– Меня этим не удивишь? – равнодушно глядя на факел сказал Лимом. – Это не могущество, ты шарлатан. Я же видел, что ты соединил два элемента, что и вызвало пламя.

– Ты прав, я соединил два вещества, и между ними началась реакция. Одно заставляет гореть другое. Тут нет никакого колдовства. Нужно лишь знать, какие ингредиенты и в какой пропорции использовать.

– Ну, а кроме огня, что еще можешь? – недоверчиво глядя на Сантара, снова поинтересовался воевода.

– Могу сделать самоходный плот, если найдется немного металла, и рукастый кузнец.

– Ладно, болтун. Проверим, так ли ты хорош. В помощь тебе Довруж, все равно болтается без дела, и мой кузнец Микула. Он рукастый можешь не сомневаться, – недобро улыбнулся воевода.

Воины одобрительно загудели. Всем было интересно на что способен косматый чудак.

****

В два дня Микула и косматый соорудили необычную конструкцию. Воины с любопытством наблюдали, как кузнец гнет лепестки металла, задавая им мягкие переходы и нужную глубину вогнутости. Позже лепестки укрепили на железный вал, а еще немного погодя Сантар соорудил механизм, очень напоминающий изделия востока. Похожий, воевода видел внутри золотого дерева, подаренного заморским послом их князю. Удивительная игрушка представляла собой смокву из золота, на которой резвились три обезьянки, они прыгали с ветки на ветку, совершая при этом уморительные кульбиты. Вся игрушка заводилась у основания серебряным ключом.

К вечеру, механизм укрепили позади плота, а в небо уперся длинный железный стержень. Его основание уходило в медную шкатулку, которую соединили с механизмом. С неба протянулась молния, она охватила стержень и ушла в медную шкатулку. Шестерни и передачи стронулись с места, а лопасти набирая скорость всколыхнули воду. Рулевой, здоровенный воин Хома, налег на слегу, выравнивая ход неповоротливого плота. Довруж протянул руку, чтобы потрогать молнию, но Сантар решительно пресек попытки старика.

– Не надо, а то того, – косматый страшно выкатил глаза.

Отчего сразу стало ясно, что того, это страшно.

– И правда, удивил, – подошел воевода, он смотрел на воду захлестнувшую передний край плота. – С такой силой мы быстро доберемся до Ронада. И как же это ты сумел молнию обуздать? – заинтересовался Лимом.

– Это одна из стихий, она среди нас. Нужно лишь протянуть руку и взять, – широко улыбнулся косматый.

– Хм, – недоверчиво глядя на чужака, крякнул Волк.

– А почему мы не можем ее подчинить? – спросил воевода.

– Ваше знание еще не достигло нужных высот, но это поправимо, – неожиданно серьезно проговорил Сантар.

****

Над головой запел жаворонок, он взмыл в небо и оттуда заливался, повиснув прямо над человеком. На лицо старика наползла мечтательная улыбка. Задрав голову к небу, Довруж пытался рассмотреть степного певуна. В памяти всплыло, как он тогда едва не поджарился на электричестве. Сантар в те годы казался ему непостижимым кудесником, почти богом.

****

Вода заметно спала, впереди показался берег, который круто переходил в возвышенность. Прямо от реки вилась мощенная деревом дорога, опушенная по сторонам редкими куртинами черемухи и сирени. В этом году они не цвели, и казалось замерли в ожидании тепла. Почки на ветках только открылись, а на дворе уже стояла середина лета. Прибрежная полоса пестрела вздувшимися телами оленей, кабанов, волков и домашнего скота. Иногда попадался труп несчастного селянина, не успевшего выбраться из затопленного дома. Все это лежало вперемешку с бревнами и деревьями, вывернутыми из земли прямо с корнем. Нестерпимая вонь разложения вызвала приступы рвоты, спасаясь от смрада женщины ушли на дальний плот. Путники неспешно приближались к берегу, туда, где из воды выныривала дорога.

– Погода нынче принесла немало жертв, – грустно глядя на трупы у берега проговорил Сантар.

