— Юля, привет, мы так давно не общались. Может, ты придёшь ко мне и мы посидим, выпьем, обсудим всё… По телефону серьёзные разговоры об отношениях просто не ведут, — Пчёла стучал пальцами по столу, облизнув сухие губы. Белый прикрыл лоб ладонью, тяжело вздыхая и понимая, что всё потеряно. Фил с Космосом следили за ходом разговора.

Юля думала, что ответить. Вся эта неделя прошла в размышлениях, поэтому для Юли она выдалась неприятной. Усердно думать вообще никогда не бывает приятным занятием. Юля анализировала поведение Пчёлы в её адрес: как он защитил её от насильника дважды, как он мило вёл себя в ресторане, как он вежливо общался при первой встрече! А самое главное — его поступки после похищения. Пчёла мог плюнуть на Юлю и уехать домой, даже видя, что она на грани обморока. Но он остался, был с ней рядом, приводил в чувство, кормил супом с ложечки. Конечно, ничего удивительного в этом не было: это обычная человечность, сострадание и милосердие. Но не все люди его проявляют.

Для Юли бандиты были людьми «на дне» {?}[отсылка на пьесу М.Горького «На дне»], морально опустившиеся, для которых не было ничего святого, не ведавшие ничего о моральных ценностях. В её представлении это были гопари, хабалистые, пошлые, тупые люди. А тут бандит, который знает о македонянах и знает наизусть Маяковского, пускай и одну строфу. Очень много перевешивало в пользу того, чтобы дать этой любви родиться и развиваться.

— Да, я согласна.

Пчёла подпрыгнул на месте, будто ему только что выразили согласие на свадьбу. Кто знает, что будет дальше…

— Ты знаешь, где я живу?

— Нет.

— Адрес скину на пейджер. У тебя же есть пейджер?

— Витя, я журналист, как думаешь, у меня есть пейджер?

— Юля улыбнулась, вырисовывая пальцем на столе всякие узоры.

— Ох, забыл. Короче, в семь будь у меня дома. Буду тебя с нетерпением ждать. Ага. Всё, целую, — Пчёлкин услышал хихиканье за спиной и положил трубку на место, повернувшись. Космос с Белым передразнивали его мурлыкающие интонации в голосе и корчили гримасы.

— Чё ржете? — фыркнул Пчёла.

— Ну чё, будешь шпили-вили? — спросил Космос, смеясь.

— Посмотрим, — Пчёла отпил коньяку. — Я на неё давить не собираюсь.

— Вить, цветы ей купи хотя бы. И вино.

— Коньяк не пойдет? — Витя покрутил в руках полупустую бутылку дорогого спиртного.

— Пчёлкин, это баба. Они такое не пьют, — объяснил Белый.

— Они романтику любят.

— Ага, кровать в лепестках роз и Си Си Кетч играет. Во, романтик! — Последнее Космос сказал с французским акцентом, проглатывая слог.

— Может, поможете тогда ночью нам, раз вы такие умные? — ответил на их шуточки Пчёла. Мужчины моментально замолчали.

— Мне Оли хватает.

— А мне… — Космос, не имевший жены и постоянной девушки, не знал, как выкрутиться. —… Девчонок на Воробьёвых хватает.

— А помните, как мы на даче Царёвых отожгли? — погрузился в ностальгию Фил.

— Я хоть оторвался, а то за время армии никого не было… — Белый ухмыльнулся.

— А я читал про македонян, представляете? Поднятие копья вверх, — он поднял руку, и все захохотали, поняв двусмысленность этой фразы. — Это гениальная идея была, я считаю. Я ещё завернулся в одеяло, как эти… Римляне… Или греки… Не ебу уже, — Пчёла щёлкнул пальцами, вспоминая.

— Хорошее время тогда было. Мы все были молодыми пацанами, только жить начинали, — добавил Космос. —Щас… Щас уже всё по-другому…

— Да ладно, не раскисайте! — Белый налил себе рюмочку. — Прорвёмся, выйдем из любой задницы.

— Потому что мы-ы-ы… Брига-а-а-да… — протянул почти пьяный Космос. Пчёла хотел себе налить коньяка, на что Белый положил руку на его запястье.

— Тебе щас пить нельзя, Пчёлкин! Увидит твоя Юля тебя пьяным и пошлёт куда подальше!

Пчёла кивнул, понимая, что друг совершенно прав. Он посмотрел на часы. Время было уже шесть. Он заорал и начал метаться по квартире.

— Давай, отъезжай, собирайся! Букет купишь сам?

