— Привет, девочка моя, — Бобр улыбнулся, и Юля поняла истоки его клички: передние два зуба выступали, как у бобров. Юля отчётливо сообщила известный в русском народе путь.
— Малыш, не советую. Не усугубляй ситуацию. Будешь вежливой, послушной — всё будет в ажуре. Ты проявила любопытство относительно причины своего нахождения здесь.
Юля затаила дыхание.
— Нравишься ты мне. Чертовски.
— А я ненавижу бандитов, — фыркнула Юля.
— А почему Витю любишь своего? Он тоже бандит.
Юля вытаращила глаза, поражённая этим фактом. Но сердце решило, что это ложь.
— Пиздишь, — ответила Юля, хоть и неуверенно.
— Бандит он. И его дружки… А ты, Юлька, зря матом ругаешься. Ты журналистка же. Нехорошо… — Бобр покачал головой.
— Тебе конец, будь уверен. За твои слова относительно Вити тебе морду набьют, — Юля оскалилась, сжав кулаки.
— Обязательно. Боюсь, щас обоссусь. Ключ, принеси чистые штаны. Очень нужны. Хотя, можешь не нести. Скоро на мне не будет штанов. И ты мне в этом поможешь, Юль.
И тут пазл сложился. Юля поняла, что с ней будут делать.
«Они будут использовать меня как рабыню…»
— Никогда! — сначала сказала она спокойно, не осознавая до конца. Потом она уже начала кричать в истерике, мотая головой.
— Какая строптивая… Я таких люблю, — Бобр облизнулся.
Фил примерно понял, о чём говорит Пчёла. Такая связь может возникать между людьми, когда чувства очень сильные. Судя по всему, так и было. Да и плюс аргумент, что девушка-журналистка на связь не выходит ни с кем уже день, был весомым.
— Всё в порядке. Разберёмся! — заверил он его, закончил разговор и набрал Белого. Тома бегала вокруг мужа, пытаясь уловить хотя бы немного информации.
— Белый? Это Фил. У Пчёлы проблемы. Вернее, у его Джульетты…
Белый всё понял и сразу собрал ребят, поехав на квартиру Пчёлы, который сидел за столом и глушил водку стаканами, закусывая. Через час раздался звонок в дверь. Полупьяный Пчёла пошёл открывать, еле держась на ногах.
— Белый, охуеть, привет, — Пчёла улыбнулся, икнув.
— Привет, насекомое хреново, — ответил Саша без улыбки. — Фролова не выходила на связь?
— Нет. Ты понимаешь, ну невозможно такое…
Ребята вошли в квартиру и сели на табуретки на кухне. Пчёла сел отдельно.
— Невозможно, да. Давай, говори. Всё, что знаешь о своей ненаглядной, — Белый взял блокнот и ручку.
— Юлия Александровна Фролова, день рождения: 19 мая 1970 года, работает в газете «Москва Сегодня», пишет статьи. Родом из Екатеринбурга. Закончила МГУ.
— Особые приметы?
Пчёлкин помотал головой.
— Ну, может, родинка там, где-то, интересная, — Космос тут же получил за эту шутку пинок от Фила.
— Не знаю ещё, ребята. Не успел узнать. Её последний раз видели с подругой.
— Может, она у подруги? — предположил Белый.
— Они посрались.
— Не у подруги… Слушай, твои страхи походу не напрасны. Я подниму короче… У меня среди ментуры есть знакомый хороший. Я его не обижу, и он Юленьку достанет хоть из Китая. С бухлом завязывай, Пчёлкин. Ты щас очень плохо выглядишь, слышишь? — Белый убрал бутылки в мусорное ведро. — Ты рано руки опускаешь.
— Да, Вить. Не так много времени прошло. Найдём её.
— Найдём, — кивнул Космос. Витя приободрился, перестал выглядеть таким убитым. В его глазах появился хоть какой-то лучик надежды. Ребята ночевали у Пчёлы, чтобы он не остался один на один с негативными мыслями и алкоголем.
— Люблю таких, как ты, — Бобр сжал бедро Юли, выдыхая ей в лицо табачный дым. — Мне не нравятся такие бабы, которые прям сразу в койку ложатся… А немножко ломаются… Ты из таких…
— Урод, я сказала отпусти меня! — Юля замахнулась на Бобра.
— Киска, не психуй так, перегибаешь. Я же всё равно с тобой сделаю то, что хочу, — пообещал Бобр.
— Слышь, она мне тоже нравится. Одолжишь на пару раз? — Ключ даже не думал о том, что перед ней живой человек, с чувствами, эмоциями, которому может быть больно. Он рассуждал как на рынке, выбирая одежду, овощи, фрукты, да всё, что угодно. Бобр обнял Юлю своими лапищами.