Чужака обиходили, косматость исчезла, а лицо облагородила аккуратно стриженная борода. Тетки поначалу боялись ученого, но уже через пару дней ходили за ним хвостом. Аделии пришлось наводить порядок среди служанок, а Сантара отправили жить на дальний плот, чтобы не смущал местных баб.

– Погода? Я думаю, это божий промысел. Грешим дюже много, – задумчиво ответил воевода.

Лимом любил побеседовать с необычным гостем, потому иногда приходил к ученому, и сидя на высоком пне, вел неспешные разговоры о мире. В какой-то момент к ним прибился Довруж, лукавый старик часто сюда приходил поудить. Он садился в трех шагах от воеводы, и старательно делал вид, что занят исключительно поплавком.

– Не думаю, что это бог, – неожиданно вмешался в разговор Довруж.

Воевода удивленно повернулся к старику.

– А кто тогда?

– Природа, – смущенно промямлил старик.

Сантар улыбнулся, впервые он услышал здравые речи из уст спутника. Уже больше недели они с Довружем работали над электрическим арбалетом. Довруж оказался неплохим плотником, топор в руках старика выделывал удивительные штуки. Вот и сейчас проведя по ладно выточенному ложу арбалета Сантар восхитился точности пропорций и гармоничности обводов. Старик оказался любознательным, он с нескрываемой страстью выспрашивал секреты чужака. Пока наконец накопленные знания не сложились в новую систему мировоззрения. Довруж точно обрел зрение, спала пелена заблуждений. Теперь многие необъяснимые вещи потеряли сакральность и перестали пугать.

– То есть потоп принесли стихии, и какая же из них? – сердито глядя на Довружа уточнил Лимом.

– Пожалуй здесь отвечу я, – вмешался Сантар. – Видишь ли уважаемый Лимом, под природой мы понимаем систему законов, что определяют окружающие нас явления.

– Не понимаю, о чем ты, – раздраженно ответил воевода.

– Все в нашем мире имеет причину, за которой идут те или иные события, следствия. Потому если выпадает снег, то у этого явления, имеется причина, и она не в божественном наказании. Так, снег, то замороженная вода, он падает с неба, а как мне удалось установить, чем дальше от поверхности земли, тем холоднее.

– И как же ты это узнал? Летал, что ли? – с ухмылкой проговорил воевода.

– Летал, но не я, а шелковый мешок, пропитанный составом, который я использовал, чтобы поджечь палку. Он же мне помог много дней продержаться в воде, я им обмазался прежде чем спускаться в поток. Это вещество создает тонкую пленку, которая удерживает тепло. Но вернемся к нашему мешку. Я его наполнил теплым воздухом и шелк поднялся в небеса, к его краю я привесил корзинку, а в нее поместил несколько фарфоровых чашек, с различными веществами. Среди коих была и вода. Так вот, наверху вода превратилась в лед, а поверх шелка образовалась наледь со снегом. Я неоднократно проводил этот эксперимент, и все повторилось в точности, как в первый раз. Из этих опытов я сделал вывод, что от земли в небеса поднимается пар, от перегретой солнцем воды, там под воздействие холода, пар кристаллизуется, превращаясь в мелкие льдинки, которые наш глаз воспринимает как снег. А уже оттуда, с неба, падает к нам на землю, – Сантар сделал движение рукой показывая невидимую траекторию от неба к плоту.

– Ладно, пусть так. Но бог от этого не перестает быть причиной. Ему же нужно как-то делать снег, вот он и создал небо, холод, воду, лед. И вообще алхимик ты прекращай смущать простой люд. А не то священство прознает про твои штудии, и тогда дыбой дело не обойдется.

Довруж поежился, и потер занемевшее от долгого сидения плечо. В воде плеснула рыба, поплавок качнулся, и на секунду исчез. Старик напрягся, вглядываясь в муть бурого потока, но пробка вынырнула на поверхность, и повинуясь движению воды ушла далеко за край плота. Довруж с досады хлопнул о колено, и снова плюхнулся на корявый пень.

– Что же воевода я соглашусь с твоими доводами. Мне и впрямь не известно, что послужило всему началом. Потому отрицать Бога не возьмусь, но согласись, знать, как устроен мир интересно, хотя бы потому что это несет пользу.

– Соглашусь, – улыбнулся обычно суровый Лимом.