Он разглядывал меня с несколько секунд, а затем растянулся в сальной ухмылке. Поволок к стене напротив, где стоял еще целый обеденный стол с парой стульев. Отшвырнул от себя, прямо на один из стульев. Я больно врезалась, падая на пятую точку и задевая плечом столик, который стал тихонько шататься. Новая порция магических пут обвилась вокруг запястий, прирастая к спинке стула.

— Миледи со шрамом, — прошерстил он грубым басистым голосом, не спуская с лица ухмылку. — Думаю, ты составишь отличную службу нашему господину.

Я молчу. Просто не знаю, что можно на это ответить, а что можно спросить. Уверенности и раньше особо не хватало, а в настоящем времени и вовсе редкий спутник. Паника потихоньку росла, ведь приходили только мысли о кончине.

«Знала же, что рано или поздно поймают за именно такое расточительство магии…»

— Молчишь, да? — он покосился на меня, слегка наклоняя голову в бок.

Я же нагло разглядывала его своими, расширенными от ужаса, глазами. Черная поношенная мантия на несколько размеров больше, казалось бы, куда еще больше. Из под нее виднелся шерстяной свитер с высоким горлом, весь в катышках и местами растянувшийся. Черные брюки с заплатками по бокам заправлены в массивные кожаные сапоги выше щиколотки. Подошва у них оказалась вымазанной в темно-коричневой жиже. Это стало странным открытием, ведь в Лондоне, даже в самых далеких его районах больше недели не было дождя.

— Можешь не выдумывать ответ, мелкая дрянь. Знаем, что ты та самая Гермиона Грейнджер, — он испустил что-то между рыком и лающих смешком. — Как тебе, Героиня Войны, твоя жизнь?

Он снова рассмеялся, откидывая затылок и скрещивая руки на груди. Теперь настал мой черед упираться в него мрачным взглядом. Я смотрю исподлобья, как бы угрожая. Гордости хватало, поэтому никто не смеет унижать меня такими словами. Заметив мой вид, медвежьеподобный пнул в голени, хватаясь за открытое горло. Верхние зубы показались в оскале, обширные брови вдвое увеличились, что дало ясно понять, насколько он был разозлен.

— Будешь так смотреть, уродливая сука, задушу на месте, — вдобавок к своим словам он усилил хватку на моей шее, затем с давлением оттолкнул, возвращаясь к своему прежнему месту в ярде от меня.

— Тогда говори, что ты хочешь от меня,— сплевываю на него , точно также как и кровь, что до этого стекала по гортани. Снова воткнулась требовательным и озлобленным взглядом.

— Попридержи язык, — он без предупреждения замахнулся своим громадным кулаком, от чего я невольно сжалась, пытаясь увернуться; это позабавило мужлана, который тут же рассмеялся. — Все наслышаны о том, как быстро ты учишься, поэтому теперь будешь работать на нас. Пятнадцать процентов тебе, остальное компании. Добрые люди дают тебе возможность заработать на жизнь, потому подумай хорошенько. Через неделю я наведаюсь с гостями и скажешь свой ответ.

— Какой мне смысл соглашаться? — рявкаю, слегка подпрыгивая на месте от нетерпения и злости.

— Ну-ну, крошка, — снова показал зубы в широкой ухмылке, — ты знаешь как теперь обстоят дела в Хакни{?}[Район Лондона, расположенный в центральной части города, считается не самым безопасным для туристов в вечернее время, так как уровень преступности довольно высокий], а в других промысла даже не найдешь… Будь такой же умной, как о тебе говорили в газетах и сама обо всем сообрази.

«Конечно же знала, ваша “банда” с недавнего времени всем незаконным заправляет, где чужакам дороги не дадут. Чертовы выродки.. Похоже, я оказалась связанной во всех смыслах…»

Неназванный мужлан еще с несколько секунд топтался на месте, разглядывая окружающую обстановку, а потом кинул задорное и одновременно угрожающее «подумай», ступая тяжелыми шагами к выходу. Свист, что он напевал по пути, доносился еще какое-то время, а когда совсем стих, я наконец смогла расслабиться, опуская плечи в затекшей позе.

