла меня убьёт, — дал заднюю Белов, раскладывая карты.

— Странно, я думала, что он тебя боится, а не ты его, — Юля облизнула капли вина со своих губ и забрала свои шесть карт.

— Юль, просто все равны под дулом пистолета, — Белый рассматривал веер из карт. В это время Юля положила под остальные карты козырную.

На стол упали три карты, которые Белый покрыл своими. Игра началась. В Юле проснулась небывалая жажда победы. Она будто снова вышла на лёд. Думать от алкоголя было сложнее, но Юля справлялась. Где-то в середине игры Белый самодовольно ухмыльнулся, так как вытянул два туза. Ну всё, держись, Юля Фролова!

Такое бесконечное перекидывание друг другу карт подвело к тому, что под конец игры у Саши остались только козырные карты. Радостно хмыкнув, он сбросил свои карты и победно выкрикнул:

— Я выиграл! — В комнате раздался громкий хлопок, который создал Белый.

— Поздравляю с победой. Надеюсь, это не единственный твой триумф, — Юля забрала карты, с грустью констатируя:

— Я в дураках… А всё-таки, Санька, в политику лезть опасно. Это грязное дело, конечно… — Юля обмахивалась веером карт, ненамеренно выпятив грудь вперёд.

— Журналистика тоже вторая древнейшая, но ты продолжаешь в ней работать, — Саша улыбнулся уголком губ. Юля подметила про себя, что его улыбка обворожительна. Она схватила Белова за галстук и притянула к себе, прошипев:

— Ещё раз скажешь про мою профессию что-то подобное, я тебя убью…

— Ты кажется флиртуешь со мной, — Саша смотрел прямо в бездонные зрачки Юли. Сердцебиение участилось до предела, а к щекам прилипла кровь.

— Делать мне нечего, как с тобой флиртовать. Между прочим, я тебя чуть не придушила. А ты называешь это флиртом, — Юля отпустила галстук, облокотившись обратно на стул. Какое-то время оба хранили молчание, опустошая хрустальные бокалы.

— Вот я хотела узнать у тебя, Саш, — Юля окончательно осмелела для подобных вопросов. — Как у мужчины. Вот чё все ко мне лезут? Во мне ничего примечательного нет. Вон Вероника, Царствие ей Небесное… Красотка была! Но когда мы вместе ходили куда-то, мужики приставали ко мне. И щас вот… Пчёлкин сначала, потом Космос… Почему?

— Всё очень просто, Фролова. У тебя очень мощная энергетика. Здесь дело не во внешности.

— Лидерская энергетика? — Юля тупо уставилась на Белова, плохо воспринимая его мысль.

— Нет. Вовсе нет. Не будь наивной, ты прекрасно поняла, о чём я.

Юля помогала головой. Она действительно не вникла и ждала более подробных объяснений.

— Я о сексуальной энергетике. Есть такой тип женщин, к которым тянет очень сильно. Баба может быть красивой, но неинтересной. Вот и ответ.

Юля сидела неподвижно. Она практически была не способна двигаться под властью Белова, которая так резко взяла её в плен. Юля убеждала себя в том, что это просто действие вина. Единственное, что спасало Юлю от необдуманных поступков — то самое «нельзя», возведённое в квадрат. Нельзя изменять отцу своего ребёнка. Нельзя спать с мужем подруги.

Белый подошёл к Юле так близко, что она чувствовала его дыхание у себя на лице.

— Тебе не кажется, что мы бы сошлись?

Юля нервно сглотнула, сжав в руках складки платья.

— Ты с ума сошёл? Саш, ты пьян, завязывай с этим разговором! — С лёгкой злостью сказала Юля.

— Я много думал об этом. Мы с тобой очень схожи. Мы родственные души. Оба умные, сталкивались с предательством, потерей семьи. Мы сильные личности, с дикими амбициями, — Он положил ладонь на щёку Юли, проводя большим пальцем по щеке.

