Добби тут же развил кипучую деятельность. Он натаскал из комнаты Так-и-Сяк, была оказывается такая в школе и найти там можно было все что угодно, хоть черта лысого, посуду и инструменты для разделки туши а нас отправил обратно. Так же, помимо разделки, он взял на себя продажу получившегося через гоблинов. Ну и как тут было ему отказать, когда он попросился ко мне на службу? В общем, обзавелся я не только помощником, но и таким вот нечеловеческим младшим братом.
Знаете, когда у меня на службе появился Добби, я уже не так волновался за Гермиону, когда она в выходные ходила в Хогсмид. Вместе с Рончиком. Впрочем, если на Рона мне было, мягко говоря насрать, то за Гермиону я волновался. Пусть это звучит цинично, но что могло помешать тому же Блэку, взяв ее в заложницы, выманить меня из школы и прихлопнуть как муху? Да, ничего. А жить мне, что ни говори, хотелось.
Кстати, что бы попасть в Хогсмид, нужно было представить разрешение от родителей или опекунов, а у меня такового не было. Да и не выпустили бы меня из школы из-за Блэка. Впрочем, я и не расстраивался. Я в это время обследовал замок, общался с домовиками, сидел в библиотеке, летал на метле. Да мало ли, чем еще можно было заняться.
И все было бы неплохо если бы не грёбаный Блэк и, не менее грёбаный, квиддич.
Блэк подсуетился на Хеллоуин. Он не придумал ничего лучше, как попытаться проникнуть в нашу общагу во время праздничного ужина. Вот, как будто сам не на Гриффиндоре учился и не знал, что просто так в общагу не попасть. Почему я так говорю? Да, все просто. Был у Поттера фотоальбом. В нем были фото его родителей и их друзей. Кстати, сами фото представляли из себя эдакие гифки. Так вот, на одном из них были родители Поттера, Сириус Блэк, Римус Люпин, да-да, тот самый который сейчас у нас преподавал и, если рассуждать логически, Питер Петтигрю. Их четвертый друг, смерть которого приписывали Блэку. Вот такая вот веселая компания.
Всех учеников отправили ночевать в Большой зал. Нас снабдили спальными мешками и когда мы с Гермионой и Роном, куда уж без него-то, укладывались спать, я выдал вслух мысль, что скорее всего Блэк охотится не на меня.
— Да, ну, Гарри, — тут же заверил меня Рон, — как это не на тебя? Все знают, что на тебя.
А я задумался. Что-то в этой истории было не так. Кстати, Гермиона тоже задумалась и не стала меня ни в чем убеждать.
А накануне проведения квиддичного матча, меня стал доставать Оливер Вуд, капитан команды. Он каждую свободную минуту донимал меня наставлениями. На третьей перемене — так заговорил, что я минут на десять опоздал на урок защиты от темных искусств. В общем, когда я понял, что безнадежно опаздываю, то послал открытым текстом Вуда и стремглав помчался в класс.
А в классе, за преподавательским столом сидел Снэйп. В то время его еще не убрали из замка.
— Урок начался десять минут назад, Поттер, минус десять очков Гриффиндору. Садитесь.
— Итак, Поттер прервал меня на том, что в журнале у профессора Люпина не записаны темы, которые вы прошли…
— Сэр, мы прошли боггартов, красных колпаков, ползучих водяных и гриндилоу, — перебила Снэйпа Гермиона. — Сегодня мы должны были приступить…
— Помолчите, мисс Грэйнджер, — оборвал ее Снэйп. — Я не спрашивал, что вы прошли. Мне лишь хотелось указать на безалаберность профессора Люпина.
— Люпин — лучший учитель защиты от темных искусств, — заявил Дин Томас, и со всех сторон послышался одобрительный шепот.
Снэйп еще пуще засверкал глазами.
— Вам легко угодить. Люпин не утруждает вас домашними заданиями, а с красными колпаками и водяными справится и первокурсник. Сегодня мы будем проходить… — Снэйп перелистал учебник и раскрыл последний параграф. — …оборотней.
