Но всё когда-нибудь кончается, и спустя полмесяца Веттар Нарт неожиданно сказал, что ближайшая неделя свободна от занятий и по истечении её будет посвящение. За неделю Ривелсея должна сделать свой выбор и решить, кем она хочет стать. Она кивнула и направилась к выходу, ничего не ответив и даже не попрощавшись. Она всё больше, сама того не желая, становилась похожа на своего Мастера. Вообще среди ратлеров не принято ни приветствовать, ни прощаться, ни благодарить. Считается, что излишние слова ничем не способствуют и даже мешают продвижению к намеченной цели, вот только каким образом, Ривелсея никак не могла понять.
Неделя отдыха стала для Ривелсеи настоящим подарком. Не надо рано вставать и бежать на бесконечные занятия, не надо вынимать из огня железные прутья, а можно просто поспать и погулять по Цитадели. В первое же утро она выспалась и практически весь день ничего не делала. Она могла себе это позволить после всего того, что приходилось делать на ежедневных, почти в течение пяти месяцев, занятиях. Только вечером она вышла из своей комнаты и сходила в соседний корпус, чтобы взять там какие-нибудь книги. Всё-таки выбор – кем ей стать – очень важный, и необдуманно его делать нельзя. За шесть дней нужно всё обдумать, прочитать и решить. Побродив полчаса по улицам Цитадели, Ривелсея вернулась к себе и, вызвав повара, потребовала ужин и каких-нибудь фруктов, заплатив за это двадцать монет серебром. Вскоре ей принесли зажаренную с грибами птицу и большое блюдо полуспелых груш. Съев первое, Ривелсея с грустью отметила, что грибы здесь готовят хуже, чем в корпусе для прибывающих. Тот мальчик-повар в этом действительно был превосходен. Но в целом всё было вполне прилично. Ривелсея села на единственный в комнате стул, спинка которого была аккуратно выкрашена обязательным для ратлерского интерьера фиолетовым цветом, открыла одну из книг, одновременно жуя груши и стараясь не капать соком на страницы книги – толстого манускрипта, по которому училась, судя по его виду, не одна сотня ратлеров. Страницы во многих местах были потрёпаны и покрыты пятнами, однако чёрные буквы, построенные из толстых отчётливых линий, всё равно проступали с большой чёткостью – ровные, без всяких завитков и округлостей, без малейших изъянов. Было сразу видно, что данную книгу писал ратлер. Читать её было довольно интересно. Ривелсея пропускала большей частью все рассуждения об известных ей принципах и выискивала в первую очередь то, что касалось её предстоящего выбора. Делать его она начала ещё до чтения книги и сразу как-то поняла, что сильнейшие – не её удел. В ней не было ни неимоверной мощи, ни колоссального гнева, ни желания мести. Она не хотела убивать, ведь не для того же она станет ратлером, чтобы заливать человеческой силой землю. К тому же – делать это бездумно, подчиняясь приказу и даже не рассуждая, заслуживают ли те, кого надо убить, смерти? Идея защищать союзников нравилась ей гораздо больше, и Ривелсея стала читать в первую очередь про них, чтобы лучше понять идеалы и принципы вернейших. И быстро разочаровалась, когда поняла, что функции вернейших и сильнейших мало чем отличаются. Вернейшие, с одной стороны, управляют всеми союзниками ратлерского клана, а порой и ратлерами, а с другой, обязаны их защищать. Казалось бы, обязанности их более мирные, но дело в том, что вернейших вместе с их подопечными очень часто заставляют присутствовать на поле битвы со злом. Кстати, «злом» мог признать Повелитель любую личность, клан, группу существ или людей, и под лозунгом борьбы со злом, как поняла Ривелсея, в принципе мог быть уничтожен кто угодно. Вернейшие по закону обязаны были приложить все усилия для защиты людей, которые служат Ордену, но Ривелсея уже знала о том, что чаще всего после боя они выживают, а гибнут союзники: всё ж таки Повелитель ценит жизни ратлеров гораздо больше, чем жизни вспомогательных бойцов.