— Моя прелесть. Моя. Нет, ну если прям надо, я поделюсь, и мы вместе с ней будем… Ну ладно, чё тянуть, — Бобр взял Юлю на руки. — Я слишком долго этого ждал. Мне интересно, ты целка? {?}[Девственница] Вроде в двадцать три не должна быть уже. Ну ладно, ща узнаем, — Бобр кинул её на кровать и навис сверху. Юля зашипела и отвернула голову. Она решила, что пока будет «послушной девочкой», как накануне выразился Бобр, чтобы усыпить его бдительность, а потом вмазать ему и убежать. Правда, там ещё Ключ какой-то… Ну его тоже можно вырубить.
Юля закрыла глаза, стараясь не думать о том, что сейчас её касается какой-то левый мужик. Когда он потянулся к пуговицам блузки, Юля поняла: момент настал. Она ударила его коленкой между ног, вскочила с кровати и побежала из комнаты в сторону двери. Однако она не смогла преодолеть последнее препятствие: Ключ схватил её за руки и крепко держал, как в тисках.
— Если ты отпустишь, то ты на зону не пойдёшь, — попыталась его обмануть Юля, но Ключ показал ей средний палец. Бобр медленно подошёл к ним. Он побагровел, был крайне зол.
— Ты зря это сделала. Ты перегнула палку, себе же сделала хуже. Теперь будешь день наказана, без еды и воды, да ещё и без свободы движений, — Бобр толкнул Юлю, чтобы она упала на колени и связал ей руки и ноги.
— Быстро нашёл девчонку, ты понял меня? — говорил Белый по телефону. — Действуй! — он кинул трубку.
— Короче, скоро определят примерное местонахождение Юли. Дальше я пошлю туда своих людей, и они спасут её. Я полагаю, что её похитили, — рассуждал Белый. Пчёла потянулся к бутылке вина, но Белов ударил его по руке.
— Я тебе чё сказал, придурок?! Ты скоро в алкаша превратишься! Юля нахер тебя пошлёт, понял?
Пчёла кивнул, активно поедая орешки. Сигареты, его губительные успокоительные, кончились. Бригадиры сидели какое-то время абсолютно молча, следя за состоянием Пчёлы. Через часов пять позвонили.
— Да? Адрес называй, — Белый вырвал листочек из блокнота и записывал координаты. — Понял, спасибо, друг. Век не забуду доброты твоей, — с иронией сказал Белов и отключил телефон.
— Пчёлкин, две новости. Одна хорошая, другая ужасная. Даже не плохая.
— Юля жива? — спросил Пчёла, смотря в глаза Белому.
— Да. Жива, здорова. Хорошая новость: мы знаем, где она, и скоро оттуда вызволим. Плохая новость: на неё положил глаз Бобр. Она сейчас у него в заложниках.
Космос начал хихикать.
— Холмогоров, а чё смешного? — начал злиться Пчёла.
— Бобр, гыг, — Кос успокоился.
— Бобр — это криминальный авторитет. Он был осуждён за изнасилование и убийство семерых женщин. Ему кто-то на днях прострелил плечо, вот он и взбесился.
Пчёла почувствовал, как холодный пот стекает по спине. Он вдруг вспомнил тот самый эпизод в кафе. Он чётко слышал эту кличку! Пчёла думал, говорить или нет, но не выдержал и рассказал Белову о перестрелке. Белый выслушал его и в конце цокнул.
— Витька, ну ты герой, получается… Только стрелять-то зачем? Зачем ты вообще на свидание взял пистолет? Как Фролова его не увидела?
— Он был в широком кармане штанов, — объяснил Пчёла. — Это щас не важно. Просто спасите мою девочку. И всё.
— Спасём, — Белый набрал кого-то. — Пчёла, поехали. Оружие бери, на всякий случай.
Пчёла отдал предпочтение кастету и пистолету.
— Вы свободны, — командирским тоном сказал Белов Филу и Космосу. — Вы тут точно уже не нужны, моральная поддержка утратила свою необходимость.
Юля сидела в одной позе несколько часов, и она перестала чувствовать хоть какую-то часть тела. Хотелось пить. Ощущение сухости и жары переходило на рот и губы, слюна прилипла к нёбу. К этому прибавлялись учащённое сердцебиение и дыхание. Юле не так хотелось кусочка еды, как глотка воды. Но она стойко переносила эти мучения, даже ни разу не заплакала, не попросила пощады. Она молчала. Для неё было лучше так страдать, чем быть в объятиях чужого мужчины. Фролова верила, что спасение близко. И она не ошиблась.