— Белый, я сам справлюсь, — Пчёлкин начал дуться, накидывая на себя пальто. Ребята подошли к двери, чтобы проводить друга.

— Вить, не облажайся, прошу тебя, — сказал Саша, хлопая его по плечу.

— Удачи и любви, — пожелал Фил.

— Приятной ночки! Потом всё расскажешь! — шутя сказал Кос, хихикая. Пчёла нисколько не обиделся. Он обнял друзей, попрощался и поехал к себе домой, чтобы прибраться и подготовиться к приезду Юли.

Юля в этот момент сушила волосы, пыталась уложить их (а каре укладывается с большим количеством потраченных нервов, как знают обладательницы этого типа причёсок), думала, что же надеть такого, чтобы Пчёлкин упал на месте. Она осмотрела весь свой гардероб, но ничего не подходило по её мнению. Она начала отчаиваться, как вдруг Барсик потеребил лапкой белое облегающее платье с вырезом на спине. Это платье Юле привёз дядя, который летал в Германию и мог доставать красивые вещи для своей ненаглядной племянницы. Юля восприняла движения котенка как знак и остановилась на этой вещи. Она волновалась, ладони потели, из-за чего она толком не могла застегнуть платье. Всё валилось из рук. Тёмно-розовая помада не могла ровно накраситься на губы. Юля в итоге швырнула косметику и крикнула на всю комнату:

— Блять…

Два глубоких вдоха, и Юля пришла в себя. Отличительной способностью Юли было то, что она могла собраться за считанные мгновения. Это качество очень помогало Юле на работе. Накрасив губы и нарисовав стрелки, Юля начала разбираться с обувью. На глаза попались туфли-лодочки насыщенного красного цвета. На голове Юля сделала модный для тех времён начёс. Время было почти семь. Юля быстро спустилась по лестнице на улицу, даже не дожидаясь вечно переполненного лифта и вызвала такси.

Тем временем Витя уже сходил в магазин за вином Каберне, свечами (шутка Космоса навела его на эту мысль). Сейчас он наводил порядок в квартире. Пчёла, конечно, не умел идеально убираться, но с банальными задачами «протереть пыль», «подмести», «разложить вещи по местам» он мог справиться. Когда раздался Юлин звонок в дверь, он ещё мыл посуду, поэтому открыл дверь не сразу. Юля же себе за эти пять минут нарисовала картинок и решила, что Пчёла её обманул.

Пчёла поправил воротник рубашки, галстук и подошёл к замку.

— Юль, ты?

— Нет, Сталин.

Пчёла посмеялся и открыл дверь. Юля почему-то покраснела, сжав лямки сумки.

— Проходи.

{?}[]Юля вошла в квартиру, разглядывая внутреннее скромное убранство. Фролова села за стол, Пчёла напротив. Они молчали, подбирая в голове слова для начала диалога, но что у Пчёлы не вышло ничего путного, что у Юли. Чтобы нарушить тишину, Пчёла сказал:

— Давай поговорим.

— О чём? — Юля никак не могла расслабиться, поэтому голос дрогнул.

— О нас, Юль. Прошу, хватит издеваться надо мной. Давай ты сейчас скажешь, будешь ли ты, или нет, а не продолжишь изводить меня. Ты вроде не отгоняешь меня от себя, но в то же время держишь на коротком поводке, непонятно для чего…

«Мне больно», — едва не сорвалось с его языка, но он сдержался от полёта в сентиментальность. Юля почувствовала укол совести и взяла Пчёлу за руку.

— Ты больше не будешь врать?

— Это что, допрос? — вспылил Пчёла.

— От того, как ты будешь отвечать, зависит наше будущее.

— Не буду.

«Буду.»

— Пообещай, что я не буду втянута в твои дела.

— Обещаю.

— И что ты мне не причинишь боли. Никакой, ни физической, ни моральной.

— Ты за кого меня принимаешь?.. Я тебя не обижу, обещаю!

Юля не была маленькой и понимала, что от своих слов можно легко отказаться, но она хотела хотя бы словесной гарантии того, что не повторится ситуация с Лёшей.

— Я останусь с тобой, Вить. Потому что я хер знает, как ты это сделал, но ты стал мне дорог и привязал меня к себе. Я хоть и пыталась забыть тебя, но не смогла, — она встала и подошла к Пчёле, крепко обнимая его.

— Что будем делать? — спросила Юля после объятий.

— Мой долг — предложить вино, — Витя поставил на стол бутылку.