Какое-то время они сидели в обнимку, их мысли были устремлены в будущее.
Аня соскользнула с кровати, и, положив щетку на столик, осторожно взяла в руки шелковый шейный платок мужа.
Немного поколебавшись, она подошла к Якову и, игнорируя его удивленный взгляд, смело завязала ему глаза.
— Это что такое, Анна Викторовна? - засмеялся Штольман, прижав руки к повязке.
- Это будет Вам упражнение, на доверие и расслабление. - шепнула драгоценная. - Не все же трудиться. Ложитесь и приготовьтесь чувствовать.
Аня поцеловала в уголок рта смущенного предвкушающего мужа, уложила его и решительно сняла с него рубашку. Подумав, она сняла сорочку и с себя. Вот теперь можно было начинать…
Комментарий к Нам так хорошо вместе
Всем чудесного настроения! Я Вас люблю. Не ссорьтесь)
========== Похищение ==========
Комментарий к Похищение
Не Аню похитят! Не Аню! Кое-кого другого, мужского пола, высокого и упитанного. Так что выдохни, my darling, расслабься и наслаждайся чтением))
Всю ночь Анна сквозь сон слышала завывания сильного ветра. Казалось, он дул с такой силой, что мог снести здание гостиницы. Но супруги были так утомлены вчерашним днем что, сквозь сон услышав, как отчаянно дребезжат стекла, каждый из них думал: ну пусть дует себе… главное, мы внутри, и нам ничего не грозит, а к утру, глядишь, все и закончится! Анна лишь покрепче прижималась к мужу, а он уютно заворачивал и себя, и любимую поплотнее в одеяло.
К утру ветер ничуть не стих. Проснувшись рано, Анна тихонько, чтобы не разбудить спящего Якова, сняла его руку со своей талии и осторожно выбралась из постели. Накинув сорочку, она на цыпочках подкралась к окну и тут же ахнула, тотчас отняв руки от сильно запыленного подоконника. Оказалось, что ночью ветер нашел невидимые глазу трещинки в оконной раме и надул целые миниатюрные барханы настоящего желтого песка. Ну и ну!
Анна с любопытством выглянула в окно, разглядывая окружающий пейзаж. Рассвет был своеобразным. Обычно кристально чистый воздух оказался желтоватым и далее, чем на сто шагов ничего не было видно, виды маленького городка скрывала грязно-коричневая завеса. Яркое солнышко казалось тусклым и насыщенно-красным. По-прежнему дул довольно сильный ветер. Аня поежилась от неуютных звуков, словно ужасный и злой чародей набирал охапки песочной пыли и со всей силой швырял в окно. Редкие прохожие передвигались перебежками, закутывая нос и рот в платки и повязки. На земле всюду валялись ветки поломанных ветром тополей.
- Какая апокалипсическая картина. - негромко сказал Штольман, тихо встав рядом, прямо за ее спиной и заключив жену в объятия.
- Ураган? - спросила Аня.
- Ураганный ветер и песчаная буря. - согласился Яков. - К вечеру должно все успокоиться.
Он тоже внимательно смотрел в окно, подмечая детали и легонько, словно забывшись, поглаживал Анне плечи и целовал затылок.
Аня думала, вспоминая малую родину. В Затонске тоже иногда случались ураганы, но летом, с ливнями и градом. А тут…с песком.
- В какое все-таки необычное место мы с Вами приехали. - задумчиво сказала Анна, проводя пальцем по стеклу. - Даже не верится, что через несколько часов здесь вновь будет все, как раньше.
- В Забайкалье песчаные бури не редкость. Каждую весну, несколько дней в году вот такая картина. Сухой климат, песчаные почвы, большие перепады температур, рядом такая же засушливая Монголия и пустыни. - рассказывал Яков.
- Хорошо, что бури длятся несколько дней, а не несколько недель. - улыбнулась Анна.
- И то верно. - усмехнулся Яков. - Утро ранее, Анна Викторовна, а пойдемте обратно в постель?
- Пойдемте. - легко согласилась Анна.
Лежать им с Яковом вдвоем на большой красивой кровати королевских размеров было весьма вольготно.
По разумению Ани, высказанному вслух, на постель мог поместиться целый взвод гусар, которые бы спали, даже не задевая друг друга.
