Или почти. Не увидев препятствий, он забрался поближе к терновой перегородке и свернулся калачиком. Однако тишина длилась недолго.
— У тебя имя-то есть? Меня вон, Иннокентием раньше звали, а сейчас больше жрать. Давно уже пообщаться с разумными не получалось. Стая, вечные гонки от задания к заданию, свободной минуты нет… — Не увидев реакции, он сделал небольшую паузу в монологе. — Мужик, ты немой что ли? — Все еще шокированный происходящим, я не сразу понял, что вопрос был адресован мне.
— Жрать меня не будешь?
— Если я выгляжу как животное, это не означает, что я животное. Тем более я уже сыт. — Он провел лапой по пушистому хвосту и, выдрав с него склизкий ошметок, обтер лапу об стену — Так что, имя скажешь?
Назвал животное животным и схлопотал осуждающий взгляд и клеймо расиста…
— Борис. Жрать точно не будешь?
— Борис, тебе так хочется быть сожранным? — Он обнажил клыки.
— А думаешь, хватит силенок? — Он только сейчас обратил внимание на нож в моих руках, и рассмеялся.
— С зубочисткой против легиона? А у тебя кишка не тонка. Да только этим даже мою шкуру не пробить. Попробуй, если хочешь. — Он самоуверенно протянул лапу сквозь терновые заросли на мою половину туннеля.
Нашел дурака. Стоит отрубить лапу, как спесивец завоет от боли, чем приманит в мое убежище остальное породье. Если же пробить ее не удастся, меня перестанут считать даже за потенциальную угрозу и… И он потеряет осторожность. Вспомогательные руки тут же были развеяны, а часть «бронефартука» прикрыла собой лезвие ножа.
— Неплохо, Мужик. — Заеролюд одернул руку обратно к себе, не дожидаясь удара. — Так извернуть потоки собственной духовной силы надо уметь. Развеял излишки и сосредоточил все на кромке ножа… Да, подобное действительно способно пробить мою шкуру. — Он рассмеялся моему непониманию — Благословление Чревоугодия дарует нам возможность чувствовать потребную и столь желанную пищу.
Почувствовать он может и смог, а вот распознать — нет. Ослабить удар было предназначением «бронефартука», но никак не усиление.
— Ну, раз жрать не будешь, можно и поговорить. Интересного чего расскажешь? — В идеале услышать "мы просто мимо проходили и скоро сваливаем ко всем чертям«…Мечты, мечты, мечты.
— Интересного говоришь? Это ты, мужик, смешно пошутил. Ты понимаешь, что у меня из воспоминаний о путешествиях только «Вкусно», «Невкусно» и «Вкусно, но больно». Если не потворствовать голоду слишком долго, то в голове останется только одно желание — жрать. Но особенно хреново становится, когда голод удается унять. Упущенное время обрывками пролетает в твоем сознании, донося только эмоции. Ну как, интересно? Не на такое я рассчитывал, выбирая зверолюдов как расу. — Иннокентий злобно оскалился.
— Так ты тоже из попаданцев? Даже не представляешь, насколько я рад это слышать. Чуть крыша не поехала от того, что с животным разговариваю, пусть и антропоморфным. — Собеседник вновь рассмеялся моему столь неожиданному откровению.
— Ты каким местом слушал? Все зверолюды разумны. Другое дело, что не всем дано утолить голод. Да и разговаривать с едой считается дурным тоном. Но да, я не из этого мира.
— Что ты тогда здесь забыл?
— Жду, пока остальные придут в себя. На поверхности кто-то использовал высокоранговое «Безумие». Сплошная мясорубка. А ведь какой-то пары часов не хватило до восстановления разума у всего легиона. Жалко парней, но мое присутствие может сделать все только хуже. — Он грустно вздохнул.
Его слова пусть и звучат невероятно, проливают свет на происходящее. Теперь я уверен, что снаружи не сюр, а обычное безумие в катастрофических масштабах. Еще пара подобных фактов и ситуация заслужит оценки «ничего необычного»…
Да как же… Однако, определенную выгоду из этого можно извлечь.
— Иннокентий, а что будет, когда твои сородичи вернут рассудок? Вы же не просто так весь этот путь проделали?
— Это уже не твоего ума дело. Не находишь, что я уже порядком выложил о себе, в то время как ты с трудом выдавил «Борис»? Твой черед делиться истори…
Протяжный волчий вой разнесся по всей округе. Едва заслышав его шерсть Иннокентия встала дыбом.
