— Я думаю, ты бежала в этих туфлях еще быстрее, чем в прошлый раз. Казалось, репортерша с «Киро» и ее оператор точно схватят тебя, — сказала Мари.

Лекси тоже так думала, потому что почти чувствовала их дыхание на затылке. Она повернулась и посмотрела в окно сзади.

— Не вижу, чтобы нас кто-то преследовал. Думаю, мы оторвались, Тельма.

— Ты — Тельма. Я — Луиза.

Все время, что Лекси с Мари были подругами, они продолжали спорить, какой персонаж из этого фильма подходит им больше. Все знали, что Тельма затащила в постель Брэда Питта в маленьком отеле в Оклахоме. Ох. Сегодня Лекси действительно была Тельмой. Она занималась сексом с мужчиной, который был виртуальным странником. Шон тоже исчез, как Брэд Питт. Конечно, Шон не крал у нее деньги или что-то другое.

— Ты же знаешь, что я берегу себя для Криса Пайна, — сказала Мари выезжая на трассу.

Мари понравился бы Шон Браун, подумала Лекси, когда ее подруга протиснула свой «мини» между фурой «Амазон» и бензовозом «Арко».

— Твой стиль вождения меня тревожит, Луиза.

— Ты хочешь, чтобы я высадила тебя на обочине автострады? Я уверена, кто-нибудь подберет тебя рано или поздно. — Мари взглянула на Лекси, затем снова перевела взгляд на дорогу. — Хотя с такими волосами, может, и не подберет.

Лекси нахмурилась и сложила руки под грудью.

— Очень смешно. Просто отвези меня домой.

— Ты не можешь вернуться в свою квартиру. Я уверена, что она уже окружена. — А затем Мари произнесла нечто вселяющее ужас: — Тебе нужно поехать к родителям.

Это было разумно. Родители жили в закрытом районе на Мерсер Айланд. У Лекси не было выбора, но она не могла вынести идею о том, чтобы сбежать домой. И совсем не ждала с нетерпением допрос, который ей непременно устроят, как только ступит на порог.

К счастью для Лекси, когда она зашла в дом родителей, там не было никого, кто бы поприветствовал ее.

— Где моя малышка? — позвала она.

И услышала повизгивание рядом с родительской спальней, а потом Ням-Ням выскочила из-за угла, одетая в вязаный косичкой худи из коллекции свитеров Эрин-Го-Ав. Как всегда, когда Лекси видела свою собачку, ее сердце размякло.

— Вот ты где! — Она сбросила туфли, опустилась на колени и взяла на руки лысого песика. — Мамочка скучала по тебе. — Тельце Ням-Ням тряслось от возбуждения, она высунула черный язычок и лизнула лицо Лекси. — Ты была хорошей девочкой? — спросила та, поднимаясь на ноги и направляясь дальше по коридору.

Лекси знала, что отец в Питтсбурге, и подумала, что мать на работе в телевизионной студии в Такоме. А младший брат Джон-Джон, вероятно, в школе. Как заключенный, получивший освобождение из тюрьмы, она почувствовала легкое облегчение от отсрочки необходимости видеть разочарование, которое точно будет в глазах матери. С собачкой на руках Лекси прошла в свою старую спальню, которая теперь превратилась в центр упаковки подарков, полный яркой бумаги и сияющих лент. Рядом с дверью она нашла сумочку и чемоданы, которые оставила в «Фэйрмонте».

Всего лишь на прошлой неделе она паковала вещи для медового месяца в Акапулько. Открыв одной рукой самый большой чемодан, она отодвинула в сторону коротенькую сорочку. Сдвинула шелковый халат и вытащила чистые трусики и подходящий к ним лифчик.

— Тебе нужна грязевая ванна.

Сморщив нос, она поставила Ням-Ням рядом с открытым чемоданом. Как и все голые собачки, Ням-Ням пахла старыми кукурузными чипсами, если ей регулярно не делали грязевую ванную с минеральными кондиционерами, чтобы очистить и увлажнить кожу.

В предвкушении тропического медового месяца Лекси упаковала сарафаны, бикини и шорты. Сейчас она вытащила синее платье и решила не думать о том, где была бы, если бы не отменила свадьбу. Она не хотела думать о людях, которым причинила боль, особенно о Пите. Он не заслуживал унижения быть брошенным у алтаря в эфире национального телевидения.