***

Упомянутая неделя приблизилась к концу, поэтому, как Грейнджер предполагала, завтра должна была состояться встреча с бывшим гостем и его друзьями. Других идей не было. Она уже смирилась. Решение, как оказалось, было принято еще в тот день, когда ее руки связывало шипящее «Инкарцеро».

***

Лондон, 1999 год.

Тяжелые капли ноябрьского дождя больно ударялись о напряженный лоб. Хотелось подышать перед прыжком в гущу незнакомцев. Табачный дым приятно покалывал горло, немного расслабляя натянутые нервы. Тугой корсет неудобно стягивал, а длинный подол платья путался между коленей, нагоняя тревогу и беспокойство об успешности сделки. Волнение внезапно расползлось по внутренностям, пятое чувство подсказывало, что это неспроста. Позади ожидали ворота сегодняшней казни нового заказа.

«Чертова конспирация.. Кто вообще заказывает убийства на маскарадных балах..»

Грейнджер откинула в сторону догоревший окурок, перехватила в ладони черный бархатный подол и натянула ажурную маску, укрепляя на лице магией. Проходясь по длинной дорожке, она еще раз окинула взглядом высокий замок. У дверей ее встретила точно такая же пара дворецких, что и у ворот. Они попросили снова назваться, чтобы занести и во второй список.

«Какие высокопоставленные, однако, люди. Но даже с такой безопасностью, всегда найдутся те, кто готов подвергнуть ее сомнению..»

Она отдала палочку из вишневого дерева, как и просили слуги. Перед этим наглядно скинув с себя отражающие заклинания. Незаметно провела ладонью по бедру, якобы для сглаживания складок. Ощутив очертания своей родной палочки из виноградной лозы, ее нагнал прилив уверенности. Проверила, на месте ли и пара гоблинских кинжалов. Теперь они скрывались под высоким корсетом, из-за чего приходилось постоянно держать осанку.

Внутри зала она вклинилась в толпу разодетых волшебников. Многие ее разглядывали. Некоторые даже не замечали. Сейчас она благодарила себя за мастерство в своих навыках, весьма обширных. Ведь маска, что была смоделирована ее собственными руками, скрывала именно ту половину лица, на которой красовался уже привычный шрам, что она до сих пор не могла скрыть полностью. Такой выбор не характерен для большинства, все-таки было принято прикрывать именно верхнюю часть лица.

Проходясь взглядом по гуще нарядов, она пыталась отыскать свой заказ. Или хотя бы услышать из чужих уст его имя. Ей было известно лишь малое, хоть и все, что было необходимо для успешной операции. Салливан Селвин. Чистокровный ублюдок, имеющий влиятельный пост в Министерстве. Гермионе нравилось думать, что все, чьей кровью она испачкала свои руки, заслуживали такого исхода. Но, как и обычно, она не знала этого наверняка. Он должен был одет в белую рубашку с высоким воротником на стиль Фатермордер{?}[Высокий, туго накрахмаленный воротник с острыми концами, доходящими до подбородка, у мужской рубашки.] с накинутой поверх серебристой мантией.

До настоящего момента она считала, что это слишком расплывчатое описание — мало ли сколько будет гостей, облаченных в подобное. Но, Салливан Селвин являлся хозяином этого замка, а значит и виновником торжества. Когда ее прищуренный взгляд выцепил среди всей черно-золотой толпы единственный выделяющийся цвет, она сперва потерялась.

Это была девушка, что и слепому очевидно. Темные, как вороново перо, волосы, слегка касающиеся плеч. Очертаний лица не видно, так как она стояла к Грейнджер спиной. Узкая талия выделялась утонченным корсетом на лоснящемся серебристом платье. Гермиона следила за тем, как незнакомка вела беседы то с одними гостями, то с другими. Начала потихоньку обходить ее, ища подвоха. С места, из-за которого она за всем наблюдала, выделялась только черная маска и пухлые губы.

Интерес поглотил. Грейнджер стала подбираться ближе. Теперь она стояла вблизи воображаемого помоста, где снизу стояла та девушка в сером сиянии.

Время шло. Гермиона спокойно отпивала вино из бокала. Наблюдала и слушала. Когда прошел встречающий первый танец, наступила очередь речей и настоящих приветствий. Она уставилась перед собой, выжидая, когда же та девушка поднимется выше, приглашая всех к празднованию.