После долгих минут ласковых поглаживаний мужской ладони по ее вздымающейся спине, он повел Грейнджер к кровати, подхватывая на свои руки. А когда парень мягко уложил ее голову в изгиб локтя, приближая к своему торсу и поцеловав в лоб, принялся снова согревать своими объятиями. Гермиона же с трепетом принимала его ласку, постепенно успокаивая вскипевшее нутро.

Все, что он делал, оказалась неожиданным подарком, который она не допускала в свои мысли, желая лишь отпустить и забыть этого юношу.

Но вот, они лежат вдвоем, где теперь девушка поглаживала его тело и растворялась в тепле хватки Тео. Грейнджер поняла, что все оказалось на своем месте — так, как она сама же и мечтала. Сейчас перемалывала на языке правду, что он ей недавно объявил, с болью осознавая некоторую обреченность.

«— Когда я был немного младше и более не сдержанным в своих утехах, мы заключили с Дафной шутливый обет. Пойми меня, я тогда думал, что навсегда таким останусь, вечно взбалмошным, сумасбродным и не привязанным к обязательствам. Дафна схожа с моим поведением, такой же была. Оба из богатейших семей, любимцы своих родителей, что позволяли абсолютно все. Вот только я влюбился, потеряв рассудок, а она всё оставалась прежней.

Обет же заключался в споре, длиною во всю жизнь. Мы обязались потакать желаниям друг друга. Если она попросит о шалости, я буду должен ее выполнить. Также и в ее сторону. Что-то вроде маггловской игры в слабо-не слабо. Желания ничем не ограничивались, полная вседозволенность. Мне это даже нравилось — потакать ей, а затем указывать на более отъявленные поступки. Кто окажется смелее, кто будет более безумным?

Но после того, как обратил на тебя все свое внимание, как заглянул в твои наивные глаза, что горели полной отдачей, я в полной мере пожалел об обете. А когда мы с тобой провели первые ночи в том старом поместье, то вовсе проклял себя за тот поступок.

— И как же ты тогда собираешься поддерживать связь со мной? Разве получится скрывать все?

— Если ты имеешь ввиду друзей, то смогу. Многого им не известно… Разве, что Блейз. Он по одному моему взгляду понимает даже настроение. А если поймет он, то поймет и Дафна. Он просто врать не умеет.

— Да, уж…

— Я сделаю все, чтобы они не узнали. Вида не дам о причастности к тебе, клянусь.

— Может я очередное твое увлечение, только ты еще этого не понял…

— Нет! Я уверен, это не так. Чувств, что испытываю, когда ты рядом..их не описать словами. Такого я еще не ощущал. Это что-то сродни первому полету на метле, первому взмаху палочки.»

Она уповала сейчас на его способности ко лжи, ведь не желала, чтобы такой прекрасный момент мог когда-то закончиться. Гермиона хотела только приумножить мгновения близости и единения с Тео. Хотя-бы, почувствовать какого это, любить и быть любимой.

Еще до того, как встретиться с Ноттом в этом месте, она рассказывала Джинни о его рвении, о разговоре с Забини, о том, как все по-новому. Ее чувства.

Поведала о расхожести с эмоциями, что испытывала во времена, когда за ней ухаживал Виктор Крам. Схоже обстояли дела и с Роном. Хоть она и испытывала детскую привязанность к нему, теплые чувства дружбы, но первый раз с ним не оказался и близок к тому, что ощутила с Тео. Джинни тогда лишь с сожалеющей улыбкой ухмыльнулась, напомнив об осторожности. Уизли Теодору не доверяла от слова совсем.

Хотелось не брать во внимание ее переживания, а только наслаждаться настоящим, полностью отдавшись своим чувствам. Теперь, когда время изменилось вместе с порядками, когда она ощутила смерть на своем языке, терпеть что-либо не оставалось смысла, лишь брать свое, не оставляя места для сомнений.

***

На рождественские выходные Грейнджер не поехала. Предполагалось, что их она проведет в семействе Уизли, а окунаться в суматоху этой семьи, да и к тому же, объясняться перед мальчишками точно не было желания. Поэтому она решила остаться в Хогвартсе, но, дабы сохранить секретность и не допустить в слухи о студентах, что также проведут выходные, и себя, Гермиона до последнего не открывала секрет даже Джинни.

