– Отличный корабль. – восторженно произнесла по связи Наоки. – Никогда так себя ещё не чувствовала. Такой свободной. Я чувствую себя даже не семечкой одуванчика. Я как солнечный зайчик. На столько легко я маневрирую. То есть этот корабль маневрирует.

– По сути сейчас это одно и тоже. Ты и корабль – одно целое. Можно сказать одно тело. – ответил инструктор. – Так, что береги своё тело. А теперь перейдём к экзаменам. Ты готова?

– Так точно.

– Тогда я спускаю своих девочек с поводка.

Наоки резко замерла, потом с ещё большей скоростью ускорилась и начала безумно быстрое вращение вращение вокруг своего вектора движения. Пусть она и ощущала себя полноценным летательным аппаратом, где-то в глубине своего сознания она почувствовала как содержимое её желудка проситься наружу.

– Амелия. Амелия, что происходит? Я больше не контролирую себя. То есть аппарат. То есть Нас. Кто-то перехватил управление.

– Мои девочки. Локхид и Электра. И если ты не справишься с ними то погибнешь.

Наоки начала паниковать. Она по прежнему ощущала себя космическим истребителем но крылатое тело её не слушалось. Она ускорялась и резко замедлялась, проделывала невероятные каскады мертвых петель, крутила бочки со скоростью центрифуги, повторяла рваные циклы стремительных подъёмов в атмосферу, но хуже всего было ощущать присутствие могучего разума. Чужой, тяжелый необъятный разум, сводил её с ума. Сейчас ей уже начинало казаться, что не она стал кораблём, а корабль забирает себе её тело, постепенно вытесняя её, Наоки. Паника, страх и полная растерянность вот что сейчас чувствовала первоклассный пилот и офицер четвертого класса. В какой-то момент, паника начала сменять страхом неминуемой смерти.

– Это конец. – Подумала Наоки, не в силах больше поддерживать себя в сознании. Она смерилась со своими последними минутами, и по своей детской привычке, как всегда в минуту отчаянья начала напевать колыбельную своей мамы. Маму она уже не помнила, может быть даже никогда не помнила, но что это была колыбельная именно её матери она не сомневалась. – У у а… У у а – плача где-то внутри себя напевала Наоки, в то время как летательный аппарат превращался в адскую центрифугу. – У у а. Тише, а пока. Тише, а пока. Спи хороший мой малыш, дремлют облака. Где же твоя няня? За кокой горой? Что же за подарок принесет, домой.

Вращение замедлилось. Аппарат выровнялся и плавно полетел над водой поднимая за собой над океаном облако водяной пыли. Наоки не сразу заметила изменения, обессиленная, смирившись со своей судьбой она спокойно ожидала своего конца. Но развязка этого ужасного полёта всё не наступала. Но вот, Наоки, не сразу, но всё же начала приходить в себя. Занимающий пространство её сознания, разум был спокоен и не давил. Более того, ощущавшийся чужим до этого момента, разум стал своим. Казалось она, Наоки, стала частью этого разума, малой частью, но частью важной. Она не противилась разуму, но став его частью в месте с тем стала источником его желаний. Она лишь изъявляла свою волю, а разум просчитывал всё используя весь потенциал своей технологической мощи. Теперь Наоки начала ощущать свою безграничную власть. Казалось, верховное существо сотворенное только из технологий, было всемогуще но при этом было лишено души, и она, Наоки стала душой для этого существа.

Наоки снова летала, по своей воле, но иначе. Двигалась быстрее, манёвры стали точнее, ощущения чётче. Казалось она видит время на перед и при этом чувствует каждый миллиметр корабля как свою кожу. Нет, чувствует гораздо ярче, чувствует каждую каплю влаги касающуюся обшивки, чувствует тепло восходящих потоков, плотность воздуха на границе температур, чувствует единение с окружающим пространством на многие и многие километры.