На дне сумочки Лекси нашла телефон, который все еще был наполовину заряжен. Она лучше бы выколола себе глаз, чем позвонила бы, но это было правильно, потому что ей нужно было:

1. Взять на себя ответственность.

2. Перестать убегать.

3. Загладить вину перед теми, кому причинила боль.

В животе запорхали бабочки, когда телефон зазвонил.

— Лекси?

— Привет, Пит. — Неловкая тишина наполнила ей уши, затянувшись, пока Лекси не сказала: — Мне жаль.

— Что случилось?

— Я подумала, ты должен жениться на ком-то, кто любит тебя. — Снова тишина. — Я не хотела сделать тебе больно. Просто не знала, как еще остановить это.

— Ты могла бы что-нибудь сказать. — Его голос погрубел от злости. — Вместо того, чтобы сбежать от меня.

У него было право злиться, но их брак стал бы ошибкой для них обоих.

— Я знаю. Я очень виновата. Простое «прости» не искупит этого.

— Ты права.

— Мы даже не знаем друг друга, — объяснила Лекси. — Мы не могли быть влюблены, по крайней мере, не настолько, чтобы выдержать брак любой продолжительности. Нас просто захлестнула лихорадка шоу. Я надеюсь, мы оба сможем жить дальше. — Она выдохнула, а между ними снова зависла тишина. — Может быть, этот опыт обернется чем-то позитивным. Может быть, со временем…

— Я снимаюсь в двухчасовом специальном шоу, — перебил он.

— Ого. — Теперь настала очередь Лекси замолчать.

— Прямо сейчас я в Акапулько на съемках.

— Ты все равно поехал в Акапулько?

— Да. Пляж потрясный.

Серьезно? Она была в Сэндспите, а он жарился на солнышке?

— Я в кадре больше, чем в «Давай поженимся!». Это клево.

— Что за шоу вы снимаете?

— Я думаю, они назовут его «Поженить разбитое сердце». Я хожу туда-сюда с грустным видом и встречаюсь с одинокими женщинами, которые пытаются меня утешить. — Он засмеялся. — В этот раз я выбирал женщин для кастинга, так что удостоверился, что все они горячие.

— Ну… — Лекси не могла это все переварить. — Я просто позвонила извиниться.

— Думаю, это сработало.

— Так… я не причинила тебе боль?

— Я все еще немного злюсь, что ты сбежала от меня, но думаю, ты спасла нас от развода. Мы не любим друг друга.

Он собирался жениться на ней, хотя не любил ее, но не Лекси было судить.

— В итоге все обернулось к лучшему.

Для него. Он был в Акапулько, нежился на пляже, и ему приносили коктейли женщины, дерущиеся за него. А Лекси была заперта в доме родителей.

— Меня окружают самые горячие цыпочки. В этот раз никаких «кукурузных зубов».

Неважно, что Лекси чувствовала к Саммер прямо сейчас, но эта девушка влюбилась в Пита и заслуживала лучшего, чем прозвище «кукурузные зубы». Это было нехорошо. Нехорошая часть Пита, с которой Лекси не сталкивалась прежде, и она почувствовала невиданное облегчение, что не вышла замуж.

— Так… мы в порядке?

Снова долгое молчание и потом:

— Ага. В порядке.

Когда Лекси нажала «отбой», на душе у нее полегчало и она направилась в ванную родителей. Самое худшее миновало. Вероятно, когда-то ей нужно будет поговорить с продюсерами, но больше всего ее страшила беседа с Питом.

Ням-Ням следовала за Лекси по пятам, а затем свернулась клубочком на рубашке Шона Брауна, когда Лекси быстро разделась и забралась в большой душ. Она смыла запах сэндспитского океана с волос и кожи. Теплая вода из двенадцатиструйного душа расслабила скованные мышцы на спине, Лекси почувствовала, будто наконец выдохнула воздух, который задерживала с момента побега из «Фэйрмонта». Пит не казался расстроенным или злым. Ну ладно, может быть, немного злым, но это скорее имело отношение к его эго, чем к «Поженить разбитое сердце».

Лекси закончила мыться, замотала мокрые волосы полотенцем и, чувствуя себя чистой до скрипа, достала одежду и направилась в кухню. Ее мать была изысканным кулинаром и когда-то держала кейтеринг с тетей Мэй. Она научила всех своих детей готовить все: от мяса по-веллингтонски до гуляша в медленноварке. Иногда Лекси нравилось готовить сложные блюда, но ее любимой едой на все времена была кесадилья с курицей.