Поднимаемый мною вопрос считаю весьма важным, который имеет большое принципиальное значение и может дать весьма благоприятные результаты в нашей работе. Жду Ваших решений»518.
Но дождаться указаний из Кремля ни В.М. Бегунову, ни А.М. Бахрушину, вскоре принявшему под своё командование ВВС Киевского военного округа, как и многим другим, не довелось. Всего через восемь месяцев после командировки за океан последнего расстреляли, а первому «повезло» чуть больше — он смог прожить до своей казни ещё два года.
Ввиду того, что в 1930-е гг. советско-американские межгосударственные отношения не носили системного характера, постепенно сошли на нет и военные контакты между представителями двух стран.
Глава VII
КАКОЙ ФЛОТ НУЖЕН ВОЖДЮ?
Но вернёмся к рассказу о путях и методах решения внутренних проблем в советском военном кораблестроении в межвоенный период.
Разногласия между высшими армейскими руководителями и военными моряками вновь обострились, как уже упоминалось выше, в 1928 г. при разработке РВС СССР и штабом РККА кораблестроительной программы в рамках первого пятилетнего плана строительства Красной Армии. По сравнению с дискуссией 1924—1926 гг. военные моряки заметно сплотились и совместно боролись за свои идеи.
На заседании РВС СССР 8 мая 1928 г. их позицию, в частности, активно отстаивал начальник Учебно-строевого управление УВМС РККА, начальник кафедры ВМА М.А. Петров. Михаил Александрович прямо заявил, что вопрос о флоте действительно тянется давно: «Но не пять лет, как отметил М. Тухачевский, а уже на протяжении ста лет. Флот несколько раз почти замирал, но каждый раз, по мере того как шло развитие экономики, он опять вставал. По “щучьему веленью” он был воссоздан в 1834 году, а потом вновь замер. Перед русско-японской войной были осуществлены весьма крупные судостроительные программы. После короткого периода замирания перед мировой войной русская судостроительная программа получила вновь большой масштаб и известную устойчивость.
Я это докладываю не для того, чтобы отсюда взять размах наших конкретных программ. Я докладываю лишь о тех громад) пых возможностях, которые в России были, которые объективно остались и теперь, при Советском Союзе.
Мы будем иметь возможность создать флот, и это непременно будет, потому что мы создаём мощную технику и стремимся к экономическому развитию страны, которое потребует выхода на пути мировой торговли и т.д. Поэтому разрешите не так безнадёжно смотреть на перспективы будущего нашего флота...
Главный театр — это сухопутный, второстепенный — морской, и расхождений в этом вопросе нет. Но есть расхождения в оценке той угрозы, которая возможна со стороны моря, в оценке роли и значения Флота в общей конъюнктуре войны...
Михаил Николаевич (М.Н. Тухачевский. — Авт.) рассматривает море лишь как арену приложения технических средств, но не как стратегическое направление. Между тем, проблема каждого моря является крупной политической проблемой. И мы должны признать огромное значение этих морских направлений как в политическом, так и в экономическом отношениях.
Сейчас Одесса пустует. Ленинград пустует. Но никто не думает, что так будет и дальше... Морское направление не может быть сведено к понятию "арены приложения тех или других видов техники”, ибо этому противоречит история, и так быть не должно...
Задачами флота являются: оборона берегов, противодействие противнику, крейсерские операции и т.д. Нам нужно поставить минные заграждения, подлодки, береговую оборону, нужно развернуть мощную разведку и т.д. Кроме того, нам нужен резерв командования, то боевое ядро, которое в армейской войне сообщает гибкость и даёт возможность ведения маневренной войны. Этим основным ядром являются линейные корабли, обеспечивающие операции малой войны. Здесь говорят о москитном флоте. Куда он нас ведёт? Только не на создание боевого ядра...»519
К «боевому ядру» М.А. Петров относил прежде всего линкоры, настаивая на их строительстве и модернизации. К тому времени все •едущие западные морские державы уже давно активно развивали данное направление кораблестроения. Но к реализации этих идей СССР, к сожалению, приступили намного позже.