— Вот и конец нашего короткого знакомства, Барион вызывает всю стаю. Бывай, мужик. — Махнув хвостом напоследок, он покинул мое небольшое укрытие.
Туда ему и дорога. Вот только оставаться в неведении меня не устраивает. Не раз уже крохи информации спасали мою шкуру. А в том, что снаружи творится нечто судьбоносное, не может быть сомнений. И безумец лишь тот, кто останется в стороне.
*Звук падения одинокой слезинки*
Плакал мой двухнедельный отпуск…
П.С. от автора
Следующая глава будет более классической, но советую всем приготовиться, ибо шутка про мракобеса в костюме розового кролика с фэнтезийным огнеметом, может оказаться таковой лишь отчасти…
Глава 11 Зверолюды. Часть 1
— Лева, двумя часами ранее-
Сколько я здесь торчу, а Лиза в сознание так и не пришла. Любая попытка увезти ее заканчивается приступом. Тело в страшных судорогах будто противится покидать это место. Из-за этого даже за подмогой не сходить. Кто знает, что пробудившаяся живность может сделать с девушкой без сознания? Пару раз на дню минимум приходится отбиваться от мелких хищников. Хорошо хоть к эпицентру пустоши они не приближаются, стараясь обходить эту зону по лесной границе. Потому и небольшой шалаш я построил у самой границы. В нем сестре не грозит непогода, в нем же я и дождусь ее пробуждения. Не может же она вечно валяться без сознания? Тем более что рана на ноге давно прикрыта той растительной штукой. Кажется, Альберт называл ее Беней? Странно это давать имена растениям, но отрицать ее пользу невозможно. Лично видел, как Марк шевелил новой рукой, созданной тем же методом. Разве что на удобрения для скорого роста были пущены заплутавшие хищники, остатки которых новая конечность никак не желала делить с шиполапами. По этой же причине кошачье семейство предпочитало сохранять с растением дистанцию. Не выдержали конкуренции.
Со стороны их конфликт смотрелся весьма забавно. Жаль я не могу оставаться сторонним наблюдателем. Кто-то же должен позаботиться о безопасности сестры. И для этого мне необходимо стать сильнее.
В руках появился небольшой камешек.
[Глас владыки]
— Попади в цель.
Под действием команды снаряд устремился к небольшому чучелу из палок, что было установлено на дереве в десяти метрах от меня. Пролетев по прямой, камень разорвал на части бедную куклу.
Теперь попробуем с пригоршнями камней.
[Глас владыки]
— Попадите в цель.
Сорвавшиеся с места снаряды тут же скрылись в густой листве.
Но не только числом снарядов разнилась эта попытка. Большинство кукол находились в недоступных местах для прямой траектории полета. Чтобы поразить их камням придется изменить свое направление посреди действа.
На девять, двенадцать, два, три, пять часов раздался глухой треск.
Осталось проверить результаты. Хотя в поражении всех целей я не сомневаюсь. «Глас владыки» на то и основная способность, чтобы превосходить все прочие. Простой командой «попадите в цель» оно срабатывает в точности как метание, но при этом гораздо эффективнее. Исчезает необходимость прицеливания. Достаточно знать, где находится мишень. Остальную работу сделает правильно отданная команда. И пять раскуроченных чучела, от которых остались одни лишь щепки это подтверждают.
Жаль, что разумными нельзя управлять так же легко как камнями. Любое сопротивление со стороны подконтрольного серьезно увеличивает расход сил. Обездвижить — легко; заставить выполнять простые команды — напряжно, но вполне выполнимо; получить конкретный ответ, отличный от «да/нет» — тяжело, и чем больше слов требуется сказать, тем выше шансы услышать относительно верную информацию, полагаю на это также влияет желание жертвы сотрудничать; заставить же выполнять сложную последовательность действий — невозможно. Слишком много лазеек остается для своеволия, а как только миссия становится невыполнимой, приказ теряет силу. Так командой «пари» я могу заставить объект подняться в верх или же сдвинуться «полетом» с места, но сказав «начни летать» не получить абсолютно никакого эффекта. Команда попросту сожрет огромный запас сил, а неспособное к полету существо так и останется стоять на месте, шокировано мяукая по сторонам. Иными словами возможно спровоцировать событие, но невозможно изменить природу вещи на постоянной основе.