Отвергнув и вернейших, Ривелсея уже автоматически сделала свой выбор: просто выбора уже больше не осталось. Начав читать про рыцарей мудрости, Ривелсея сразу же ощутила, что это и есть её путь, её выбор, её судьба. Загадочный путь, поскольку обязанности класса мудрейших не были подробно описаны, так что Ривелсея даже не смогла сразу понять, чем конкретно они занимаются – про это в книге не было написано почти что ничего. Однако Ривелсея заметила: именно мудрейшие во всех повествованиях данной книги уничтожали наиболее сильных и опасных врагов, появляясь чаще всего неожиданно и там, где их не ждали. Глубокой ночью Ривелсея закончила читать книгу, закрыла её и потом долго, вслушиваясь в себя, смотрела в ночную тьму. Всё, выбор был сделан, и в конце недели ей предстояло стать воином Разума, вступив на путь мудрейших, славнейший из ратлерских путей. К тому же, обучение у Веттар Нарта, состоящее, по большому счёту, из одних только пыток, закончилось, и этому просто невозможно было не радоваться.
И одновременно… В последнее время Ривелсея начала замечать в себе странную перемену в своём отношении к Веттар Нарту. Странное было чувство: любовь её к нему не угасла, но она словно бы обледенела изнутри и снаружи и почти уже не мешала Ривелсее жить. С большим опозданием, как бывает всегда в любви, включился Разум, и Ривелсея осознала то, что могла, но боялась осознать до этого: что она слишком ещё молода и неопытна, что любовь её к Веттар Нарту родилась из восхищения и просто даже потому, что она не видела ещё никогда в своей жизни мужчины, способного внушать такое уважение. Это, быть может, даже и не была любовь вообще, но первый опыт – главный опыт, и тут уж ничего нельзя поделать. Неудачная любовь – железом по душе. Теперь Ривелсея боялась этого чувства, не желая, чтобы все её связанные с ним мучения повторились вновь. Хотя нет: слово «боялась» тоже не сочетаемо с ратлерской мощью. Веттар Нарт давно уже отучил её и от этого слова, и от этого чувства. Целую неделю он потратил на то, чтобы обучить её конкретизации опасности и способам, позволяющим в любой ситуации, не поддаваясь панике или страху, найти верный путь действий и спокойно следовать ему, исходя из того, что конкретно является угрозой в данный момент. Ривелсея, конечно, не боялась. Используя данные методы, она просто решила, что любовь несёт только одни страдания, а потому и связываться со всем этим не стоит. И девушка Ривелсея умерла после этого решения, уступив наконец своё место Ривелсее-ратлеру. Нет эмоций. Нет страданий. Нет волнения. Есть мощь ратлера – та, которая способна заменить собой все другие чувства, вытесняя их понемногу из души и сознания. То чувство, которое помогает в жизни, как никакое другое. Теперь оно не просто струилось по телу, Ривелсея ощущала очень явно и ясно, что в ней полностью пропали все страхи и тревоги, мощь ратлера не могла их переносить и быстро уничтожала. Холодность рассудка, лёд сознания – неизбежны. Ривелсея чувствовала, что становится похожей на своего Великого Мастера, и до звания ратлера ей остался один только обряд посвящения. Ривелсея была уже готова. Она решила, кем быть, и сомневаться больше было не в чем. Путь избран, что впереди – неизвестно. Но это легко узнать. Нужно лишь начать идти…
За день до посвящения она, гуляя по Цитадели, увидела вновь Айледа. Он выходил из железных ворот с территории тренировок. Лицо его было задумчивым и очень мрачным, и чем-то в этот момент он даже походил на Веттар Нарта с его вечной суровостью. Увидев Ривелсею, он улыбнулся, но тут же вновь вернул себе серьёзное выражение.
– Здравствуй, Ривелсея, – сказал он.
Ривелсея кивнула, без улыбки и каких-либо изменений на лице, однако остановилась напротив Айледа. Ей хотелось пообщаться. Айлед во время ходьбы немного прихрамывал на левую ногу, и это ещё раз напомнило Ривелсее Веттар Нарта.
– Что случилось? – спросила она.
– О чём ты? А, нога… Да нет, ничего страшного, я её просто вывихнул немного, срастётся. А тебя ведь скоро уже посвятят, да? – спросил Айлед, и зависть ясно прочиталась в его выразительных синих глазах.
– Да, – кивнула она.
