Зато никакими клипами и фотографиями не передать атмосферу хамсина — жаркого пустынного ветра, несущего огромные тучи пыли и песка из Сахары. Согласно распространенному поверью, число дней хамсина в году составляет пятьдесят. Отсюда и название этого явления, означающее пятьдесят на арабском языке.
Страну на несколько дней обволакивает горячим непроницаемым облаком. Воздух подменяет пыльная желто-серая взвесь. Ночью ветер стихает, и дымка застывает густым туманом — неподвижным, плотным, почти осязаемым. Очертания расплываются, пятна фонарей мерцают, как елочные игрушки или как замершие всполохи осветительных ракет. Разноцветное зарево клубится над городом, словно сочащимся внутренним светом. Море тонет в ватной пелене. И в глухие предутренние часы одинокий сигнальный огонек маяка у монастыря Кармелитов, возведенного над пещерой пророка Ильи, подмигивает мне с гребня соседнего холма сквозь молочную поволоку.
А неподалеку, безотносительно к ветрам и иным атмосферным явлениям, расположен Бахайский храм, золотой купол которого стал визитной карточкой города. Бахаи считают свою религию последней мировой монотеистической религией, а ее основателя мирзу Хусейна Али, назвавшегося Бахауллой, — последним в ряду «явлений Бога» после Авраама, Моисея, Будды, Заратустры, Кришны, Иисуса, Мухаммеда и Баба — пророка и создателя Бабизма — тоже чрезвычайно занимательной религии (и нечего хихикать). Хм-м… все же не удержусь от мелкого хулиганства и добавлю, что основной священной книгой в Бабизме является Персидский Байан.
Ладно-ладно, теперь без плоских шуток. Бахаи проповедуют сближение религий, установление всеобщего мира и единство человечества. Вера Бахаи зародилась в середине XIX века в Персии. В городе Шираз тот самый Баб — основатель Бабизма — провозгласил скорое явление Посланника Бога, ожидаемого всеми народами. В знак признательности за столь благую весть набожные и богобоязненные соплеменники его быстренько арестовали и расстреляли.
Бахаулла — один из первых последователей Баба — был взят под стражу, подвергнут пыткам и сослан для острастки в Багдад. Все эти мероприятия не произвели должного педагогического воздействия, и вскоре Бахаулла объявил, что он и есть тот Божий Посланник, чье пришествие предрекал Баб. В честь этого дела Бахаулла был изгнан из Багдада в Константинополь, оттуда в Адрианополь и, наконец, к нам в Акко.
В ходе увеселительных экскурсий по периферийным осколкам разваливающейся Османской империи Бахаулла составил ряд обращений к правителям того времени, призывая их засвидетельствовать наступление Дня Божьего, примирить расовые и религиозные разногласия, сократить вооружения и принять систему коллективной безопасности, при которой агрессия против одной из стран будет сдерживаться объединенным вмешательством остальных государств.
Духовный центр религии бахаи находится в Хайфе на склоне «горы» Кармель. Там располагаются террасные сады, усыпальница Баба, которую местные жители называют «Бахайским Храмом», и резиденция Всемирного Дома Справедливости — коллегиального выборного органа, управляющего делами общины. На противоположной оконечности Хайфского залива — в городе Акко и его окрестностях — имеются и другие бахайские святыни, включая самую заветную — мавзолей Бахауллы.
Для справки: город Акко является одним из древнейших городов и существует по меньшей мере уже четыре с половиной тысячи лет. Интересный факт: штурм Акко стал первым стратегическим поражением Наполеона и началом конца его Египетской компании. Отброшенный турками, будущий самопровозглашенный император отступил обратно в Египет, а оттуда, бросив остатки армии, бежал во Францию.
