Я давно ничем так не проникалась, как этим моментом. Внутри тревожно звенело от разрывающих предчувствий. Подкрадывающаяся ночная свежесть обжигала лёгкие, делая воздух как никогда сладким. Люди вокруг превратились в черные, вырезанные из картона силуэты почти бесшумно передвигающиеся в темноте.

И теперь можно было безотрывно смотреть на него…

Всё равно никто не увидит, куда направлен мой взгляд, а если чуть отвернуть голову и скосить глаза, то и вовсе не догадается. Я просто не могла себе отказать в этой блажи…Если я уйду с отрядом кархеновцев, кто знает, когда свидимся вновь…Бьорк в этот момент что-то писал на клочке пергамента, потом велел дать ему ворона, накрепко обвязал лапу птицы веревкой, закрепляя послание, и пустил её в полет. С глухим карканьем черный ворон за секунды растаял в ночном небе. Хотборк проводил его долгим взглядом, встал и направился прямо ко мне.

Как только я поняла, куда он идет, в горле мгновенно пересохло, мысли позорно спутались, оставаясь торчать лишь невнятными обрывками: что-то про злость за утренний позор и обиду, что не соизволил подойти раньше, а ещё будоражащее волнение, что подходит сейчас…

– Твоя одежда уже высохла, Хельга, – Бьорк уселся рядом и заговорил таким тоном будто я ещё один его воин, которому необходимо раздать указания, а не женщина, которую он всю ночь обнимал, – Иди – переоденься. Скоро прибудем. Когда высадимся – держись Олафа- он за тебя в ответе, поняла?

Я на мгновение растерялась, а потом твердо заявила.

– Я пойду с кархеновцами. Его к ним отпустишь?

Хотборк медленно повернул голову и только сейчас внимательно посмотрел на меня. Невольно напрягла плечи, пытаясь прогнать ощущение, что меня сейчас будут отчитывать как первоклашку.

– Со мной пойдешь, Оля.

– Я обещала ярлу Кархету, что присмотрю за Гором.

– Что ж, – Бьорк устало провёл ладонями по лицу, – Значит, Гор тоже в нашем отряде пойдёт. Да и из Олафа нянька в любом случае лучше тебя, Хель. Даже для двоих.

Стало вдруг обидно.

– Ты забываешь, что я всё-таки ведьма, Хотборк. Умею стрелять и не такая уж и беспомощная, – нахмурилась я.

Черные раскосые глаза в ответ лишь иронично сверкнули, а затем тяжелая рука легла мне на плечи, бесцеремонно притягивая к себе.

– Если бы я считал тебя беспомощной, ты бы уже в Унсгард на каком-нибудь драккаре плыла, Хель, – доверительно сообщил Бьорк, улыбаясь.

Внутри мгновенно предательски потеплело, а на губах расцвела ответная дурацкая улыбка, сколько я не пыталась её подавить. Правда?

– Моё место с кархеновцами. Риг не согласится, чтобы Гор пошел с вами, а пойти без Гора не соглашусь я, – тихо и совсем уже миролюбиво пояснила. Рука на моём плече рассеянно гладила сквозь куртку, отчего по телу струилось мягкое тепло, делая голос уж совсем вялым.

– Кто теперь будет слушать этого идиота Рига, потопившего собственный драккар, – отмахнулся Хотборк, поудобнее облокачиваясь о борт лодки и устраиваясь чуть ли не полулежа, а потом и меня потянув за собой, – А старый Кархет после случившегося мне только спасибо скажет, что его сына с собой забрал.

– Если ничего не случится, – вставила я.

– Ничего не случится, – твердо заявил Бьорк, прикрывая глаза, будто спать собрался.

А я взглянула на него с подозрением. Уж не вдали от всего он нас с мальчиком собрался держать. Но сейчас спрашивать, насколько я его знаю, всё равно бесполезно. Вместо этого решила другой момент прояснить, не давая окончательно себя распластать по мужской груди.

– Знаешь, Бьорк, может не будешь меня так откровенно тискать при всех. Мне что-то утреннее приветствие не очень-то понравилось. Шуточки эти ваши…взгляды…– я немного сорвалась и закончила на более высокой шипящей ноте, не скрывая обвиняющего тона. Ещё и потому, что, чем дальше я говорила, тем хитрее Хотборк улыбался, – А ты не сказал даже ничего! Ничего! Хотя я мог…

– Что я мог, Хель? – фыркнул Бьорк насмешливо, – Да и зачем? Ты – моя женщина. И ты им нравишься, они одобряют. Ведь так всегда это показывают: на свадьбах, помолвках, смотринах. У вас разве нет?