В результате обсуждения предложений УВМС РККА, возглавляемого к тому времени уже Р.А. Муклевичем520, в постановлении РВС военным морякам были сделаны серьёзные уступки. Решение оказалось компромиссным, так как учитывало позиции всех участников дискуссии. Идея М.А. Петрова о «гармоничном сочетании всех средств» нашла поддержку у Реввоенсовета, нацелившего военных на развитие сбалансированного по составу РККФ. И хотя на ! реализацию концепции «боевого ядра» денег не хватило, но и серьёзного крена в какую-либо одну сторону допущено не было.
Принятые в мае 1928 г. правительственные решения по кораблестроительной программе предусматривали создание преимущественно «москитного флота» — лёгких сил, подводных лодок, морской авиации и морской обороны — для решения главным образом задач вблизи своего побережья и содействия приморским флангам! фронтов521.
Эти соображения и легли в основу второй программы строительства ВМС РККА (программа военного судостроения на 1928—1933 гг.), утверждённой на заседании СТО СССР 4 февраля 1929 г.
Правда, уже 30 января следующего года на распорядительном заседании СТО СССР решили сократить данную программу военного; судостроения и судоремонта и выделение ассигнований на строительство флота на 84 млн рублей522.
А в Боевом уставе ВМС РККА — БУ/30, введённом в действий 27 февраля 1930 г., было закреплено такое положение: «Военной Морские Силы РККА, являясь составной и неразрывной частью Красной Армии, защищая наряду с ней интересы трудящихся должны быть готовы к смелому и решительному ведению борьбу с противником, направленной к обороне берегов СССР, содействий операциям сухопутных войск Красной Армии и обеспечению их как со стороны моря, так и на речных и озёрных системах».
Такое положение о вспомогательной роли флота практически «перекочевало» и в следующий устав — БУМС-37523.
В июне 1933 г. под руководством нового начальника ВМС В.М Орлова были подготовлены «Основные соображения по развитию Военно-Морских Сил РККА на вторую пятилетку (1933—1937 гг.) В этом важном для предвоенного строительства советского военного флота документе говорилось: «При учёте удельного веса трёх основных цементов ВМС — флот, авиация и береговая оборона — необходимо в целях реального осуществления... задач исходить из следующего: а) основа программы строительства ВМС — развитие флота (в первую очередь и главным образом — подводного) и тяжёлой авиации, обладающих мощными манёвренными свойствами... »524.
Этот документ в принципе был одобрен Комиссией обороны при СНК СССР (решение от 10.07.1933 г. № 9-КО), и 11 июля 1933 г. Сонет труда и обороны принял постановление № 58/сс «О программе военно-морского судостроения на 1933—1938 гг.». Идея, положенная в основу новой программы, ориентированной на строительство, в первую очередь и главным образом подводных лодок (предполагался, в частности, ввод в строй 139 подлодок, а также 5 крейсеров, 4 лидеров, 46 эсминцев, 6 сторожевых кораблей, 27 тральщиков, 9 речных мониторов)525 и самолётов морской авиации, была вроде бы обоснована политическими и оперативно-тактическими факторами, но не были должным образом учтены финансовые и экономические долги государства, его реальные возможности. В результате чего, например, по подлодкам третья программа военного судостроения оказалась выполненной только на одну треть526.
Одной из причин этого явилось резкое увеличение темпов военно-морского строительства в годы второй пятилетки в условиях обострившейся международной обстановки527 со смещением центра тяжести на создание крупных надводных кораблей. Уже в 1935 г. н СССР в строю находились 2 новых тяжёлых крейсера («карманные» линкоры), лёгкий крейсер, на стапелях — 3 линейных корабля, тяжёлый крейсер, эсминцы и другие корабли528.