Да что там Наполеон, наш ломтик средиземноморского рая и без того под завязку напичкан всякой всячиной. Куда ни плюнь — святыня, куда не ткни — исторические раскопки. Кто за чем сюда ломился: кто — за Святым Граалем, кто — по следам копыт лошади Пророка28, кто — посмотреть на тех, кто за копытом и чашей, кто — поплакать у стены разрушенного храма, который, по некоторым источникам, евреи сами первыми и подожгли29, а потом дико обижались на римлян за такое неслыханное безобразие. А если и не жгли сами, то все равно в какой-то мере причастны к его разрушению. Так как крайне самонадеянно и недальновидно маленькому и разрозненному народцу, постоянно занятому внутренней грызней и междоусобными распрями, восставать против Римской империи в период ее стремительной экспансии.
Еще одна историческая справка: древние иудеи дважды возводили Храм, и он был дважды разрушен. Первый построен царем Соломоном в X веке до н. э., и разрушен Навуходоносором в VI веке до н. э. Большинство жителей Иерусалима были убиты, оставшиеся — взяты в плен и угнаны в рабство в Вавилонию. Спустя 70 лет царь Персии Кир Великий, покорив Вавилон, позволил иудеям вернуться на родину и выделил средства на реконструкцию Иерусалимского храма, который был снова разрушен в 70 году н. э. в ходе штурма Иерусалима римскими войсками.
Падение Иерусалима и сожжение Храма положили начало рассеянию иудейских племен по миру. С тех пор мы больше не предпринимали попыток реконструкции Храма, так как, по еврейской традиции, Третий Храм будет восстановлен лишь во времена грядущего Избавления, которое наступит с приходом Мессии.
* * *
Израильтяне, как, впрочем, и другие народы, склонны гордиться своей страной по поводу и без повода. И вправду, есть чем гордиться, особенно если учесть, насколько молода эта страна и в каких тяжелых климатических и, главное, политических условиях происходило ее становление. Одних войн, не считая вспышек террора, не угасающих порой годами, было более десятка за первые шестьдесят лет с основания государства. А отступать тут некуда — весь Израиль в поперечнике в среднем километров пятьдесят-восемьдесят. Проиграй мы хоть одну войну, наша страна и, надо полагать, немало ее граждан были бы просто уничтожены.
И все же, ничуть не умаляя важности этих побед, войны — это скорее повод для скорби, нежели для чего-либо иного. Поэтому не будем о славе и национальной гордости, слишком часто связанных с военными успехами и вечно сопутствующими им трагедиями, продолжим о забавных и малоизвестных особенностях нашего средиземноморского ломтика рая.
Миниатюрность самой нашей страны курьезно сочетается с манией несообразного величия, присущей многим относительно своей родины, но особенно смешной в нашем случае. Израильская мегаломания всеобъемлюща и не ведает границ. Вот, к примеру, леса. Большинство наших лесов и рощами-то не обзовешь — небольшенькое скопище чахлых деревцев и кустиков. То, что у нас называется гордым словом «лес», в России или, скажем, в Канаде вообще никак не называется.
Или горы. Я намеренно всякий раз при упоминании «горы» Кармель брал слово «гора» в кавычки. Кармель, при всем уважении к богатой истории, никакая не гора, а разветвленная гряда холмов, наивысшая отметка которой 545 метров. В области Хайфы отлоги гряды образуют небольшой мыс, где издавна располагается торговый порт, и высота жилых районов, раскинувшихся на побережье и на гребнях холмов, колеблется от нескольких десятков до пары сотен метров. Вероятно, те, кто так ее назвали, настоящих гор и в глаза не видывали.
Или моря. У нас страна с гулькин нос, зато аж четыре моря. Ладно, Средиземное и Красное — они действительно самые взаправдашние моря. Но Мертвое море уж никак не море, да, впрочем, и не мертвое. И четвертое — Галилейское море — тоже совсем не море, несмотря на то что в Библии его именуют морем и что именно там Иисус бродил по воде. Более современное его название — Тивериадское озеро. Это такая местная лужа, максимальная глубина которой около сорока метров. И эту лужу, где не то что Иисус Христос, а даже лягушки ходят пешком, до сих пор нередко величают гордым словом «море». Для сравнения: Каспийское море, естественно, тоже никакое не море, но оно-то почти в семнадцать раз больше Израиля со всеми его потрохами.