- Какие гусары, Аня! - простонал от смеха Яков. - взвод кирасир (тяжелая кавалерия в доспехах - прим. авт.), не меньше!
Рассуждая об этом, супруги расположились поперек кровати и разглядывали себя в четырех зеркалах, расположенных наверху благодаря фривольной прихоти хозяина гостиницы.
Яков потянулся, засмотрелся в зеркало на супругу и подумал, что его Аня напоминает с утра весенний розан. Она легкомысленно накручивала кудри на палец и, глядя вверх, улыбалась своему отражению. Вся ее поза была полна расслабленной неги, мечтательности и доверия.
Если бы главный следователь затонского отделения полиции увидел эту картину счастливого будущего еще год назад, то неминуемо сошел бы с ума от счастья и зависти к самому себе сегодняшнему. Год спустя Анна Викторовна Штольман представляла разительный контраст с самой собой, образца марта 1889 года. Прошлой весной они смущенно касались друг друга при встрече и отчаянно желали продолжить общение, но встреч этих было до нелепого мало. И тогда эта вечная напряженность и невысказанные желания превратились в то, что превратились - в грандиозную длительную ссору.
Анна в девичестве невинно смущалась и краснела от каждого его прикосновения. А если он, господин надворный советник, делал непозволительный шаг, она тут же увеличивала дистанцию. Не доверяла. Еще бы, ведь за ним прочно ходила слава дамского угодника. Анна Викторовна тогда очень обожглась после некрасивой сцены на складе. Что ей наговорили тогда про него, родители и Петр Иванович? Письмо следом она прислала отменное, разом покончив со всеми своими сомнениями. Его скромный неопытный цветочек.
А сейчас драгоценная улыбается, наблюдая себя в большом зеркале. Длинные крепкие ножки вычерчивают узор на простыне, тонкая сорочка красиво облегает все изгибы тела. Юная женщина принимала и себя, и его такими, какие они есть. Вот это ее расслабленное доверие к нему, было для Якова очень ценно.
- О чем думаете, Анна Викторовна? - спросил Штольман, заинтригованный ее загадочным видом и молчанием.
- О том, что ночью нас в этих зеркалах не видно! - смущенно прикрыла рукой свои глаза Анна.
Намек был очевиден.
- Хочется посмотреть? - удивленно поднял бровь Яков. Вот это да!
Он не стал дожидаться ответа от зардевшейся Аннушки, а просто перевернулся и накрыл жену своим телом.
- Можно и посмотреть. - шепнул Яков ей в розовое ушко и со вкусом укусил его.
***
Ресторан при гостинице практиковал изысканный легкий завтрак. В зале был накрыт большой общий стол на шесть персон, однако кроме супругов Штольман к завтраку спустились лишь два постояльца - высокий дородный пожилой мужчина лет шестидесяти, совершенно седой, с орлиным профилем, выдающимися усами и кустистыми бровями. Его чиновничий мундир сидел на нем как влитой.
Спутница чиновника, по-видимому, супруга, была моложе мужа лет на тридцать, и окружающие находили ее весьма примечательной дамой. Иностранка. В той же мере, что и ее супруг, очень дородная, даже толстая, высокая, смуглая. У нее были большие черные открытые глаза. Лицо правильное, без ярко выраженных монголоидных скул и напоминала незнакомка скорее представительницу коренных народов Америки. Сидела чаровница прямо, важно, высоко задрав голову. Пожилой супруг суетился возле своей гордой половинки, всячески ухаживая за ней.
- Авилов, Лазарь Николаевич, коллежский асессор, помощник генерал-губернатора фон Кейзерлинга. А это моя жена, Полина Дмитриевна. Скво с гордостью протянула руку для поцелуя и хищно осклабилась, во все глаза засмотревшись на мужественную красоту господина Штольмана.
Яков галантно поцеловал руку супруге коллежского асессора и представил себя и Анну Викторовну.
Лазарь Николаевич обрадовался знакомству.
- Наслышан, премного наслышан от начальства. Должен сказать, Яков Платонович, что наш генерал-губернатор мнения о Вас очень лестного. Его впечатлила Ваша решимость сразу же начать работать. Сколько одних только депеш мы от Вас получили за эту зиму, пока Вы были в дороге! И надо признать дельных, очень дельных!