— Но, сэр, — не сдержалась Гермиона, — до оборотней еще далеко, мы только–только добрались до…
— Мисс Грэйнджер, — ледяным голосом осадил Гермиону Снэйп, — мне кажется, учитель здесь я, а не вы. Откройте учебники на странице триста девяносто четыре.
— Тихо, Гермиона, тихо. Успокойся, открой учебник и вспомни про Черчилля. — я погладил Гермиону по руке и улыбнулся.
— Чего? — не поняла Гермиона.
— Да, Поттер, о чем это вы говорите? Поведайте всем, нам тоже интересно. — вклинился Снэйп.
— С удовольствием, сэр, — я ухмыльнулся.
— Для начала, сообщу, что Уинстон Черчилль, был премьер-министром Британии во время второй мировой войны.
— Всего лишь маггл, — презрительно фыркнул Малфой.
— Не важно кем он был, — ответил я Малфою — важно, что он ответил одной зарвавшейся журналистке. Ну, типа, нашей Риты Скиттер. Она ему сказала, что он пьян. А он ответил, что, он завтра протрезвеет, а она как была уродливой дурой, такой и останется. Выводы из рассказанного мной можете сделать сами.
Снэйп лишь заскрипел зубами, но промолчал. Скажу вам, будь его воля он бы давно меня пришиб, где-нибудь в темном углу. Ненавидел он Поттера лютой ненавистью. Искренне и от всей души. Я, правда, так и не понял за что именно. В общем, после первого занятия, на котором мы столкнулись со Снэйпом, я пошел к Дамблдору. И предупредил его, что если Снэйп еще раз превысит в отношении меня свои должностные полномочия, то я уйду из школы. А перед уходом закачу знатный скандал. Поэтому Снэйп меня не особо трогал. А потом пошли в ход письма и им с Дамблдором стало не до меня.
А на следующий день, прямо с утра пораньше, разразилась буря. Я, откровенно говоря, думал, что матч отменят из-за погодных условий. Но, по ходу дела, школьные фанаты квиддича о такой возможности даже не слышали. Так, что пришлось выходить на поле.
Еще я подумал о зрителях и откровенно не понял почему они страдают. Как я уже говорил ранее, командные виды спорта, это — не мое. А уж болельщиков я тем более не понимаю. Тут, думается мне, действует поговорка: ” Что русскому в радость, то немцу — смерть». Так, что если кого обидел, то прошу великодушно меня простить.
В общем, дождь лил как из ведра. Мне, из-за очков, толком ничего не было видно. Что происходит, какой счет, непонятно — голос комментатора тонул в вое ветра. Вместо болельщиков — море мантий и истерзанные зонты. Сколько уже длится игра? Совсем непонятно. Хорошо, хоть судья остановил игру. Оказалось, что это Вуд взял тайм-аут.
— Мы, оторвались на пятьдесят очков, — сказал мне Вуд. — Скорее лови снитч, а то придется играть ночью.
— Какой на хер снитч, Вуд? — заорал я в ответ, — Иди ты в жопу со своим снитчем. Я из-за очков вообще ни хера не вижу. Почему, блядь, матч из-за погоды не отменили?
Тут откуда-то вынырнула Гермиона.
— Я кое–что придумала, Гарри. Дай сюда очки.
И не успел никто рта раскрыть, как она схватила очки, трижды стукнула по ним волшебной палочкой, крикнула: — Импервиус!
— Держи. Они теперь водоотталкивающие. — и побежала на трибуну.
— Молодец! — крикнул ей вдогонку Вуд.
— Она-то молодец, Вуд, в отличии от тебя. А ты, сука, должен был еще перед игрой об этом позаботиться, как капитан. Мать твою.
— Ладно, взлетаем, -прервал меня Оливер.
В общем, видно стало гораздо лучше. А когда появился снитч, мы с ловцом соперников помчались за ним. Его поимка должна была окончить матч. И вдруг произошло что–то странное. На стадионе воцарилась мертвая тишина. Знакомая, леденящая, как тогда в вагоне, волна ужаса захлестнула меня и пронзила насквозь. Я увидел, что около сотни дементоров устремили ко мне. А может, мне показалось, что их было около сотни. Но факт, что их было очень много, остается фактом. Когда куча дементоров практически окружила меня со всех сторон и я решил, что жизнь немного дороже снитча.