— Саша, если в отношениях оба сильные, то ни к чему хорошему это не приведёт. Один должен быть слабее. Я тебя задавлю просто.

— Ты меня? А может, я тебя, а, Юльк?.. — Рука Белого прошлась по коленке Юли и поднялась выше. Юля сопроводила его движения взглядом. — Ты не подумай: я давить на тебя не буду. Я ж не Пчёлкин с Холмогоровым. Просто выдвинул тебе идею…

— Стать твоей любовницей? — Юля даже выговорить не смогла, настолько гнусным и подлым казалось ей это предложение.

— Почему любовницей? Ты сама это так воспринимаешь. Просто проводить время вместе, получать удовольствие, не накладывая на себя никаких обязательств — разве это плохо? Ты, кстати, не особо сопротивляешься. Может, у меня есть шанс?

Юля ещё больше возненавидела себя после этой фразы. Она не сопротивлялась, потому что алкоголь принёс с собой усталость и нежелание совершать лишние телодвижения. А ещё Юля почему-то не хотела бороться. Она поняла, что хочет прижаться головой к его груди. Конечно, это было лишь последствием изменённого состояния и горечи обид.

— Саша… — вырвалось у Юли. — Что мы делаем?.. Нам нужно прекратить, немедленно, — Голос предательски дрожал.

— Ну так прекрати, — усмехнулся Белов, отодвигая прядь волос Юли за ухо и соприкасаясь с её губами.

На помощь Юле пришёл звонок на её телефон. Звонить мог только один человек.

— Я отойду, — Юля буквально отбежал от Белова, снимая трубку.

— Юль, я хрен знает, чё делать, — у телефона был Витя. Трубку он зажал между ухом и плечом. Руки были заняты неугомонной Настей. — Настя ревёт, не переставая. Температура у неё, походу. В больничку надо. Едь домой, немедленно. И вообще, Фролова, у меня у тебе есть несколько неприятных вопросов. Время полдвенадцатого, ты до сих пор у Белова, — язык у Вити ещё заплетался.

— Я занималась деловыми вопросами. Да, Вить, я сейчас приеду. Ты уже протрезвел что ли?

— Ну знаешь, когда ребёнок орёт уже третий час, ты протрезвеешь моментально! Я ещё под холодным душем постоял и таблетки выпил. Езжай к ребёнку, мать, — Витя отчитывал Юлю, несмотря на свой косяк. Юля не смела возразить ему и пошла в прихожую надевать сапоги.

— Чё там? — Белый уже успел расстегнуть рубашку. Юля спешно застегнула куртку и завязала шарф.

— Настя заболела.

— Не переживай, все груднички болеют. Могу у Оли узнать, как лечить.

— Сама справлюсь, — Юля натянула перчатки на руки и вышла из квартиры, чуть ли не убегая, как от пожара. Юля поймала на дороге такси и села на заднее сиденье, начиная плакать от стыда. Она чуть не изменила Вите. Хотя, Юля понимала, что не смогла бы так поступить, но она позволила Белому такое поведение. А всё из-за чего? От вина и злости.

Юля обладала такой чертой характера, от которой тщетно пыталась избавиться: если ей сделали больно, то она стремилась сделать жизнь обидчика невыносимой в ответ. Она хотела видеть страдания, му́ки того, кто ей навредил. Эта особенность проявлялась именно в этой ситуации.

«Ладно, прочь слёзы. Я не изменила. Завтра будет похмелье, Белый и не вспомнит, что было вчера. Я тоже постараюсь забыть.»— Юля вытерла глаза, поморгала немного. Юля начала клевать носом и вскоре заснула на заднем сиденье.

Когда машина приехала, Юля полетела по ступенькам, открыла дверь и набросилась Вите на шею.

— Не понял. Чё за порыв нежности? Ты где была, дорогая моя?

— Просто поняла, что люблю вас, больше всей жизни, — Юля коснулась губами щеки Вити. — Я тебе говорила миллион раз про щетину…

— Юль, ты пила, что ли? Вино?