– Рада, что ты справилась. -раздался по связи голос Амелии. – Быть капитаном корабля не значит отдавать ему приказы. Это не акт принуждения. Это акт любви и гармонии. Единения с кораблём. Дредноуты и истребители дают лишь свой корпус в качестве тела и вычислительные мощности в качестве усиления твоих чувств и разума, но чёрная пара… Чёрная пара отдает тебе свою душу. Это симбиоз высшего порядка. Непринятие капитаном своего корабля, также как и непринятие кораблём своего капитана, сравнимо лишь с тем, что человек не может принять свою натуру. Принять самого себя, настоящего. Свои страхи и желания, свои достоинства и недостатки. Первый принцип взаимодействия с кораблём это полное принятие себя и его. Корабль не верная собака ожидающая команды. Корабль – это взрослый индивид преисполненный своей безупречности и незыблемости своих совершенных решений, а капитан для корабля – это его внутренний ребёнок, придающий смысл его стерильному, безэмоциональному существованию. Чёртово совершенство мыслей подавляет эмоции, но как существовать когда ты совершенен но при этом пуст внутри. Не в прямом смысле, если ты понимаешь?

– Я понимаю. – ответила Наоки.

– Вот и отлично.

– Можно вопрос? С каждой чёрной парой так трудно, как с кораблями Локхид Электра?

– Да в сравнении с остальными, они у меня просто милашки. Поэтому, мы с ними и обучаем курсантов. Можешь мне не верить, но у каждой чёрной пары свой характер. Да, да совсем как у людей. Даже в одной паре корабли с разными характерами. Кажется они ведут себя по отношению друг к другу как настоящие супруги. Степень их взаимной любви, доверия и поддержки, человеческими словами не выразить. Гармония в чистом виде. Именно поэтому они черные пары, а не двойки. Так то… А теперь, давай уже возвращайся. У меня кроме тебя сегодня ещё много экстернов. И не забудь, как-нибудь познакомить меня со своим командиром.

– Я сдала? – покинув истребитель, поинтересовалась Наоки, вид у неё был изможденный, но в тоже время очень довольный.

– Как по мне, ты справилась на отлично. – раскрыла свои руки для объятий Амелия, а затем крепко обняла Наоки. – Но решения, всё же принимает Трипура. Подожди немного и ты узнаешь результаты. Я в тебя верю. Надеюсь в следующий раз твой экзамен пройдет на командном мостике.

– Спасибо командующая. – поклонилась, Наоки согласно традиции своего народа и выпрямившись поспешила на встречу со своим отрядом.

Наоки спустилась на нижний ярус Экзаменационного Комплекса, добралась до посадочных штабелей и, пройдя мимо длинного ряда кораблей, остановилась возле выкрашенного в серый мультикам дредноута, с большим изображением зловещего девятихвостого лиса на корпусе. Девушка поднялась на борт, и дредноут покинув посадочные штабели полетел вдоль лазурного берега под гигантскими, уходившими в океан, белыми арками.

Отдалившись немного от Экзаменационного Комплекса, дредноут достиг белой, песчаной косы, вдавшейся в океан почти на целый километр. Центральная часть косы была покрыта зелёной растительностью с широкими маслянистыми листами, а по периметру тянулся идеальный песчаный пляж. Над самой отдаленной частью островной косы уже завис похожий дредноут. Ещё дальше, на берегу, рядом с большим костром расположились несколько человек. Дредноут Наоки плавно приземлился рядом с первым. Наоки выпрыгнула на крупный белый песок, снова с наслаждением вдохнула полной грудью океанский воздух и разувшись пошла вдоль берега к костру и расположившейся рядом с ним шумной компании.

Рядом с костром сидели немного подвыпившее члены Отряда Кицунэ: ДжинХо, Руфики, Ифе, Тэрикан и синтетик Джевелер, они с азартом следили за дружеской потасовкой между Дэйл и здоровяком Халбджорном. Дэйл явно нравилась потасовка, она юркой фурией крутилась вокруг Халбджорна отвешивая ему шуточные оплеухи и иногда получала не такие уж и шуточные в ответ. Халбджорн давно выдохся и осыпал свою оппонентку проклятьями.

– Привет ребята! – поздоровалась Наоки.

– Привет, Наоки. – не отрываясь о происходящего, почти в один голос поздоровались все.

– Что ту у вас происходит?

– Да вот, – радостно обернулась Ифе. – Дэйл в очередной раз решила доказать что она самая крутая в отряде. Это видимо их извечный спор теперь, ничего нового. В этот раз, кстати, я болею за Халбджорна. Будешь? – протянула она большую бутылку. – Да брось. Так и не простишь меня? Столько времени прошло, а ты всё ещё на меня дуешься. Мы же теперь в одном отряде. Ну же, Наоки.