–Я не твоя женщина, – пробурчала, окончательно смущаясь, – И у нас не свадьба далеко…

– Да, на свадьбе орать будут громче, – кивнул Хотборк примирительно и всё -таки притянул меня к себе, заставляя устроиться у него на груди.

Про "не твою женщину" заявление проигнорировал, будто и не было его. Я тихонько вздохнула, слушая, как гулко бьется его сердце под моей щекой. Вокруг уже было совсем черно и тихо. Лишь шелест волн да всплески весел и почти беззвучные перешептывания команды. Сейчас никто даже головы в нашу сторону не поворачивал – было не до того.

– Всё так просто у тебя, Хотборк… – я тихонько вздохнула, выводя пальцами узор на его куртке.

– Нет, но больше я этой ошибки не допущу, – медленно проговорил Бьорк, рассеянно смотря куда-то вдаль.

– Какой?

– Одну тебя не оставлю. А то опять исчезнешь куда-нибудь…

Я невольно опять заулыбалась, греясь в его словах. Что бы ни было между нами, а это безумно, до дрожи приятно. И так хочется попробовать…Так…

Останавливает лишь то, что я точно знаю, что, если соглашусь быть его любовницей, волшебство кончится рано или поздно. И останется лишь пепел и горечь сожалений. Что шансов нет. Но они есть, если отказаться и ждать, когда Бьорк изменит что-нибудь. Пусть призрачные, но ведь это лучше, чем ничего, правда?

– После похода я всё равно исчезну, – произношу вслух, потираясь щекой о его грудь, – Я служу Кархету и вернусь к нему.

– Нет, – Хотборк произнес это так просто и уверенно, что на мгновение я в растерянности замерла.

– Что нет? Это мой долг, да и мы с тобой договорились, что не поеду я к тебе, пока ты не решишь вопрос со своей женой…– возразила я, приподнимаясь с его груди.

Бьорк сощурился, внимательно за мной наблюдая. Небрежно провел пальцем по щеке, очертил подбородок, дотронулся до рта, чуть оттягивая нижнюю губу.

– Если всё выйдет, как задумано, Хель, то после Ансборда мы отправимся в Унсгард, где уже не будет у меня жены…

– Что? – я удивленно уставилась на него, – Что ты сделаешь? Ты же не…

– Нет, с Кирой всё будет хорошо, и я уже сделал, – тихо рассмеялся Хотборк, насильно опять притягивая меня к себе, – Всё, давай отдыхать. Скоро переход в ночи…Расскажи мне лучше, чему ты у старой Вейлы училась…

– Нет, подожди, что значит уже сделал? Когда? И что?

– Когда ворона отправил, Хель, – вздохнул Хотборк немного раздраженно, – А что – тебе знать пока не надобно. Так что лучше ты сейчас рассказывай…Придёт время- узнаешь.

Драккары замерли на подходе к фьорду в опасной близости от одного из отвесных скалистых берегов. Лодки погрузились в мертвую тишину. Кажется, даже гребцы дышать стали тише, бесшумно иногда поворачивая весла, чтобы удержать ладьи, сносимые сильными прибрежными волнами, на месте. На нашем драккаре Бьорк показал сигнал, чтобы спускали маленький ялик. Тени беззвучно заметались по палубе. Лишь всплеск выброшенной лодочки за борт нарушил безмолвие. Шестеро воинов во главе с Хотборком легко перемахнули за борт, с глухим стуком приземляясь в спущенную на воду лодку. Разведчики. Они первыми войдут во фьорд, чтобы удостовериться, что драккары не ждет засада в узком проливе, из которого будет уже не сбежать. Казалось, всего несколько мгновений, и черный силуэт лодочки растворился во мраке без следа.

Я затаила дыхание, ожидая сигнала, что всё чисто, вместе с остальными, до рези в глазах вглядываясь в ночную черноту. Сердце больно и глухо стучало в груди. Бьорк с разведчиками пошёл…От этого было вдруг так страшно…А вдруг их уже ждут там…

Тряхнула головой, отгоняя тяжелые мысли, пальцы сами собой сильнее сжали лук в руке. Время тянулось бесконечно, застыв в морозном мартовском воздухе. И лишь мерцание звезд на небе да удары волн о борт, говорили о том, что мир продолжает своё бесконечное движение несмотря ни на что.

Внезапно, ближе к вершине скалистого левого берега фьорда вспыхнул и тут же погас огонь факела, будто его чем-то прикрыли. Затем еще раз. А потом чуть дольше горело пламя и снова короткой вспышкой мелькнуло, окончательно погаснув. Весь наш драккар разом шумно выдохнул словно единый странный организм, и гребцы налегли на весла, направляя судно в узкую горловину фьорда. Засады нет- высадка началась. По телу прокатилась волна будоражащей дрожи. Было сложно до конца поверить в происходящее.