В один из прекраснейших вечеров в их месте, она слегка намекнула именно Тео. Он же, обрадовавшись всем тем будущим дням с возлюбленной, сам постарался скрыть свои намерения на Рождество.

Так наступил первый день, затем и второй, упиваясь свободе и страсти во всех возможных уголках замка. Наслаждаясь похотью, что излучал Теодор, и временем, что он дарил. А на сам праздник Тео пригласил ее в то поместье, где они провели первые наслажденные ночи.

Взяв с собой свою привычную бисерную сумочку, Грейнджер уложила все необходимое и отправилась по пустым коридорам, скорее спускаясь к главному выходу. Они с Ноттом договорились встретиться у ворот, чтобы отправиться в Хогсмид, а оттуда через порт-ключ переместиться в графство Нортумберленд.

Выскакивая на безжалостный декабрьский ветер и снег, что лип к волосам, она сразу же врезалась в крепкую фигуру Тео, что уже ожидал. Перекинувшись взглядом, она последовала вперед, помня о необходимости к скрытности, ловя за собой звук его шагов. Ощутив дуновение магии, а затем и согревающие чары на своей одежде, она растянулась в широкий шарф, пряча застенчивую улыбку.

Таким образом, дойдя до необходимого трактира и зайдя в проулок между ним, она обернулась в ожидании Нотта. Не прошло и минуты, как он с удовлетворенной заговорческой гримасой подобрался к ней, крепко обнимая и оставляя на губах долгий теплый поцелуй.

— Не боишься? — схватил он Грейнджер в омут своих рук, возвышаясь и разглядывая ее сверху вниз.

— Я ведь с тобой, мне нечего бояться, — подарила девушка ответную улыбку.

Опустив одну руку, вынул из кармана маленький оберток белой ткани, по-видимому, носовой платок, аккуратно разворачивая уголки. На ладони лежало изящное кольцо, больше похожее на женское, никаких камней, только завитки металла в тонких линиях. Такие украшения она представляла, когда читала фэнтезийные романы о небесном народе.

— Оно будет твоим, когда чары портала иссякнут, — Тео, прервав ее любование задорным смешком, переместив ладонь с ее спины на кисть и расплываясь в наслаждении от девичьей реакции — Перемещаемся?

Гермиона медленно отняла взгляд от порт-ключа, внимательно разглядывая его искрящиеся глаза, затем снова опустила подбородок и потянулась к кольцу на его ладони. Как только она коснулась холодного металла, внизу живота моментально закрутило, унося прочь из Хогсмида.

Страшась выкинуть из желудка все содержимое раннего завтрака, она прикрыла веки, сглатывая подобравшуюся слюну. Когда ступни смогли ощутить твердую гладь, слегка пошатнувшись, она раскрыла глаза, начав фокусировать зрение на местности вокруг.

До этого момента Грейнджер была только внутри большого дома, не тратя времени на разведывание обширного внутреннего двора, лишь украдкой поглядывала из окон, толком не рассмотрев округу. Теперь перед ней раскинулась такая возможность. Они со сцепленными руками медленно шагали по вымощенной заснеженной дорожке, подступая к резным воротам поместья. Всюду виднелся густой лес, ни домика поблизости. Недавно упавший снег окрашивал лысые ветки в белый.

На возвышении стоял сам замок в три этажа, отделанный белым замшелым камнем. По стенам и до самой крыши разметался плющ, не трогая своими щупальцами лишь узкие множественные окна и такую же дверь. Подойдя ближе она ощутила намагниченную барьерную магию. Тео взмахнул палочкой в руке, от чего голубоватый щит рассеялся перед воротами, приглашая ко входу. Пройдя внутрь, она принялась подниматься по широким каменным ступеням, украшенных по бокам разросшимися ветвями кустов, что когда-то были аккуратными шарами листвы.

Рассматривая газон, что также укрывался мягкими хлопьями, девушка приметила небольшой пруд с левой стороны дома, от чего атмосфера этого поместья казалось еще более увядающей и пустеющей. Тоска вдруг взвыла в сердце, призывая вытолкнуть ее кропотлив наведением уюта в этом месте. Гермиона неожиданно осознала, что хотела бы вдохнуть жизнь в этот замок и его убранство. Она помнила, как было скудно внутри него, лишь мебель первой необходимости, достаточно уставшая от времени, хоть и богатая на свой внешний вид.